– Было ли что-нибудь странное?
– Та вроде не было.
– Когда уходили девушки, как они шли, отдельно или вместе?
– Я не видела, меня на кухню позвали помочь. Я пришла, а их уже нет, наверное, спешили куда-то, даже вещи забыли.
Девушка осеклась.
– Какие вещи? – наклонилась к ней Наташа.
Инна испуганно молчала.
– Давай, говори уже, не молчи.
– Дубленку забыли. Тоненькая такая, красивая страшно.
– Куда ты ее дела? Говори, не бойся!
– Я сначала себе забрала. Только она узкая очень и длинная для меня, я Ольке продала, со мной работает. Я сразу за три месяца за комнату заплатила, столько за нее денег выручила.
– А где еще вещи?
– Какие? – испугалась Инна.
– Девушек было две, значит, и дубленок должно быть две.
– Я не знаю, – неподдельно испугалась Инна. – Больше ничего не было. Только у одной была дубленка. Другая в шубе была.
– В какой?
– Не знаю. Наверно, в норковой. Черная такая, как волосы у девчат.
– Молодец, Инна, – похвалила ее Наташа, – запиши телефон, по которому с тобой можно связаться.
– Зачем? – снова испугалась официантка.
– Не бойся, вдруг нужно будет что-то уточнить, я тебе позвоню. Вот, держи – заработала.
Наташа протянула ей пятьсот рублей. Инна искренне обрадовалась и дала телефон хозяйки, у которой проживала.
По дороге домой Наташа вновь позвонила сиделке, та оказалась дома.
Голос у Антонины Дмитриевны был мягкий, ласковый – профессиональный.
Наташа попросила ее припомнить, какие лекарства принимала Токарева.
Сиделка ненадолго замолчала, потом неожиданно резко сказала:
– Дрянь!
– Что-о-о? – изумилась Наташа.
– Настоящая дрянь! – повторила сиделка. – Понимаю, нехорошо обсуждать клиентов, но эта Токарева была такой редкой дрянью, что прямо удержаться не могу.
– Что вы имеете в виду? – спросила Наташа.
– Подлая она! – продолжала сиделка.
– Но почему?
– Да не нужна была там сиделка, не болела она. Верней, поначалу вроде кашляла, температурила, горло болело. Через неделю все прошло, а она продолжала симулировать.
– Но зачем?
– А кто ее знает. Может, на мужа давила, может, просто захотелось поваляться.
– Она могла и так валяться, зачем сказываться больной?
– Может, ей нравилось, что при ней прислуга, вроде меня, принеси-подай. Когда я ее спросила, зачем она меня держит при себе, если не болеет, она зашипела, как змея: «Не твое дело, тебе платят, вот и служи, а если кому скажешь, заявлю, что ты у меня кошелек стибрила и кольцо с бриллиантом». Я и молчала. А эта деваха лежала, ничего не делала и издевалась надо мной. Придумывала разные поручения, лишь бы я без работы не сидела.
– А лекарства она принимала?
– В первую неделю принимала, потом нет. Она здоровая была как лошадь. Зачем лошади лекарства?
– А когда она ушла, вас рядом не было?
– Ей позвонили, она показала рукой на дверь, мол, вали отсюда. Я и вышла. Услышала только: «Что ты можешь мне предложить, у меня и так все есть?» – Это она говорила тому, кто звонил.
– Что это могло значить, как вы думаете? – спросила Наташа, хотя догадывалась о чем речь.
– Не знаю, но тогда я подумала: «Вот еще кого-то шантажирует». Мне почему-то так показалось.
– А что было потом?
– Я была в другой комнате, очень злилась на нее. Когда зашла, ее уже не было. То, что я рассказала, вам, наверное, не очень понятно. Но поверьте, я многих больных повидала, а такая стерва у меня была впервые.
Так исчезло последнее отличие между сестрами.
«Правильно говорит Илья: на все вопросы, есть ответы», – подумала Наташа.
Все, на сегодня расследование окончено, решила она. Завтра поеду в Химки узнать у Бориса Алексеевича, как он объясняет пропажу дочери.
Она уже подходила к дому Сергея, когда позвонил Алексей.
– Наташа, с этим чаем действительно что-то не в порядке. Заедешь ко мне или по телефону объяснить?
– Лучше по телефону. Сегодня я уже не смогу, очень устала.
– Хорошо, слушай! Несколько компонентов, содержащихся в этом чае, достаточно редкие. Травы с такими свойствами в России не растут. Верней, растут, но содержащиеся в них дубильные вещества имеются лишь в малых дозах. Например, крапива, кора дуба. В желудке и мочевом пузыре у девушки такая доза этих веществ, которая имеет лишь трава белазза. Растет она в Мексике и в некоторых районах Афганистана. Ее используют в медицине и при изготовлении изделий из кожи.
– Если у девушки была высокая свертываемость крови, то эта трава повысила ее еще больше. Кровь загустела настолько, что образовался тромб, который перекрыл доступ крови к жизненно важному органу, в данном случае к сердцу.
– Но почему в протоколе вскрытия такая причина не указана?
– Потому что я подошел к этой проблеме как биолог, а не медик. Когда-то мне приходилось работать с подобными веществами, мне знакомо их действие. Патологоанатомы констатировали наличие этого вещества в желудке, но могли не знать, как действуют его большие дозы. Я же работал с ним и знаю это.
– Может быть, в России где-то все же растет эта белазза? – спросила Наташа, открывая дверь квартиры.
– В России нет, в Таджикистане, – сказал Алексей.
– Где? – изумленно воскликнула она.
– В Таджикистане, – повторил Алексей.
– Леша, ты не представляешь, что ты сейчас раскопал! Я твоя должница навеки!
На удивленный крик Наташи в прихожую выскочили все трое – Сергей, Женя, Илья и, перебивая друг друга, засыпали ее вопросами.
– Тебя не было целый день, устала? – спросил Сергей.
– Что-то интересное узнала? – выглянул из-за его плеча Илья.
– Наташа, все в порядке? – с тревогой смотрела на нее Женя.
Наташа приложила палец к губам. Все замолчали.
– За целый день, где я только не была. Устала очень, решила, что все на сегодня, но то, что узнала сейчас, меняет мое решение. Появился новый подозреваемый, очень вероятно, что он нам многое объяснит, поэтому сейчас же едем в Химки. Илья, ты на машине?
– Да. Я к твоим услугам.
– Помощь нужна? – спросил Сергей.
– Думаю, нет, побудь с Женей.
– Я тебя никуда не отпущу, пока ты не поешь, – сказал Сергей.
Наташа только сейчас поняла, как она голодна. Но покачала головой:
– Если я сейчас поем, то не смогу никуда ехать.
– Выпей хотя бы стакан чая и съешь немного курицы…
Наташа наскоро перекусила.
В Химках они были почти в девять вечера. Дверь открыла Джамиля. Бориса не было дома.
– Мы к вам. – сказала Наташа. – Нужно поговорить.
Джамиля вроде бы не удивилась и пригласила войти. Наташа сразу же перешла к делу.
– Нам известна роль, которую вы сыграли в деле двух сестер. У нас достаточно фактов, указывающих на вашу причастность к смерти одной из них, поэтому давайте не будем терять время. Расскажите, как все произошло.
– Я давно хотела все рассказать. Только номер телефона вы оставили Борису, а я не знаю, как ему объяснить, зачем он мне нужен. Я все расскажу. Только прошу вас, не говорите ничего ему, он сейчас у приятеля, скоро вернется.
– Посмотрим.
– Так вот, когда Борис женился на мне, Валере было полтора года. Я очень полюбила девочку, и она ко мне хорошо относилась. До тех пор, пока кто-то в военном городке не рассказал, что я ей не родная. Не знаю почему, но с тех пор она меня возненавидела. Как будто я была виновата в том, что ее мама умерла. Она была неплохой девочкой. Но чем старше становилась, тем неуправляемей делалась. С ней стало тяжело. Отца она еще хоть как-то уважала, а меня ни в грош не ставила. Когда Борис не слышал, грубила, могла сказать: «Заткнись, не твое дело, отвали». Мне было очень обидно. Аллах свидетель, я всю душу в нее вложила, всю любовь свою. Когда появилась Лена, Лера все равно что с ума сошла. Завидовала ей очень. Еще Борис подливал масла в огонь, сравнивая сестер. Отец ужас как любил ее, не замечал ни ее грубости, ни наглости. Я не могла о ней ничего плохого говорить, он злился, считал, что плохо о ней отзываюсь, потому что она не моя дочь. Я и молчала. Пришло время, когда ее наглость зашла слишком далеко. Это когда она влезла в Ленину семью. Я говорила Борису, что так нельзя поступать, что Бог этого не простит. Он поначалу и слушать не хотел, а потом уже и сам видел, что ошибся, но изменить ничего не мог. Лера никого не хотела слушать. В общем, однажды Лена пришла к нам и умоляла помочь ей, просила как-то повлиять на сестру. Борис не очень хорошо с ней поговорил. Сказал, что она сама виновата, нечего было оставлять Леру вместо себя. Лена плакала, признавала, что виновата, и очень просила помочь. Борис, может, и хотел бы, да поздно было. Я вышла ее проводить и попросила прийти на следующий день, когда Бориса не будет дома. Мы придумали план, как вернуть Лене семью. Было решено, что она договорится с сестрой о встрече в кафе недалеко от вокзала. Я приеду на электричке и попробую еще раз поговорить с ней. Если это не поможет, Лена должна будет отвлечь сестру, увести ее ненадолго, а я налью в Лерину чашку чай, от которого она вскоре уснет, я уеду обратно домой. Нужно было быстро обернуться, чтобы Борис не заметил моего отсутствия. Когда Лера уснет, Лена привезет ее на машине сюда, к отцу.
