— Фрэнк Тар-бок.
— О! — громко сказал я, и она снова затрясла головой.
Я закрыл рот рукой.
И все-таки — о! и о! и еще раз о! Хотя я думал об этом, даже был в этом уверен, я все равно надеялся, что ошибаюсь. Потому что, если я прав, мы должны снова куда-то бежать, чтобы спастись, а нам некуда больше пойти. Совсем некуда.
Эбби осторожно повесила трубку, быстро спрятала телефон под стойку, вернулась на свое место и тихо сказала:
— Он не хочет, чтобы это случилось здесь. Его жена ничего не знает. Ему приказали отвезти нас в какое-то место. Какой-то дом в Вавилоне.
— А дальше? — спросил я, хотя мог бы и не спрашивать.
— Тарбок стал объяснять, что лучше всего это сделать в порту, а Голдерман оборвал его и сказал, что ничего не хочет об этом знать.
Я вспомнил, как еще недавно мы с Тарбоком пожали друг другу руки, договорившись вместе искать убийцу. Что ж, наш тандем быстро распался.
Мы услышали, как наверху открылась дверь. Соскочив с табурета, я сказал:
— Когда он сядет, отвлеки его внимание.
— Что ты хочешь сделать?
Отвечать не было времени. Голдерман уже спускался по ступенькам. Я быстро зашел за стойку бара. Виски. Виски. Ага, вот. «Блэк энд уайт». Прекрасная марка. Полная бутылка.
Голдерман спустился. Я одним глотком допил виски из своего стакана и собирался налить себе новую порцию, когда Голдерман подошел к стойке.
— Так, так,— улыбнулся он.— У нас новый бармен?
— Да,— кивнул я.— Что желаете выпить?
Он уселся на табурет.
— Бренди, если можно.
— Конечно.— Я придвинул к нему рюмку с бренди.— Какие новости?
— Капитан сказал, что сам этим займется. Завтра утром он поговорит с вами. Да, и он не хочет, чтобы вы оставались у меня.
— Вот это да,— сказал я.
— Где же нам переночевать? — спросила Эбби.
— Так получилось,— подумав, ответил он,— что брата моей жены сейчас нет дома. Он работает у Груммана, и ему пришлось отправиться на три месяца в Вашингтон. Семью он взял с собой. У меня есть ключи от его дома, и вы можете там переночевать.
— А где это? — спросил я.
Меня так и подмывало ляпнуть что-нибудь, например: «А, тот дом в Вавилоне?» Съязвить, так же как он сам язвил, когда разговаривал с Ральфом. Но я понимал, чем это обернется, и поэтому прикусил язык.
— В Вавилоне,— ответил он.— Недалеко отсюда.
— Вы нам расскажете, как туда проехать?
— Я сам вас туда отвезу,— сказал он.
— Мы на машине.
— Оставьте ее здесь на ночь. Капитан приказал мне непременно ехать с вами, чтобы вы опять куда-нибудь не исчезли. Мы поедем вместе на моей машине.
— Надеюсь, мы не очень спешим? — спросил я, протягивая руку к бутылке.— Я как раз хотел налить себе еще стаканчик.
— Наливай,— кивнул он.
Эбби встала, подошла к противоположной стене и заинтересованно воскликнула:
— О! Это у вас цветной телевизор?
Голдерман повернулся к ней.
— Да,— сказал он.
И в этот момент я изо всех сил ударил его по голове полной бутылкой «Блэк энд уайт».
— Мы не можем сидеть здесь всю ночь,— сказала Эбби.
Я задвинул последний ящик.
— Пистолета нет,— вздохнул я.— И при нем тоже. А я-то думал, что легавые все время ходят с пистолетом.
— Но не дома же.
Я зашел за стойку. Голдерман лежал связанный по рукам и ногам, а во рту у него торчал кляп. Все как положено. Вот только пистолета у него не было.
— Черт возьми,— выругался я.— Жалко, что у нас нет твоей хлопушки.
— Ты лучше о другом подумай,— возразила Эбби.— Не дождавшись нас в том доме в Вавилоне, Тарбок и его люди приедут сюда, чтобы посмотреть, в чем дело. И это произойдет очень скоро.
— Да, и у одного из них будет в руках твой пистолетик. Они подойдут к нам поближе и сделают «пиф-паф». А нам нечем себя защитить.
— А откуда у кого-нибудь из них возьмется мой пистолет? — спросила Эбби, нахмурившись.
— Из моего кармана,— ответил я.
— Этого не может быть.
Ерунда какая-то. Я недовольно посмотрел на нее и спросил:
— Что значит — не может быть?
— Они не могли взять пистолет,— объяснила она.— Он исчез еще до того, как я привезла тебя на квартиру Томми.
— До того? — удивился я.
— Конечно,— кивнула она.— Когда, по-твоему, я стала его искать?
— Не знаю. Наверное, когда я лежал в постели без сознания.
— Да нет же, гораздо раньше. Когда в тебя выстрелили, я повела машину. Я боялась, что нас будут преследовать, и, останавливаясь у светофоров на красный свет, пыталась найти у тебя свой пистолет. Обшарила все твои карманы. Поэтому так и запачкалась в крови.
— Об этом можно было не говорить.
— Так или иначе, пистолета у тебя не было. Если хочешь знать, я сама готова была тебя убить.
— Без пистолета все равно не смогла бы. А может, он просто выпал у меня из кармана и валяется где-нибудь в машине?
— Чет, я все обыскала, и машину тоже. Пистолет исчез.
— Черт побери.— Обойдя стойку, я опустился на табурет и взял свой стакан с виски.— Кто же мог его взять?
Эбби села рядом со мной.
— Какая разница? Вопрос в том, что нам делать дальше?
— Вопрос в том,— настаивал я,— кто взял этот чертов пистолет. Когда я пришел к Джерри Аллену — помнишь, тот парень, у которого мы играли в покер,— пистолет лежал у меня в кармане. Я чувствовал его тяжесть, когда поднимался по лестнице.
Эбби посмотрела на меня с интересом.
— А потом? — спросила она.
— Не помню. Но куда он мог деться? Я не выходил из машины. Кто его мог взять?
— Кто-нибудь из твоих друзей.
Я задумался. Мое пальто, в кармане которого лежал пистолет, висело в прихожей. Время от времени то один, то другой из игроков выходил из-за стола. Да, только тогда его и могли стащить.
— Разумеется, только тогда,— подтвердила Эбби.
— Более того,— продолжал я,— именно из твоего пистолета мне выстрелили в голову.
— Это еще почему?
— Голдерман сказал, что они нашли пистолет, из которого убили Томми. И еще он сказал, что это сделал не профессионал. Любитель, случайный человек. А где любитель мог так быстро достать другой пистолет, решившись еще на одно убийство?
— Но все же почему ты думаешь, что это был именно мой пистолет?
— Во-первых, потому, что твой пистолет украли в тот же вечер. Во-вторых, потому, что в меня стрелял любитель, у которого не было другого оружия. В-третьих, Голдерман сказал, что в меня стреляли из пистолета меньшего калибра, чем в Томми. Конечно, это был твой пистолет.
— Но мой пистолет стреляет чуть-чуть влево, а у тебя рана справа.
— Разумеется,— сказал я,— как мы сразу об этом не догадались!
— О чем мы не догадались?
— Он стрелял в тебя.
— Что?
— Эбби, сама подумай. О чем мы рассказывали парням за покером? Мы сказали им, что ты — сестра Томми, что ты прилетела в Нью-Йорк потому, что его убили, что ты не доверяешь полиции и сама хочешь разыскать убийцу. Ты, а не я. Мне было нужно всего лишь забрать свои девятьсот тридцать долларов.
Она покачала головой.
— Стреляли в тебя, Чет.
— Но ведь этот твой чертов пистолет стреляет влево!
— Ты не можешь быть уверен, что это был мой пистолет.
— Я уверен в этом. И объяснил тебе почему. Я уверен, что стреляли из твоего пистолета. Я уверен, что пуля предназначалась тебе, а не мне. И я теперь абсолютно уверен, что убийца Томми играл с нами в покер.
— Гм…— Она села рядом со мной, поболтала остатки яичного коктейля в бокале и задумалась.— Пожалуй, ты прав,— наконец признала она.
— Ты не представляешь, какое это облегчение — узнать, что убийца охотится не за мной,— сказал я.
— Конечно,— поддакнула она.— Какое облегчение — узнать, что он охотится за мной, не так ли?
— Да я не это имел в виду…
— Ладно,— оборвала она,— в конце концов, за мной охотится всего лишь какой-то любитель, а у тебя на хвосте сидят две банды, приятель.
— Ради Бога! — Я вскочил.— Хватит болтать. Обе эти банды скоро окажутся здесь.
— О!
Она допила свой коктейль одним глотком, и мы направились к выходу.
— Без шума,— прошептал я.
— Знаю, знаю.
На цыпочках мы поднялись по ступенькам. Возможно, жена детектива Голдермана действительно не знала о темных делишках своего мужа, но это отнюдь не означало, что она с пониманием отнесется к тому, что двое подозрительных типов огрели его бутылкой по голове, связали и бросили за стойкой бара в его собственном подвале. Поэтому, бесшумно поднявшись по лесенке, я осторожно приоткрыл дверь и посмотрел в щелку.
Ничего, кроме охотничьей гравюры, я не увидел, но услышал, как на кухне миссис Голдерман напевает какую-то незамысловатую мелодию. Она просто мурлыкала себе под нос, как это обычно делают люди, занятые простой физической работой, долгой и монотонной. Я кивнул Эбби, открыл дверь пошире, и мы прошмыгнули в холл.
