подруги из рук чокнутого Робинзона!
– Это может быть небезопасно.
– Это одной в лагере мне оставаться небезопасно!
– Я попрошу Игоря или Колю остаться с тобой.
– Ага! Еще предложи оставить мне для компании кого-нибудь из лесорубов!
– А что? Они все показали себя как неплохие ребята.
– Я еду с вами, и точка!
Сашенька ни за что на свете не согласилась бы пропустить такое волнующее приключение. И как Юра мог этого не понимать!
На остров высадились, когда ночь окутала все вокруг своим плотным покровом.
– Повезло, – шепотом произнес Юра. – Еще пару недель, и наш план высадки уже бы не сработал.
Всем было понятно, что он имел в виду. Когда наступают белые ночи, то очень трудно идти на штурм замка незамеченными.
– А сейчас благодать. Нигде ни огонька, ни звездочки!
Огоньков не было видно, потому что они заблаговременно отключили подачу электричества на остров, перерубив подводный кабель. Робинзону стоило немалых трудов, чтобы добиться от компании положительного решения и провести электричество на свой остров. И как все подозревали, дело не обошлось без внушительных размеров взятки. Впрочем, даже с ее учетом это все равно было дешевле, чем тянуть кабель до острова за свой счет.
Но к систематическим отключениям энергии Робинзон был готов. В окнах его дома по-прежнему горел свет, в замке сработал аварийный генератор. А вот на освещение пристани и парка, разбитого возле замка, этой мощности уже не хватало. И это было очень на руку отряду заговорщиков.
В темноте они подобрались к самому подножию замковой стены, и никто их маневра не заметил. Во всяком случае сверху на их головы раскаленное масло и кипящая смола не полились, и камни тоже не полетели. Также не было слышно звуков тревоги, из чего все заключили, что первая часть прошла благополучно.
– Что дальше? Первый этаж неприступен. Как будем действовать?
– Обойдем замок по периметру. У меня есть чувство, что нам помогут.
– Кто?
– Автор записки, обратившийся к нам с просьбой о помощи.
И Юра оказался совершенно прав. Когда они подошли к тому месту, где ими была найдена очередная записка пленницы Робинзона, их уже ждали. Из того самого окна второго этажа была выброшена веревка с толстыми, навязанными на ней узлами. Веревка оказалась не простой, она была сплетена из полосок ткани, судя по различию в цвете и фактуре, это был располосованный на части спальный комплект: простыня, пододеяльник и наволочки, а также льняное покрывало – очень прочное и когда-то весьма красивое.
– И что нам делать?
– Надо лезть наверх.
– А если это ловушка?
– Ничего не поделаешь. Придется рискнуть.
И Юра двинулся первым. Неожиданно его отстранил Андрей.
– Ты лучше жди тут, – сказал он ему. – Если все в порядке и засады нет, то я подам сигнал. А если нет… что же, будет кому за меня отомстить.
Леха с Васькой тут же принялись шмыгать носами, явно тронутые таким героизмом своего главаря. И Андрей полез вверх. Двигался он ловко, цеплялся за узлы, словно какая-нибудь обезьяна. Через несколько минут он был уже наверху.
Высунулся в окно и махнул рукой:
– Девчонка тут! Поднимайтесь!
– Лучше вы спускайтесь.
– Она не может. Ей нужна помощь!
Выругавшись вполголоса, Юра кинулся к веревке. За ним поспешили еще несколько человек. Сашенька тоскливо посмотрела им вслед. Ей нечего было даже пытаться повторить этот трюк. Единственным спортивным снарядом, к которому она так никогда и не сумела найти подхода при изучении школьной программы, был канат. Сашенька неплохо играла в волейбол, иногда ей даже удавалось докинуть мяч до сетки, а то и перекинуть через нее. Она могла если не вскочить, то, по крайней мере, вскарабкаться на «коня», а большего физрук от нее и не ожидал. Очень хорошо у нее получалось прыгать в длину, а еще лучше – прыгать на скакалке и качать пресс. За это ей прощалось очень многое, в том числе и полное отсутствие взаимопонимания с канатом. Но сейчас эта маленькая оплошность перерастала в огромную проблему. Сашенька смотрела на веревку с узлами и понимала, что при всем своем желании она никогда не сможет подняться по веревке даже на какой-нибудь жалкий метр вверх от земли.
Оставалось только одно – ждать. Впрочем, Ирина тоже оставалась с ней. И почти вся женская часть команды экоактивистов. Да и некоторая часть мужской. Видимо, не у одной Сашеньки были сложные взаимоотношения с канатом.
Какое-то время ничего не происходило, но потом из окна выглянул Юра. Одного-единственного взгляда ему хватило, чтобы оценить ситуацию. Он подергал веревку, делая руками какие-то странные знаки. Сашенька не понимала, что он хочет этим сказать, а вот Ирина быстренько смекнула. Она подбежала к веревке и соорудила на ее конце что-то вроде петли. Затем села в нее, и мужчины втянули ее наверх, словно на качелях.
– Ну почему? – терзалась оставшаяся внизу Сашенька. – Почему я не смогла этого сообразить?
Она была уверена, что теперь ее оставят внизу. Конечно, Юра с самого начала был против ее участия в операции по задержанию Робинзона. Так что ему даже будет на руку, если Сашенька останется снаружи. Но оказалось, что она была слишком невысокого мнения о своем друге. Юра про нее не забыл. И когда Ирина благополучно достигла окон второго этажа, веревка с петлей на конце вновь упала вниз.
На этот раз Сашенька уже не растерялась. Она знала, что ей нужно делать. Вот только удержаться в петле оказалось куда сложней, чем ей казалось вначале. У Ирины-то это ловко получилось: раз – и она уже наверху. А вот Сашенька чувствовала, что ее крутит и вертит.
Попа предательски тянула девушку вниз, а ноги, наоборот, стремились задраться наверх. Приходилось цепляться руками изо всех сил и молиться, чтобы сил хватило удержаться до конца подъема. Сашеньке совсем не улыбалось с воплем рухнуть вниз с той высоты, на которую ее уже втянули. Да еще натруженное суком дуба седалище болезненно реагировало на новое выпавшее на его долю испытание. А боль от впившейся веревки с каждой секундой становилась все острее.
Но все окупилось, когда сильные руки ее друзей подхватили девушку и поставили на пол.
– Вот ты и снова с нами!
И пока Юра с лесорубами поднимали оставшихся девушек, у Сашеньки было время, чтобы осмотреться. Комната, в которой она оказалась, была внушительных размеров. Метров тридцать, никак не меньше, может, и побольше. Тут спокойно могли разместиться все члены их спасательной экспедиции. И было пусть многолюдно, но и не особенно тесно. И все же из-за большого количества народа Сашенька
