– Дам, – чуть помедлив, ответил Андрей. – И не только пистолет. В твоем доме я установлю свои камеры наблюдения с хорошим радиусом приема и вечером подъеду по реке. Тебя подстраховать надо.
– А я уже страхуюсь, – сказала я и достала из сумочки цифровой диктофон. – Здесь запись всей истории, Андрей, и нашего последнего разговора. Если информатор все же обыграет меня, запись поможет доказать, что сумасшествие – инсценировка и лезть в петлю я не собиралась.
– Ты писала наш разговор? – удивился сыщик, разглядывая уже выключенный диктофон.
– Да.
– А почему меня не предупредила?
– Потому что вспомнила совет одного хорошего человека, – из контрразведки, добавила мысленно. – Все должно звучать без малейшего намека на предварительную договоренность. Понимаешь? Я не хотела, чтобы твой голос звучал на записи хоть чуточку напряженно. Не обижаешься?
– Нет.
– Хочешь, я сотру последнюю просьбу? О пистолете…
– Нет, – покачал головой сыщик. – Не надо. Я все равно собирался дать тебе один из своих стволов…
– Не боишься? Лишат лицензии…
– Есть опасение… Но ты мой друг, а друзьям помогают. Пусть уж лучше одной собакой на тебе меньше висит, и пистолет у тебя лучше от друга будет, чем от кого-нибудь неизвестного.
– Спасибо, – сказала я и погладила детектива по руке. – Давай Диме Ремизову звонить? Или сначала в казино смотаемся, узнаем, кто у них копию видеозаписи получил?
– Сначала Ремизов, – без раздумий высказался друг. – Его на сдачу анализов вообще надо было сразу везти…
Перепуганный Дима сдал анализы совершенно безропотно. Андрей договорился с экспертами,добавил им за срочность и, вернувшись в машину, где его ждала я, буркнул:
– По уму надо было всех охранников сюда везти. И экспертизу дублировать еще в одной лаборатории.
– Зачем?
– Твой муж, Соня, ты уж прости, товарищ со странностями. С одним охранником, тем более новеньким, ты могла договориться. Подкупить всю смену – сложнее.
– Андрей, – с обидой протянула я, – мой муж, конечно, человек с определенными странностями, жизнь, знаешь ли, обязывает, но думать, что я охранника подкупила…
– Время покажет, – хмуро бросил сыщик и повел машину к казино «Подкова». Я уныло смотрела на дорогу, и друг, сочувственно косясь в мою сторону, предложил: – Может быть, домой поедешь? Отдохнешь, ночь бессонная предстоит… в казино я все равно без тебя пойду.
– Нет, Андрей, поехали вместе. Говоря по совести, я чувствую себя в безопасности только рядом с тобой.
Андрюша крякнул, покрутил головой и лихо завел машину на стоянку перед казино.
– Жди. Я, может быть, надолго. Поспи пока.
– Уснешь тут. Я вот сижу и думаю, как он будет лепить из меня самоубийцу? Отравит, утопит или повесит?
– Типун тебе на язык!
– Мне почему-то кажется, – не обращая внимания на выкрик детектива, продолжила я, – он предпочтет комбинированный случай. Слышал о таком? Это когда человек одновременно глотает снотворное и режет вены или под петлю встает…
– Софья! – выкрикнул сыщик. – Прекрати!
– А что? Подготовиться лишним не будет…
Отсутствовал Андрей действительно долго, я даже вздремнуть успела. А вернувшись за руль, сразу увел машину в тихий переулок и остановился в тени высотного дома.
Я села полубоком к нему и поторопила:
– Ну?
– Начальник службы безопасности «Подковы» мой бывший… скажем так, однополчанин. Я не стал тебя сразу обнадеживать, вдруг Серега уволился, но повезло – он на месте, и смена та же. Так вот. Через четыре дня, после того как ты там с Мельниковым засветилась, в казино пришел капитан из ОБНОНа. Расшифровывать нужно?
– Нет. Отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
– Да. Так вот. Капитан попросил дать ему запись того вечера и после просмотра попросил снять копию.
– А разве… – начала я, но Андрей перебил:
– С отделом по борьбе с наркотиками, Софья, в подобных заведениях предпочитают дружить. Владелец казино имеет в этом городе три дискотеки и ночной клуб. В пустяковых просьбах ОБНОНу не отказывают, запись переписали.
– Понятно. Как выглядел капитан?
– Невысокий, худощавый…
– Подожди, Андрей. А под камеры видеонаблюдения он попал? Может быть, проще запись просмотреть?
– В помещение он вошел в бейсболке с большим козырьком, позже кепку снял, но камер в комнате охраны уже не было.
– Так, может быть, я по фигуре, по походке…
– Сонь, дослушай, а! Он невысокий, худощавый, рыжий, руки в веснушках. У вас такой есть?
– Нет. – Я помотала челкой. – Руки в веснушках я бы запомнила, точно.
– А я о чем. Парень приметный. Серега потом своим звонил, те сказали, что капитана с подобными приметами в их отделе нет.
– А если он из другого района?
– Попробую, конечно, узнать… Но надежд, признаюсь, Софья, мало. Такую кашу заваривают не для того, чтобы попадаться. Капитан, скорее всего, такая же фальшивка, как и твоя медсестра. Так-то вот.
– Жаль. Не скажу, что очень надеялась на казино, но все же жаль.
– Не грусти, прорвемся, – приободрил Андрей. – Тебя к твоей машине отвезти или куда?
– Давай к моей машине, – попросила я. – Хочу потом в свою старую квартиру смотаться, кое-что подготовить…
– А ты разве свое девичье жилье не продала? – удивился сыщик.
– Я что, идиотка? – с грустью спросила я. – Жилье в цене растет, а я квартиру продавать буду.
– Так и отсиделась бы там до приезда Туполева!
– Не дави на меня, Андрей. Давай лучше обговорим контрольные слова и детали вечернего представления…
– Давай обговорим. Но ты там, главное, не лезь никуда, пока я пистолет не подвезу. Не высовывайся…
Как все-таки здорово иметь таких друзей, как Андрей и Дуся! Не продадут и не выдадут, спасут и помогут, представят жилетку для слез и ствол для отстреливания!
В пустом огромном доме на меня снова накатил страх. Он царапал кожу на лопатках и заставлял озираться, шевелил осторожными лапами воздух и поднимал дыбом крошечные волоски на теле. По дому гуляли призраки и эхо, невзирая на солнечный день и абсолютную тишину. Я боялась включить телевизор или музыкальный центр, боялась пропустить шорох за спиной и оказаться в петле под люстрой раньше назначенного времени.
Отчего-то больше всего меня пугала именно удавка. Совершенно как в детстве – вот умру я, мамочка, в этом углу, тогда на моей могилке поплачешь, да поздно будет! – представляла, как в поместье приезжает Туполев, как заходит в дом и видит в центральном зале белые пятки любимой жены в метре над полом. Висит жена перпендикулярно полу, ветер ерошит ее каштановые волосы и задирает платье на тощих, вытянувшихся ногах, а по распухшему языку ползают жирные мухи…
Брр! Жуть!
А рядом голосит свекровь.
И Раечка.
И Ульяна.
«Не уберегли-и-и! Не уследи-и-или-и-и!! Она же сказала – жить не хочет!»
Назар обнимает мои хладные висящие ноги, утыкается носом в живот и рвет на себе волосы. (Чуть позже, когда отпустит ноги и как следует вымочит платье на мертвом животе любимой жены.)
Н-да, недостатком воображения Соня никогда не страдала.
Выпить, что ли, в самом деле? Снять стресс?
Нет, нельзя. Я достала из сумки семьсотграммовую бутылку коньяка и налила в стакан больше половины. (В бутылке вместо коньяка болтался чай с единственной ложкой арманьяка для запаха, поскольку спиртным от меня все-таки должно попахивать. Именно за этим пойлом я заезжала на свою старую квартиру и производила подмену: коньяк в графин – я рачительная хозяйка, – чай в бутыль.)
Выхлебав весь этот чай, собственно, залпом и изображая легкую степень опьянения, начала готовить закуску, соблюдая все признаки прогрессирующей паранойи, что было в общем-то оправданно для женщины, дважды схватившей отравы непонятно откуда. Изобретала бутерброды из плавленого сыра и колбасы – все из только что вскрытых упаковок – и бормотала нечто грозное, вроде «мы еще посмотрим, кто кого».
Не зная, каким именно наблюдением нашпиговал мой дом хитроумный враг – видео или только аудио, – спектакль «Сонька со страху напивается вдрызг» наполняла шумовыми эффектами: недовольным бормотанием, звяканьем бутылки о мраморный разделочный стол и на призывы сотового телефона отвечала резкими репликами.
Первой отзвонилась дражайшая свекровь:
– Алло, Сонечка, я тебя не разбудила?
– Нет.
– Приходи к нам чай пить.
– Я занята.
– Позвонил Андрюша, – бедолагу детектива все, по причине кажущейся, обманной молодости, величали только так, – приедет на чай. Ты бы к нам присоединилась…
– Спасибо, я занята.
– Чем, позволь узнать?
– Всякой ерундой, – бурчала я и жала на кнопку отбоя.
