Джеймс топнул каблуком о землю и мрачно нахмурился, глядя на горизонт. Кимптон-он-Си. Что на него нашло, зачем он приехал в такое место? Это курорт для богатых и модных, в нем два больших отеля и несколько миль гротескных бунгало, принадлежащих модным актрисам, богатым евреям и тем членам английской аристократии, которые женились на богатых невестах. Цена с мебелью самого маленького бунгало составляла двадцать пять гиней в неделю. Представить невозможно, до какой суммы доходит плата за большие бунгало. Один из таких домов стоял за спиной у Джеймса. Он принадлежал знаменитому спортсмену лорду Эдварду Кэмпиону, и в данный момент у него жило множество знатных гостей, в том числе – раджа Марапутны, сказочно богатый человек. Джеймс прочел о нем все в утренней местной газете: о размере его владений в Индии, о его дворцах, о его прекрасной коллекции драгоценностей. В частности, упоминался знаменитый изумруд, который, как с восторгом писали газеты, был размером с голубиное яйцо. Джеймс, выросший в городе, смутно представлял себе величину голубиного яйца, но в его воображении сложился привлекательный образ этого камня.
– Если бы у меня был такой изумруд, – сказал Джеймс, опять хмуро глядя на горизонт, – я бы показал Грейс…
Ему самому было не очень-то понятно, что он имеет в виду, но, высказавшись вслух, он почувствовал себя лучше.
Смеющиеся голоса окликнули Джеймса сзади, он резко обернулся и увидел Грейс. С нею были Клара Сопуорт, Алиса Сопуорт, Дороти Сопуорт и – увы! – Клод Сопуорт. Девушки держались под руки и хихикали.
– Ну, ты совсем как незнакомец, – игриво воскликнула Грейс.
– Да, – ответил Джеймс.
Он понимал, что мог бы найти более удачный ответ. Нельзя произвести впечатление динамичной личности при помощи одного слова «да». Он бросил на Клода Сопуорта весьма неприязненный взгляд. Клод Сопуорт был одет так красиво, словно герой музыкальной комедии. Джеймсу страстно хотелось дождаться момента, когда пляжный пес с энтузиазмом упрется своими мокрыми, испачканными в песке лапами в незапятнанную белизну фланелевых брюк Клода. Сам он надел немаркую пару темно-серых фланелевых брюк, которые видели лучшие времена.
– Правда, воздух просто чуде-е-е-есный? – спросила Клара, с восторгом принюхиваясь. – Просто возвращает силы, не так ли?
Она хихикнула.
– Это озон, – сказала Алиса Сопуорт. – Он ничуть не хуже тоника, знаешь ли. – И тоже захихикала.
«Хороши бы стукнуть их глупыми лбами, – подумал Джеймс. – Зачем они все время хихикают? Они же не сказали ничего смешного».
Безупречный Клод лениво пробормотал:
– Искупаемся, или это слишком утомительно?
Идея искупаться была принята с восторгом. Джеймс пошел вместе с ними. Ему даже удалось с помощью хитрых уловок немного отстать от остальных вместе с Грейс.
– Послушай, – пожаловался он, – я тебя почти не вижу.
– Ну, мы ведь теперь одна компания, – ответила Грейс, – и ты можешь прийти и пообедать с нами в отеле, по крайней мере…
Она с сомнением взглянула на ноги Джеймса.
– В чем дело? – яростно спросил тот. – Я для тебя недостаточно красиво одет, наверное?
– Я действительно считаю, дорогой, что ты мог бы приложить немного больше усилий, – сказала Грейс. – Все здесь такие щеголи… Посмотри на Клода Сопуорта!
– Я уже посмотрел, – мрачно ответил Джеймс. – Никогда еще не видел мужчину, который выглядел бы таким ослом, как он.
Грейс выпрямилась:
– Ни к чему критиковать моих друзей, Джеймс, у тебя плохие манеры. Он одет точно так же, как любой другой джентльмен в отеле.
– Ба! – воскликнул Джеймс. – Знаешь, что я недавно прочел в газете «Обрывки сплетен»? Что герцог… герцог… не помню его имени, но один герцог одевается хуже всех в Англии, вот!
– Возможно, – сказала Грейс, – но, с другой стороны, видишь ли, он – герцог.
– И что с того? – возмутился Джеймс. – Почему я не могу когда-нибудь стать герцогом? Ну, или, по крайней мере, если не герцогом, то пэром…
Он похлопал по желтой книжечке у себя в кармане и привел ей длинный список пэров королевства, которые начинали свою жизнь с гораздо более неприметного положения, чем Джеймс Бонд. Грейс только хихикала.
– Не будь таким простаком, Джеймс, – сказала она. – Вообрази себя графом Кимптон-он-Си!
Джеймс смотрел на нее со смесью ярости и отчаяния. Воздух Кимптон-он-Си явно ударил в голову Грейс.
Пляж представлял собой длинную прямую полосу песка. Ровный ряд купальных кабинок и кабинок для переодевания заканчивался шестью кабинками, на которых красовалась внушительная надпись: «Только для гостей отеля «Эспланада».
– Мы пришли, – весело объявила Грейс, – но, боюсь, тебе нельзя пойти вместе с нами, Джеймс. Тебе придется пройти к вон тем общим палаткам. Встретимся в море. Пока!
– Пока! – ответил молодой человек и зашагал в указанном направлении.
Двенадцать потрепанных палаток торжественно выстроились у полосы прибоя. Их охранял пожилой моряк с рулончиком синей бумаги в руке. Он принял у Джеймса монетку, оторвал от рулончика билет, бросил ему полотенце, большим пальцем ткнул через плечо и хриплым голосом велел:
– Занимайте очередь.
Только тогда Джеймс осознал присутствие конкурентов. Не только ему одному пришла в голову мысль искупаться в море. Все палатки были заняты, да еще у каждой из них стояла толпа решительных людей, сердито поглядывающих друг на друга. Джеймс присоединился к самой маленькой очереди и стал ждать. Полотнища входа в палатку раздвинулись, и оттуда появилась красивая молодая женщина, минимально одетая, поправляя свою купальную шапочку с видом человека, у которого впереди все утро. Она подошла к краю воды и с мечтательным видом села на песок.
– Так не годится, – сказал себе Джеймс и прошел вперед, к другой очереди.
Прождав пять минут, он услышал из второй палатки звуки какой-то деятельности. Клапаны входа зашевелились, натянулись, потом внезапно раздвинулись, и появились отец, мать и четверо детей. Палатка была такой маленькой, что это было похоже на фокус. В ту же секунду две женщины рванулись вперед, и каждая ухватилась за один из клапанов палатки.
– Извините, – слегка задыхаясь, произнесла первая.
– Это вы меня извините, – сердито ответила вторая.
– Я хочу довести до вашего сведения, что я пришла сюда за десять минут до вас, – быстро произнесла первая молодая женщина.
– Я здесь уже добрых пятнадцать минут, – с вызовом возразила вторая молодая женщина.
– Ну-ну, что такое? – спросил пожилой моряк, подходя поближе.
Обе молодые женщины визгливыми голосами начали ему объяснять. Когда они закончили, он ткнул большим пальцем во вторую женщину и коротко сказал:
– Она ваша.
И удалился, не слушая протестов. Он не знал, кто пришел первый, и ему было наплевать, но его решение, как выражаются в газетных конкурсах, было окончательным. Джеймс в отчаянии схватил его за руку:
– Послушайте! Я хочу спросить!..
– Ну, мистер?
– Сколько пройдет времени, пока я получу палатку?
Пожилой моряк окинул равнодушным взглядом толпу ожидающих.
– Может, час, может, полтора, не могу сказать.
В этот момент Джеймс заметил Грейс и девиц Сопуорт, легко бегущих по песку к морю.
– Черт! – выругался про себя Джеймс. – Ох, черт! – Он снова дернул за рукав пожилого моряка: – А я могу получить палатку еще где-нибудь? Как насчет одной из тех кабинок, вон там? Они все выглядят пустыми.
– Эти кабинки – частные, – с достоинством произнес пожилой моряк.
И, дав эту отповедь, он прошел дальше. С горьким чувством обманутого человека Джеймс отделился от толпы ожидающих и в ярости зашагал по пляжу. Это было уж слишком! Это было просто невыносимо! Он гневно смотрел на аккуратные кабинки для переодевания, мимо которых шел. В тот момент он превратился из независимого либерала в ярого социалиста. Почему богатые владеют кабинками и имеют возможность искупаться в любую минуту, когда пожелают, и им не приходится стоять в очереди?
– Это наша система, – неопределенно высказался Джеймс, – совершенно порочная.
Со стороны моря доносились кокетливые возгласы обрызганных барышень. Голос Грейс! А вместе с ее визгом слышалось глупое «ха-ха-ха» Клода Сопуорта.
– Черт! – выругался Джеймс, скрипя зубами, чего никогда раньше не пытался сделать, только читал об этом в художественных произведениях.
Он остановился, яростно вертя в руках трость, и повернулся спиной к морю. Вместо моря он с сосредоточенной ненавистью уставился на «Гнездо орла», «Буэна Виста» и «Мон Дезир». Обитатели Кимптон-он-Си имели обыкновение называть свои купальные кабинки причудливыми именами. «Гнездо орла» показалось Джеймсу просто глупым названием, а «Буэна Виста» выходило за рамки его языковых познаний. Но его знания французского хватило, чтобы он понял уместность третьего названия.
