бумаги на опеку над младшей сестрой. И самое интересное, с тех пор как Марина оформила опеку, все счета оплачивались ею из денег Штольца. Фактически последние два года дом и семью содержала Анна. А еще мы нашли завещание Штольца, согласно которому, его единственная дочь Анна, достигнув совершеннолетия, сможет распоряжаться весьма солидным состоянием. Значит, предстоящее восемнадцатилетие сестры и ее вероятное замужество перекрыли бы для Марины денежный поток, чего она допускать явно не хотела. Она придумала выход – добиться опеки над Анной пожизненно, а для этого всех убедить в том, что сестра – психически нездоровая, а значит, недееспособная. И весь перформанс задумывался именно для того, чтобы еще больше загнать сестру в депрессию. М-да, решив окончательно свести с ума сестру, Марина сама стала нечаянной жертвой своей интриги.
– Признайтесь, Виктор, Марина с самого начала была для вас как кость в горле! Надо сказать, аппетиты у нее действительно были немаленькие. Она знала реальный размер наследства Анны. И вы прекрасно понимали, что она сделает все возможное, чтобы не дать вам жениться на Анне и добраться до этих денег. Вот вам и мотив!
– Вы ничего не докажете. – Лицо Виктора светилось гневом. – Проникновение в чужую комнату – еще не признание!
– Главное, что у вас есть мотив, а еще вы здорово заврались, – поморщился Холмс. – Например, вы мне сказали, что не разбираетесь в технике, однако утаили, что по первому образованию вы инженер. А значит, без труда могли разобраться во всех тонкостях управления пультом. Вы уверяли всех, что вы состоятельный человек, а на самом деле – у вас масса долгов. И Марина знала об этом. Вы ведь ей тоже были должны. Она на всякий случай сохранила ваши долговые расписки, так же, как и совместную любовную переписку.
– Любовную переписку? – переспросила Ольга Ивановна.
– Да, задолго до приезда Анны у Виктора с Мариной был роман, – отметил Холмс. – Я понял это в тот момент, когда он танцевал с ней вчера вечером: эти взгляды, жесты. Но и это не главное! Потожировые следы на пуговице от платья Анны – ваши, Виктор. А еще – вы прокололись, когда подослали на перформанс специально нанятого человека!
– Специально нанятого человека! – ужаснулась Вера.
– Именно! Тот человек, который привязал веревку с петлей к крюку, свисавшему с потолка. Он сделал это по вашему поручению, Виктор. – Холмс нахмурился. – В телефоне, который у него забрали при входе по условиям эксперимента, сохранилась переписка с вами. Выходит, только вы знали, что Марина окажется в петле. Вам осталось подождать за кулисой и в нужный момент просто нажать кнопку.
Виктор оттолкнул Холмса, выбежал на балкон и хотел прыгнуть.
– Второй этаж высоченного особняка, Виктор, – кинул в спину Холмс, прежде чем полиция скрутила беглеца.
* * *
– В какой момент ты понял, что это он убил Марину? – спросил Ватсон, когда они остались в комнате одни.
– Сразу, как только он подбросил пуговицу Анны рядом с пультом. А когда Анна не смогла даже через балкон перелезть, было окончательно понятно: из нее такой же лазальщик по бревнам, как из нас с тобой, мой друг.
– Как же она дала полиции так спокойно себя увести?
– Я убедил ее довериться мне, к тому же ей вкатили львиную дозу успокоительного, – улыбнулся Холмс. – Знаешь, мой друг, мы с тобой не так хорошо успели узнать Анну, но эта девушка меня удивила. Она не только знала, что Марина пользуется ее деньгами, но была намерена распорядиться наследством, как и полагается любящей сестре: она хотела отдать ей половину своего состояния.
– Невероятно!
– Ничего невероятного для человека, который отчаянно нуждается, чтобы его любили.
Иллюзионист
Ирма Кишар
#загадочная_смерть_в_старинном_особняке
#проклятое_зеркало
#искусство_иллюзии
Веня чертил на салфетке, пытался соотнести каббалистическое происхождение мира и теорию большого взрыва. Другими словами – скучал.
Он уже заступил на смену, но в пятницу посетители приходили ближе к полуночи. В те моменты, когда ему не требовалось изображать из себя черного мага или давать консультации по мистическим вопросам, Веня работал официантом. Бар «Хмельной грифон» притягивал к себе всех, кто так или иначе увлекался оккультизмом, спиритизмом, мистицизмом и прочим. Сам Веня ко всем этим – измам относился скептически. Он был молод и не отказался бы постичь тайны мирозданья. Но покрутившись среди эзотериков, колдунов, ведьм и еще черт знает кого, он начал подозревать, что ничего таинственного они не ведают, а все мистические проявления являют собой очередную грань или человеческой наивности, или подлости.
Тренькнул дверной колокольчик, и в бар слегка вразвалку зашел мужчина, впуская вместе с порывом ветра насколько желтых листьев. Веня протяжно выдохнул и постарался сделаться невидимым. Визит следователя предвещал муторную работу задарма.
Мужчина с интересом осмотрелся и уже хотел задать вопрос бармену, но тут заметил Веню.
– Ты не берешь трубку, – укоризненно сказал Якимов вместо приветствия.
– В прошлый раз вы чуть не спалили меня, – огрызнулся Веня. – Снова таинственный труп?
Следователь отодвинул стул и сел.
– Парень, не дерзи. Я понимаю, ты злишься за тот раз. Но мне правда нужна помощь. Ты трубку не брал, наставник твой опять черт знает где, вот и пришел. Заметь, мог бы и повесткой вызвать.
Веня кивнул в знак благодарности. И спросил:
– Как свидетеля по какому делу?
– Несчастный случай. Моя племянница погибла, – Якимов вздохнул, пряча подкативший к горлу комок, и перешел к сути.
Неделю назад она должна была выйти замуж. Перед росписью молодые с родителями поехали на фотосессию, выбрав заброшенные, но хорошо сохранившиеся интерьеры особняка купцов Брусницыных.
Невеста успела покрасоваться в каждой комнате и уже начала уставать. Она улыбалась все натужнее и несколько раз просила жениха закончить съемку. Но тот оглядывался на фотографа, который ставил молодых еще вот так и вот туда, таких красивых и счастливых, как будто никак не мог подобрать идеальный ракурс. В итоге вернулись в бальный зал к камину. И тут фотограф вспомнил, что у них с собой были особые дымовухи, которые забыли использовать в оранжерее. Запалили шашку для завершающего фото. Жених раскашлялся, отошел на пару метров. Невеста повернулась к зеркалу, что висело над камином, уже рукой коснулась волос, намереваясь поправить непослушную прядь, и закричала.
В ее вопле было столько ужаса, что все присутствующие повернулись и замерли. И лишь когда невеста с глухим стуком упала на паркет, к ней подбежали отец и жених. Потом паника, ожидание скорой, топот бегущих по лестнице врачей, попытка реанимации и констатация смерти.
Якимов замолчал.
– Так в итоге отчего она умерла? – спросил Веня.
– Сердечный приступ. Рената была девочкой болезненной, родители чуть не потеряли ее в младенчестве. Всю жизнь тряслись, возили по врачам, по санаториям. На фоне сильного испуга сердце не выдержало.
– А у нее не было проблем по психиатрической части? Ну там, может, препараты какие-то принимала, которые
