Ознакомительная версия.
— Вы сказали — считается?
— Ага, это — официальная версия. Но предполагаю, что на самом-то деле всё было совсем по-другому. Совсем…. Излагаю, не опасаясь «прослушки», собственную версию. Ибо в ней нет ничего криминального, а Австралия, слава Богу, пока ещё является свободной страной…. Итак. Опытные русские диверсанты, облачившись в акваланги, приплыли к «Триесту» по реке, с помощью мощных гидравлических кусачек разобрались с чугунной решёткой, установленной в бетонной трубе, и проследовали в пруд. Потом выбрались на берег, освободились от «водного» снаряжения, подошли, грамотно выбрав маршрут и оставаясь невидимыми для видеокамер слежения, к главному зданию клиники, по водосточным трубам забрались на крышу, проникли на чердак и с помощью газового резака (или же лазерного?), вскрыли — в нужном месте — потолок. После этого они, прихватив с собой освобождённого «капитана», вернулись к пруду, напялили акваланги и ласты (для беглеца, естественно, был доставлен отдельный комплект), по трубе выбрались в реку и уплыли — в неизвестном направлении…. У меня, собственно, всё.
— Вы, шеф, голова…
— А то. Что есть, то есть, не буду скрывать, отрицать и притворяться штатским скромником…. Кстати, Ремарк, а покойный доктор Висконти ничего не говорил — ну, тогда, во время вашего визита в клинику, — про…э-э-э,…
— Про дела шпионские? — насмешливо и ехидно подмигнув Танго, подсказал Роберт. — Причём, насквозь российской направленности?
— Да, про них самых…. Так говорил? Или же нет?
— Ни словечка, шеф. Даже не намекал ни на что похожее.
— Ну, и ладно, — облегчённо вздохнул Модильяни. — Не смею больше отвлекать. Работайте, старший инспектор Моргенштерн. Работайте. И не забудьте сегодня, желательно во второй половине дня, прибыть ко мне с развёрнутым и подробным докладом. До встречи. Роджер…
Роберт ознакомил подчинённых и Инэс с новостями, почерпнутыми из телефонного разговора с Прокурором штата. Коротенько и ненавязчиво ознакомил, мол: — «В «Триесте» на волю сбежал какой-то особо-важный псих. По этому поводу все в клинике стоят на ушах, а тут ещё и безвременная кончина главного врача. Вот, они и не стали упорствовать. То бишь, отдали мисс Джуди Смит-Осборн в наше полное и безраздельное распоряжение. Теперь будем надеяться на её скорейшее выздоровление, а также готовиться к предстоящему допросу…».
А после этого он поинтересовался:
— Какие у вас, уважаемые соратники, планы на сегодня?
— Лично у меня — весь день расписан, — бойко затараторила Инни. — Минут через десять-двенадцать к нам должен зайти Санти и забрать Роя на прогулку, а я в это время помою грязную посуду, слегка приберусь в квартире и немного поболтаю по телефону. Потом, когда консьерж вернёт пса, оправлюсь в город — надо посетить косметический салон: причёску подправить, маникюр обновить, ну, и так далее…. А после этого перекушу где-нибудь и поеду в театр. Читка новой пьесы — дело серьёзное. Домой вернусь не раньше восьми-девяти вечера.
— Понятно…. Кто следующий?
— Прямо сейчас следую в окружной офис, — сообщил Габов. — Буду общаться с сотрудниками: доклады и рапорты принимать, нотации читать, выволочки осуществлять, согласовывать и утверждать текущие оперативные планы. А также составлять подробный отчёт о нашей недавней совместной командировке на излучину реки Лаклан. Кстати, м-м-м…, — смущённо замялся, — сотрудница Танго обещала мне помочь. Ну, в составлении грамотной отчётной бумаги…
— Обещала, — подтвердила Танго. — Помню…. Так как, старший инспектор Ремарк, согласовываешь?
— Сделаем, пожалуй, так, — многозначительно усмехнувшись, объявил Роберт. — Ты, Иван, отправляйся в свой окружной офис. Не задерживаю. И Танго туда непременно подойдёт. Только чуть попозже, где-нибудь через часик с небольшим. Мы с ней немного прогуляемся по ближайшей округе, свежим воздухом подышим. Поговорить надо. Кое-что обсудить…. Правда, ведь, талантливый и многообещающий аналитик?
— Надо, так надо. Как скажешь, начальник…
Они вышли из подъезда и — через калитку в кованом металлическом заборе — покинули придомовую территорию.
Габов повернул направо — к окружному полицейскому офису, а Роберт и Танго неторопливо зашагали прямо — в сторону южного мола Кругового причала.
Шагали и молчали, пока не дошли до каменной набережной — безлюдной по утреннему времени.
— Своеобразная погода сегодня, — остановившись возле тёмно-синей скамьи, отметил Роберт. — Очень тепло, безветренно, солнышко прячется в низких серых облаках, а над заливом парит рваная туманная дымка. Слегка сиреневая…. К чему бы это?
— Наверное, к тому, что австралийское лето перевалило через свой временной экватор, — предположила Танго. — Через месяц уже и осень пожалует в гости. Вот, вода, готовясь к этому знаковому событию, и начала отдавать накопленное тепло. Ничего хитрого.
— Пожалуй, ты права…. Присядем?
— Стоит ли? Вся скамейка облеплена крохотными капельками, это туман, конденсируясь, оседает на досках. Юбку жалко. Новая…
— Действительно, мокро, — согласился Роберт. — Тогда, конечно, постоим…. Значит, скоро отправишься домой, в Россию? Раз задание выполнено, я имею в виду?
— И ничего подобного, — коротко и печально улыбнулась Танго. — К выполнению полученного задания [4]я ещё даже и не приступала…. Освобождение «застекольного узника»? Это так, мимоходом. Просто попросили слегка помочь. Не более того…. Ты, Ремарк, только не думай — всякого и разного…
— Чего, например?
— Ну, что все эти хладные трупы, окружённые японскими бумажными журавликами, организовали подлые российские спецслужбы. Мол, никак не могли найти подхода к клинике «Триест», вот, и придумали такую изощрённую схему, дабы произвести разведку на местности. А потом, уже в качестве финальной ноты, и доктора Висконти — как совсем ненужного и опасного свидетеля — ликвидировали.
— Я и не думаю.
— А, собственно, почему? Даже интересно…
— Потому, как уже говорилось ранее, что являюсь крутым профессионалом и маньяков чую за австралийскую милю. Опять же, богатый практический опыт…. Есть тонкие-тонкие моменты, которые невозможно сымитировать. Никогда. Сколько не старайся…. Значит, воспользовались ситуацией и успешно заскочили на подножку чужого поезда?
— Воспользовались и заскочили. Как и учили в своё время…. Да, успешно. Запланированный результат — сугубо положительный — достигнут…. К чему отрицать очевидные вещи?
— Спасибо за откровенность, — вежливо, стараясь внешне сохранять полную невозмутимость, поблагодарил Роберт. — Признателен, высоко ценю и всё такое прочее…. Самой-то удалось поучаствовать в славной операции, которая, безусловно, потом (лет так через двадцать пять), войдёт во все профильные учебники?
— Так, только самым краешком. С пистолетом в руках постояла — на речном берегу. Типа — на стрёме…. А акваланга так и не выдали, мол: — «Взрослеть, девочка, пора. Хватит уже играть в безбашенных казаков-разбойников. О стратегии думай, о стратегии. Стой здесь, страхуй и, не в ущерб безопасности, размышляй…». Ухмыляешься? Мол: — «От талантливого аналитика до судьбоносного стратега и организатора — всего-то один шаг?». Это да, не спорю…. Спасибо тебе, Ремарк.
— За что?
— За то, что не сдал, — по-дружески подмигнув, пояснила Танго. — А, ведь, мог. Причём, запросто…. Мол: — «В Сиднее всё спокойно. Прокурор штата, впав в детство голоштанное, сплошные анекдоты травит — про коварных шпионов и злонамеренных инопланетян. Не берите в голову, уважаемые соратники. Разбредайтесь-ка по рабочим местам…». А сам — шасть в австралийское Агентство национальной безопасности. И — «тук-тук-тук», мол: — «Я знаю, кто освободил капитана русской подлодки. Готов всё рассказать и показать. И даже — пальчиком — указать…»…. Почему не сдал-то, старший инспектор?
— Не захотел — предавать идеалы юношеские, — нахохлился Роберт. — Солдат солдату, как известно, друг, товарищ и брат…. Я — солдат. Алексей Тихонов — солдат…
— Я тоже — солдат, — сообщила Танго.
— Верю. Охотно — верю…. Я уже два раза спасал Тихона от верной смерти. Вот, и в третий раз — пусть и нечаянно — приложил руку. Судьба, не иначе. А с Судьбой, как известно, только законченные дураки спорят. Или же — законченные подлецы, мечтающие о бесконтрольном и единоличном владычестве над этим доверчивым Миром…
Со стороны правой боковой аллеи раздался собачий лай — громкий, звонкий и заинтересованный.
— Санти с Роем на поводке нас обходят стороной, — обернувшись, прокомментировал Роберт. — Не хотят мешать разговору. Обходительные…. Хороший, всё же, человек — Санти Гонсалес.
— Что же в нём — хорошего? — засомневалась Танго. — Как фигурант в «журавлином» деле он полностью бесперспективен. Санти — пожилая католическая монашка, умеющая летать на гидромотодельтаплане, стрелять из арбалета и расставлять капканы на гигантских крыс? Позвольте, господа и дамы, не поверить…. А про меткую стрельбу из пистолета с глушителем я промолчу. Это мог сделать и ребёнок…
Ознакомительная версия.
