— Что же нам теперь делать?
— Мы отправимся к этому студенту в гости. Позвоним Максиму — может, он знает адрес. Мы сообщим студенту все, что нам стало известно, предупредим его, что нет смысла сопротивляться и отнекиваться, задержим и вызовем милицию. На этом история, в которую вам пришлось ввязаться, подойдет к концу, а вашего отца освободят. Как вам такие перспективы?
— Неплохо, конечно.
— В таком случае, вперед!
* * *
Я позвонила Максиму еще в тот момент, когда ехала в электричке, с нетерпением вслушиваясь в слова диктора, объявляющего станции. Удивительно долгой казалась мне теперь дорога в Тарасов.
Максим, к нашему счастью, знал, где можно отыскать Алексея Петрова. И даже обещал нас проводить.
* * *
Алексей Петров проживал на самой окраине города, в поселке Пионерском. Это Заводской район, но намного дальше от центра, чем то место, где я имела честь познакомиться с бандитскими дружками Вована. Максим уверенно вел нас по направлению к дому, где проживал злополучный студент.
Это был частный дом, вроде того, в котором жил Алексей Сытин. Только собака во дворе не гавкала. Я ткнула кнопку звонка.
Нам навстречу вышла худая женщина, волосы которой были спрятаны под косынку. По возрасту — мать того, кого мы искали.
— Здравствуйте, — сказал Максим. — А Леша дома?
Женщина почему-то растерялась:
— Дома. Проходите. А ты, кажется, Максим?
— Да.
Мы прошли через небольшой садик, вошли в дом. Хозяйка привела нас к выкрашенной белой краской двери.
— Леша, к тебе пришли, — тихо сказала она, приоткрыв дверь.
Максим смело открыл ее и вошел. Мы с моим клиентом следом.
Сначала я услышала недоумевающий голос, знакомый мне по утреннему разговору возле университета:
— Макс, ты?
— Да.
— А это кто такие?
Наши глаза встретились. Холодный огонек злобы засветился в зрачках Петрова.
— Они рассказывают всякие странные вещи о тебе. Просили познакомить с тобой, — объяснил ему Максим.
— И зачем ты это сделал, Макс?
— Мне показалось, если то, что они говорят — правда, то все равно тебе не миновать… ну, не буду говорить, чего… А если нет — тогда тебе не о чем беспокоиться. Тем более что этой девушке я обязан жизнью. Так что ты уж извини…
— Эта девушка — сумасшедшая! Совершенно серьезно тебе говорю! Знал бы ты, какие глупости я сегодня от нее слышал! Говорю ей, что не знаю никакого Вована, а она мне все свое да свое!
— Ну вот вы и разберетесь.
Тут в разговор вмешалась я:
— Слушай меня внимательно, парень! У нас полно доказательств, и пытаться ускользнуть от нас — глупо. Нам точно известно, что ты был не в ладах с Марковым, что могло поставить тебя под угрозу отчисления. В связи с этим могла произойти и такая досадная штука — ты загремел бы в армию. Так вот, ты Маркова и убил, а вину свалил на Владимира Николаевича Светина. Чтобы создать себе алиби, прострелил свою ногу. Только ты немного просчитался! Ты точно показал место, где тебя якобы ранили, а сам туда даже не ходил. Вернулся в лагерь в кроссовках, а не в сапогах, и кроссовки твои вместе с носками, вопреки твоему утверждению, не были мокрыми. Так что доказательств твоей вины у нас предостаточно. Можешь даже не думать сопротивляться.
— Полный бред! — завизжал Петров. — Какого черта мне было простреливать свою ногу даже ради алиби? Я бы придумал способ получше.
— Так ведь на том твое алиби и основано!
— Ну нет, это уже слишком!
Студент нервно заходил по комнате от стены к стене.
— Алексей, если ты честно признаешься, то, быть может, приговор будет более мягким, — заметил Максим. — Так-то тебе все равно не отвертеться…
— Все, я звоню в милицию, — сказала я.
Я уже достала было мобильный телефон, но тут дверь резко распахнулась, и в комнате появился еще один посетитель. Я сразу догадалась, что может значить лысый череп, возникший в дверном проеме.
— Ну, племянничек, как делишки? — услышала я грубый мужской голос с характерными блатными интонациями.
Грузной походкой к нам подходил Вован собственной персоной. Я отметила огонек радости и надежды, вспыхнувший в глазах Алексея Петрова.
— А, знакомые лица! — усмехнулся Вован.
Я вся сгруппировалась, словно кошка, готовящаяся к прыжку. Вован не спеша засунул руку в карман. Щелчок — и блеснуло лезвие ножа.
«Ну вот, — тоскливо подумала я. — Началось…»
Моя рука дернулась к поясу, где у меня была пристегнута кобура с пистолетом, и тут я с ужасом обнаружила, что кобуры нет. Я допустила непростительную оплошность! Я забыла оружие дома, и сейчас мне предстояло столкнуться лицом к лицу с жестоким противником, будучи безоружной.
Внутри у меня все замерло. На лбу проступила испарина. А Вован тем временем двигался на меня. Медленно, шаг за шагом. Похоже, он был уверен, что победа будет за ним.
Я прыгнула на Вована. От неожиданности он упал на пол. Я хотела выбить нож из его руки, но вместо этого почувствовала холодное прикосновение стали клинка на своей лопатке. Липкая горячая струйка защекотала кожу на спине, сбегая сверху вниз.
Я сделала резкое движение шеей и ударила Вована по носу головой. От неожиданности бандит разжал объятия. Я вскочила на ноги. На пол капала кровь из носа моего соперника. Капли расползались на полу темными кляксами.
Я совершила прыжок, одновременно распрямляя ногу. Вован отлетел к серванту с хрустальными бокалами и изысканной формы тарелками. Стекло брызнуло во все стороны. Из глубины дома донесся женский визг. Вован упал.
Однако секунду спустя он снова поднялся. Ему не повезло — он проехал локтями по полу, а тот был усыпан осколками битого стекла. И теперь осколки торчали из окровавленных локтей и предплечий бандита. Вован зарычал, словно разъяренный зверь, и кинулся на меня снова. Я увернулась и краем глаза посмотрела, что происходит на другом фронте.
Студент, который показался мне вначале человеком, мало похожим на убийцу, оказался на самом деле не так прост. Одного взгляда мне было достаточно, чтобы охарактеризовать его как отличного каратиста. Петров махал ногами и руками, нанося точные удары Максиму и Виктору Владимировичу. Но тех все-таки было двое, а потому преимущество было пока на их стороне.
А вот Вован оказался противником весьма серьезным. Он снова прыгнул на меня и на этот раз задел ножом мой левый бок. И я снова почувствовала щекотку липкой горячей струйки. В глубине дома продолжала визжать женщина.
Я сделала ложный выпад. Вован поддался на уловку и тут же расплатился за свою оплошность, пропустив три удара подряд. По челюсти, в глаз и коленом в живот. Но не так-то просто было свалить такого крупного мужчину, как Петров-старший!
Битва продолжалась. Вован мне отплатил: он также сделал ложный выпад и подался в сторону. И когда я клюнула на его уловку, опустил свой громадный кулак. Веселые птички запели в моей голове, закружили перед глазами. Но я тут же очнулась. Мысль о том, что некоторое время придется носить темные очки, привела меня в неожиданную ярость. А потому я рубанула противника ребром ладони по горлу.
И это явилось последней каплей. Вован зашатался и упал. Я быстро подбежала к нему и ткнула пальцами в солнечное сплетение. Мой противник потерял сознание. Я повернулась ко второму.
Дальше события разворачивались с небывалой стремительностью. Прямой удар рукой оттеснил Алексея от моего клиента. Далее — боковой удар правой руки, и вера в свои силы у Петрова значительно поколебалась. Ложный выпад — и глаз Алексея еще долго будет окрашен в синий цвет. Но тут произошло неожиданное.
Алексей произвел прием под названием «вертушка». Это заставило меня отскочить в сторону. «Вертушка» обычно предназначается для того, чтобы нанести удар нескольким противникам сразу. Но на этот раз все произошло несколько иначе. Задев меня, Алексей развернулся в сторону окна. На моего клиента и на Максима посыпалось битое стекло. Алексей ловко вскочил на подоконник. В следующее мгновение его в комнате уже не было.
Я выглянула в окно. Алексей убегал со всех ног. Короткие мгновения: вот он перемахнул через ограду, вот побежал по пыльной, ухабистой дороге, вот скрылся за поворотом…
— Что нам теперь делать? — спросил Виктор Владимирович.
— Надо связать этого, а потом побеседовать с ним по душам на философские темы. Обсудить основные концепции мирового бытия.
В этот момент в комнату ворвалась открывшая нам дверь женщина.
— Где мой сын? — испуганно спросила она. — Что здесь произошло? Что с Вольдемаром?
Я тем временем переворачивала Вована на живот.
— Леха убежал, — спокойно сказал Максим, — а Вольдемар ваш, между прочим, бандит!
— Друзья у него, конечно, нехорошие, — пробормотала мать, — но ведь…
