Тут комиссар взглянул на мое взволнованное лицо и кивнул:
– Вижу, у вас какие-то важные новости. Слушаю вас!
Он слушал меня очень внимательно и заинтересованно, под конец нахмурился и бросил взгляд на часы.
– Полвосьмого… Полагаю, мсье Венсе уходит на работу к восьми?
Я кивнул.
– Тогда предлагаю пока что спокойно выпить кофе с круассанами. Мы подъедем за мсье Венсе прямо к его банку и сразу же, не делая пауз, препроводим его в полицию. Потому что я все-таки склонен предположить, что если вы правы, последние две дозы он вряд ли выбросил: они припрятаны где-нибудь вне дома, но в легкодоступном месте – возможно, в его одежде.
Я согласился с этим предположением. Несколько минут мы с комиссаром наслаждались тишиной, горячим кофе и теплыми круассанами, принесенными парнишкой из соседней булочной.
– А вы проверили телефон Пьера ле Пе? – поинтересовался я. – Кому он звонил в день своей смерти?
Комиссар усмехнулся.
– Никому не звонил. Полагаю, у него ведь не было и не могло быть телефона мсье Венсе. Скорее всего мальчишка отследил его, подошел в толпе и проговорил свое приглашение в церковь, намекнув, что знает, кто убил Алекса Мону. По словам хозяйки его квартиры в Лозанне, парень как уехал в тот день с раннего утра, так больше не возвращался, а накануне вернулся поздно и чрезвычайно взволнованный – гремел посудой в кухне и произносил непонятные диалоги, из которых хозяйка запомнила лишь одну фразу: «Быть иль не быть?»
– «…вот в чем вопрос», – продолжил я, усмехнувшись. – Выходит, малыш ле Пе цитировал «Гамлета».
– Верю вам на слово. – Комиссар отставил пустой стакан и в очередной раз взглянул на часы. – Полагаю, вам лучше не отправляться с нами в банк. И не советую съезжать из дома матери мсье Венсе: подумайте, если ваша версия верна и Паскаль окажется под арестом, его матери очень даже может потребоваться чье-то внимание и сочувствие! Именно потому предлагаю сохранить ваше инкогнито в данном деле. Я сообщу мсье Венсе, что в полицию поступила анонимка: некто видел его входившим в церковь Святого Сердца за несколько минут до обнаружения трупа. Ну а мы, в свою очередь, возьмем у него отпечатки и сравним их с отпечатком на теле Уткина. Полагаю, вы не будете против?
Я пожал плечами. Не люблю обмана, но в данном случае, если честно, на моей душе кошки скребли: я жил в доме Паскаля, и я же сдал его в руки закона. Про себя я решил сохранить в тайне свой вклад в арест Паскаля даже от Сони – все-таки он ее двоюродный брат.
Договорившись с комиссаром о встрече ближе к вечеру, мы крепко пожали друг другу руки и расстались. Я отправился домой, к сонной Соне, комиссар начал собирать бригаду для выезда в кантональный банк Монтре.
В подобные неспокойные минуты особенно остро ощущаешь радость мирного бытия. Я пришел в дом, откуда Мари и Паскаль уже отбыли на работу, а моя милая Соня только-только просыпалась, сладко потягиваясь в кровати.
– Наконец-то ты появился! – улыбнулась она мне. – Требую полного отчета: куда это ты бегал с утра пораньше?
Мысленно я похлопал самого себя по плечу: молодец, Ален, все предусмотрел, все продумал заранее! Моя правая рука была заведена за спину; сразу после вопроса Сони вместо ответа я продемонстрировал ее с классическим вскриком фокусника:
– Оп-ля, сюрприз! Не желаете ли свеженьких эклеров к чашечке кофе? Кофе будет готов через три минуты.
Вместо ответа Соня весело рассмеялась, хлопнув в ладоши.
– Иногда, мой милый Ален, ты бываешь настоящим душкой! Вчера весь день дулся и хмурился, в упор не замечая великолепных видов, а сегодня ни свет ни заря побежал за свеженькими эклерами. Вот уж действительно сюрприз!
Мы поцеловались, и пока Соня отправилась принимать душ, я спустился на кухню священнодействовать с кофе.
Тяжкое это состояние – готовить мирный кофе, одновременно в десятый, если не в сотый раз задавая себе бесконечную череду вопросов: на месте ли уже комиссар? Что сейчас происходит в банке? Какова реакция Паскаля? Я заставлял себя отвлечься на кухонные мирные хлопоты, а передо мной вдруг вставал трагический образ Паскаля, перед которым неожиданно возникает комиссар с предложением следовать за ним. Я пытался бравурно напевать попсовые песенки, а в голову вдруг приходила мысль, что полиция должна сообщить об аресте сына его матери – вечно молодой Мари, которая враз постареет, узнав правду о трех убийствах.
В конце концов я уселся против окна и, подперев щеку рукой, переключился на бесконечный сериал уличной жизни: вот проехала машина, вот весело пробежала ватага школьников, вот на крыше дома напротив появилась, вальяжно потягиваясь, рыжая кошка…
Я подумал, что как бы там ни было, а наши счастливые каникулы в Монтре завершились, а потому стоит покинуть Швейцарию на пару дней раньше. Пусть память будет светлой, без тени печали чужого горя…
К мирному завершению моих размышлений наш утренний кофе был готов, а за моей спиной появилась освеженная душем Соня, нежно обняв меня со спины, чмокнув за ушком.
– Кофе готов, свеженькие эклеры – на столе, а мой любимый истосковался в ожидании меня… Я – самая счастливая девушка во всем счастливом Монтре! Предлагаю по этому поводу позавтракать.
Все происходило примерно по тому сценарию, что виделся мне с самого начала. Во-первых, дабы отвлечься от мрачной нервотрепки ожидания, я предложил Соне отправиться куда-нибудь по ее выбору.
Удивленно взглянув на меня, она кивнула.
– Да, что ни говори, а Ален сегодня просто неузнаваем. Хорошо, будем считать, что на тебя благотворно подействовало вчерашнее путешествие в горы. Что касается экскурсии, то раз выбор за мной, я предлагаю отправиться в музей Нестле в Веве – дело в том, что там я ни разу так и не была, хотя раз десять клялась себе организовать экскурсию. Кроме всего прочего, в этом музее есть симпатичное кафе, в котором периодически бывают дни русской кухни. Здорово, правда?
Мы собрались в считаные минуты и отправились по знакомому маршруту: вокзал, несколько минут езды на поезде и – здравствуй, Веве! Через семнадцать минут по прибытии мы уже бродили по просторным залам музея, изучая его экспонаты не хуже дотошных школьников-отличников.
Приятным сюрпризом стало то, что именно этот день в местном буфете был днем русской кухни, и мы, угостившись «русскими» блинчиками, с легким сердцем отправились в ресторан на набережной, сделав заказ полновесного обеда по-швейцарски: сочный ростбиф с зеленой фасолью, фруктовый салатик и роскошный миндальный торт к чашечке капучино.
Под кофе Соня неожиданно озвучила примерный ход моих мыслей, который я как раз собирался до нее донести.
– Знаешь, Ален, я вдруг подумала, что нам с тобой стоит поменять билеты и вернуться в Москву на пару дней раньше, – произнесла она, с задумчивой улыбкой разглядывая гигантскую вилку, «воткнутую» в дно озера прямо против нас. – Фестиваль благополучно завершен, моя выставка прошла успешно, и я даже успела дать ранее незапланированную пресс-конференцию… Стало быть, наша культурная программа выполнена на двести процентов, и нам с тобой больше совершенно нечего делать в Монтре. Хочу домой! Надеюсь, ты не против?
Сами понимаете, я был обеими руками «за», о чем и поспешил сообщить Соне, особо отметив, что вернуться чуть раньше будет очень даже кстати: у меня в Москве много работы, из-за чего неделю назад сестра Ольга со скрипом отпускала меня в ранее незапланированный отпуск.
– Ну вот и славно, – хлопнула в ладоши Соня. – Давай ты сам обменяешь наши билеты, пока я займусь организацией погрузки своих картин. Кстати, в Москву я их не повезу: мой агент договорился с женевским салоном. Предполагается, что их расхватают примерно за неделю – все до единой!
Именно в этот момент зазвенел Сонин сотовый, невольно заставив меня вздрогнуть. Как хотите, а для меня трель звонка прозвучала с трагической ноткой.
– Алло, Мари?..
Соня ответила с веселой улыбкой, которая практически молниеносно исчезла с ее лица: пару секунд она молча выслушивала резковатый голос тетушки, испуганно хмурясь.
– О, боже, моя милая Мари! – в конце концов проговорила она, инстинктивно делая успокаивающий жест, невидимый для ее собеседницы. – Пожалуйста, успокойся, все это может оказаться глупой ошибкой… Не плачь, я немедленно приеду, потому как мы с Аленом сейчас в Веве… Да-да, приеду немедленно, и мы с тобой все мирно обсудим. Все хорошо, Мари, не вешай нос!
Дав отбой, Соня бросила на меня короткий взгляд.
– Ты не представляешь, Ален, что произошло буквально несколько минут назад: прямо в банке кантональная полиция арестовала Паскаля по подозрению во всех этих ужасных убийствах…
Тут подруга вгляделась в меня внимательнее.
– А, впрочем, вполне возможно, что все это ты очень даже замечательно себе представляешь – с твоими недюжинными дедуктивными способностями и талантами раскрывать криминальные тайны. То-то сегодня с утра ты сам на себя не похож!
