«тюленье» время она очень любила.
Перед началом заседания она позвонила маме, чтобы убедиться, что та здорова. Мама была в порядке, и поселившаяся внутри тревога ненадолго спрятала жало, смирившись перед необходимостью мобилизовать резервы для успешного процесса. Дело Женя, разумеется, выиграла.
Доверительница, еще совсем недавно крайне недовольная непредвиденной задержкой, теперь чуть не плакала от облегчения и благодарности, и Женя, снова ощущавшая знакомый холодок в районе позвоночника, никак не могла от нее отделаться, чтобы в тишине коридора проанализировать причину своего внутреннего беспокойства.
У нее зазвонил телефон, и она восприняла это как дар небес. Извинилась перед клиенткой, отошла в сторонку, приложила трубку к уху.
– Алло.
– Привет, Жужелица, – услышала она веселый голос в трубке, – сто лет тебя не видел и не слышал. Ты в офисе?
– Привет, Валерка, – тоже засмеялась она. Брат ее бывшего мужа всегда заставлял ее улыбаться, такой уж у него был характер. – Нет, я в суде, но уже освободилась. А что? Ты опять хочешь родственную юридическую консультацию?
Валерий Волин никогда не платил за то, что можно было получить даром. Конечно, во многом это было связано с тем, что у него было гораздо меньше денег, чем у его отца и старшего брата. Но в основном подобный образ жизни для него являлся в чем-то спортом. Получить на халяву то, за что другие платят, – каждой удачной попыткой он страшно гордился.
Младший брат ее мужа считался в семье белой вороной. Неудачником, которого принято скрывать от приличного общества. Еще будучи замужем за Александром, Валерку Женя всегда жалела. Восемнадцатилетний юноша, высокий, тощий, с вечно взъерошенными волосами, он вынужденно учился во Франции, куда отец отправил его за огромные деньги.
Во Франции Валерке было скучно и очень одиноко. Он не тянул язык, не смог обзавестись друзьями, только собутыльниками, такими же легкими и поверхностными, как он сам. Он то и дело заваливал сессии и накапливал долги, подолгу торчал в России, всячески оттягивая время отъезда.
Потом университет он все же окончил, диплом получил и вернулся домой, потому что о том, чтобы трудоустроиться во Франции, не могло быть и речи. Не обладал Валерий Волин подобными компетенциями. Впрочем, на фирму отца он идти отказался наотрез. Примерно с год сидел дома, в отцовском загородном доме, спускаясь из своей комнаты только для того, чтобы прихватить в буфете очередную бутылку с вином.
Женя с Александром в тот момент как раз находились в процессе развода. Правда, она попыталась как-то обратить внимание мужа на то, что его брат спивается, фактически гибнет, на что тот в довольно жесткой форме сообщил, что каждый человек – сам кузнец своего счастья, и вытирать сопли взрослому парню никто не намерен.
«Я в его возрасте уже подразделением фирмы руководил, потому сейчас и являюсь, по сути, правой рукой отца. А он пусть дальше корчит из себя птенца, которому в рот кладут полностью пережеванную пищу. Я его спасать не стану», – добавил он еще, и больше они к этой теме не возвращались.
После того как Женя с Кристиной стали жить отдельно, Валера регулярно приезжал к ним в гости. Как правило, он появлялся без звонка, с обезоруживающей улыбкой и традиционным вопросом: «Покормишь?» Женя всегда его кормила, вот только попытки остаться на ночь пресекала на корню. Она слишком хорошо знала Валеру, чтобы понимать, что, дай она один раз слабину, он вообще поселится у нее, потому что здесь не будут капать на мозги.
Валера по-прежнему практически не обзавелся друзьями, зато постоянно менял девушек, которых он цеплял в барах и ресторанах. Оставалось загадкой, где именно он с ними встречается, потому что ни в загородный дом родителей, ни к Жене он никогда их не приводил, а своей квартиры у него не имелось.
Женя долгое время была тем единственным человеком, который знал, что Валера пишет музыку. И только когда довольно известная музыкальная группа записала альбом с песнями, где композитором значился Валерий Волин, этот факт выплыл наружу. На этом альбоме он заработал свои первые деньги, снял квартиру и потихоньку вытащил сам себя из того тупика, в котором оказался. Даже женился.
Чтобы прокормить семью после долгих лет отчаянного сопротивления, Валера согласился выйти на работу в фирму отца и брата и теперь выполнял там какой-то функционал. Женя не знала какой, поскольку ее это не касалось. Он перестал ходить к ней, чтобы поесть, лишь иногда заезжал вместе с женой, чтобы поздравить с каким-нибудь праздником. Именно Женя в качестве юриста проверяла все его лицензионные договоры и контракты со звукозаписывающими студиями и музыкальными платформами. И, разумеется, помогала с документами совершенно бесплатно.
– Нет, на этот раз я не собираюсь грязно воспользоваться твоим хорошим ко мне отношением, – ответил на ее вопрос жизнерадостный голос в трубке. – Просто давно тебя не видел, а лицезрение твоего симпатичного личика, Жужелица, всегда настраивает меня на творческий лад. Ты – моя муза, Жужелица. Так я заеду?
– В офис или домой? – Женя снова засмеялась.
– В офис. Ты когда там будешь?
– В течение получаса доберусь.
– Тогда встретимся там.
Она положила трубку, но не успела выйти из здания суда, как телефон зазвонил снова. Женя Макаров. Чувство беспричинной тревоги, спугнутое веселым голосом Валерия Волина, снова вернулось. Женя почувствовала, как у нее моментально вспотели ладони.
– Алло, – сказала она, стараясь дышать ровно и не выдавать охватившего ее волнения.
Она адвокат, должна обладать профессиональной выдержкой.
– Ну что, подруга моей жены. Должен тебе сказать, что ты все-таки умеешь выбирать дела. Первая же уголовка в твоей практике приросла уже вторым убийством. И что говорит твой подзащитный? Ты не подумай, я интересуюсь исключительно как гражданское лицо. По просьбе брата. Ему этот твой Гордеев отчего-то дорог.
«Твой Гордеев». Почему-то от этих слов приятное тепло разлилось по телу. Впрочем, тревожный холодок тут же вернулся. Второе убийство? Это еще что такое?
В какой-то момент ей вдруг почудилось, что жертвой может быть именно ее клиент. Не зря же Макаров сказал, что Александр дорог его брату. Вот тот и попросил взять расследование под контроль. Хотя нет. Женька же спросил, что говорит ее подзащитный. Значит, он точно жив. Тьфу, она совсем запуталась.
– Кого убили, Женя? – спросила она дрогнувшим голосом.
– А ты что, не в курсе? – недоверчиво спросил Макаров.
– В курсе чего? Я с утра была в судебном заседании. Дело выиграла, – зачем-то уточнила она.
– Мои поздравления. А убили сторожа, охранявшего Красные казармы. Ночью ударили по голове, проломив череп в височной области. Тебе такой Николай Иванович Игнатьев
