препараты и закрыли в частной психушке.
‒ Неужели депрессия парня вылилась в такое серьезное состояние, что требовала радикальный подход?
‒ Конечно, нет. Старый хрен считал, что Родион сбрендил, потому что стал видеть тех, кого убил.
‒ Ему снились кошмары? ‒ естественно пытаясь найти рациональное объяснение, уточнил Мирный. ‒ Или галлюцинации на фоне стресса?
‒ Вы говорите, прям как его папаша, ‒ горько усмехнулась Радова. ‒ Я не уверена, приходили ли к Роде духи или все это последствия травмы и муки совести, ‒ расценивайте, как хотите. Мне достаточно того, что он верил в первое, а я верила ему.
‒ В нашей паре он ‒ скептик, ‒ пошутила Лина, указывая пальцем на напарника.
Карина расплывчато улыбнулась. От лекарств ее клонило в сон.
‒ Как только Родя стал принимать антидепрессанты, странные видения только участились, ‒ продолжила она, периодически клюкая носом. ‒ И, чем сильнее становились препараты, тем быстрее он сходил с ума. Таблетки не помогали, а ухудшали состояние. Это издевательство продолжалось до тех пор, пока не вмешалась Ираида Моисеевна. Она настояла на том, чтобы отправить сына к лучшим докторам Европы. Поэтому я и уверена, что добровольно мой любимый человек не стал бы принимать никакую дрянь.
***
Радова благодушно вручила агентам ключ от квартиры, где они проживали совместно с Суровым до ссоры: трехкомнатной, уютной, современно и со вкусом обставленной. Если бы ни одно «но». Вокруг царил полный кавардак: ящики и шкафы распахнуты, вещи вывалены где попало, посуда разбита.
– Кто-то явно искал то же, что и мы: наркотик, – отметил Мирный, поочередно поднимая привлекшие его предметы.
Больше всего Сева заострил внимание на количестве совместный фотографий молодой пары. Мало того, что на полу их валялось великое множество, так еще изображения напечатали на наволочках, кружках и часах. А в спальне над кроватью, как вишенка на торте, висел огромный портрет Карины с цветами, цвета ясного неба, в руках.
‒ В одном девчонка точно не обманула, ‒ пробормотал Северин, тщательно изучая каждую рамку с фотографией, ‒ чувства между ними действительно были сильные.
‒ Как ни крути, на обычного продавца дури Родион не похож, ‒ оглядывая дорогой интерьер, вставила свои наблюдения Лина. Она предпочла сконцентрироваться на всем, что представляло собой нестандартное вместилище: огромные колонки, электрический камин, беговую дорожку.
– Зато парнишка идеально подходит под описание сумасшедшего профессора, – сострил Мирный, небрежно откидывая очередную памятную карточку.
‒ Тоже подумал, что зеленые кристаллы его рук дело? Сдается мне, он ставил опыты на торчках, а затем избавлялся от них, чтобы скрыть улики. Непонятно только зачем кровь сливал.
‒ Да, но кто убил его самого? Конкуренты?
– Не уверена, что речь идет о наркоторговле.
‒ А я и не о ней.
‒ Крупные фармацевтические компании?
Дубравина так вошла в кураж обсуждения, что забыла о разногласиях и с жадностью ждала ответа. Всегда приятно, когда мнения напарников сходятся.
‒ Они могли пронюхать об исследования Сурового, ‒ подтвердил ее гипотезу Сева. Он радовался, как ребенок, что наконец-то смог пробить стену отчуждения Лины. ‒ Какой-нибудь гигант захотел украсть разработки, пока они не стали достоянием общественности. Вспомни глаза Сабита. Специалист «Вертикали» пребывал в восторге. Это ли не показатель чего-то невероятного?
Девушка одобрительно закивала.
Тщательно обыскав каждую комнату, препарат агенты так и не нашли. Уже на выходе Лина вспомнила маленькую деталь из разговора с Ираидой Моисеевной: описание фотографии Карины, что показывал ей сын. Она вернулась в спальню и потянулась к тому самому огромному портрету Радовой, что идеально подходил.
‒ Вряд ли незаурядный человек вроде Родиона станет прятать уникальные таблетки в доступном и очевидном месте, ‒ саркастично поддел Мирный. – Допустим, он все же болван. Но тогда те, кто были до нас, давно забрали содержимое.
‒ Секрет может оказаться неочевидным, если найти правильный подход. Вдруг наши предшественники не так умны, как тебе кажется.
Не обращая внимания на скептические шуточки, что продолжал отсыпать напарник, Дубравина сняла изображение со стены и покрутила в руках. Она прощупала пальцами каждый сантиметр, ища изъян. Картина выглядела совершенно обычной: деревянная рама, обтянутая холстом.
‒ Меня смущает, что Суровая подробно обрисовала именно эту фотографию, ‒ не сдавалась Лина, отковыривая ногтем скобы. ‒ Ничего похожего в квартире больше нет. Пощупай, какое полотно плотное. Думаю, под ним есть еще одно.
Агент не ошиблась. Она и в самом деле обнаружила тайник. Только вместо пакетика с кристаллами, к ногам молодых людей упало несколько тетрадных листов.
‒ Ну что, попробуешь объяснить рационально, как Ираида Моисеевна смогла дать нам наводку? – спросила Дубравина, ликуя.
‒ Запросто. Она не та, кем кажется, ‒ отшутился Сева, естественно считая произошедшее везением и чистой случайностью. ‒ Может женщина и убила своего сына?
‒ Мотив придумаешь?
‒ Пфф…
Вместо ответа Северин Владленович поторопился заглянуть через плечо коллеги, что с интересом изучала внутренний холст. На нем счастливо улыбалась маленькая девочка с ярко выраженной кавказской внешностью и милой родинкой над губой.
– Ребенок, которого сбил Родион, – догадалась Лина.
– Жестокий подарок убийце, ‒ согласился Сева. ‒ Что ж, младший Суровый не так безнадежен, раз картину хранил, ‒ отметил он, изучая черты лица малышки.
Дубравиной от его слов стало некомфортно. Кому тут больше сочувствовать – дилемма. Она переключила внимание на вывалившиеся листы: десять бумажек, все пронумерованы, в основном – заметки и формулы и, чем дальше, тем они становились сложнее и запутаннее.
– А вот и доказательство, что Родион пытался что-то изобрести, – агент нахмурила брови. Вопросы не заканчивались. ‒ Почему же он оказался среди жертв со своим препаратом в организме? Действительно стал кому-то неугоден?
– А если парень решил свернуть исследования, узнав, что Радова беременная? ‒ вынес любопытную версию Мирный. ‒ Подельникам или спонсорам это не понравилось, и они отправили его на тот свет, в надежде присвоить исследования.
– Звучит правдоподобно. Покажем формулы Сабиту. Если кто в них и разберется, то он.
Лина пролистала записи до последнего, десятого листа, где на обратной стороне значилось несколько адресов. Только вот выведены они были слегка ломаным, неровным почерком, будто кто-то очень старался приблизиться к оригиналу. Сопоставив данные с навигатором и информацией в интернете, напарники выяснили, что все обозначенные объекты разбросаны по окраинам, давно заброшены и никак не используются.
‒ Думаешь о том же, что и
