тех пор, пока не услышала имя мачехи.
– Вы с Верой поссорились? Она тебя обидела?
– Нет.
– Ты хочешь, чтобы я ее позвала?
– Нет.
– А почему?..
– Не люблю Веру.
И снова диалог захлебнулся. Гайя, который устал от постоянного поглаживания, ловко вывернулся из-под руки девушки и побежал к дому. Андрей, распознавший намек, впустил пса внутрь, но сам остался на крыльце. Таня выпрямилась и замерла на месте, уходить она не спешила. Ситуация становилась нелепой: девушка просто стояла в чужом дворе, словно желая составить конкуренцию садовым гномам. Александра понимала, что нужно как-то повлиять на странную гостью, однако не представляла, как.
Принимать решение ей не пришлось: краем глаза она заметила движение у калитки. Повернувшись в ту сторону, Александра обнаружила на дорожке Елизавету Сурначеву – старшую сестру Максима. Судя по наряду, – дорогому светлому пальто и туфлям на шпильке, – женщина вернулась с какой-то деловой встречи. Гулять в таком виде по поселку было не слишком удобно, но Елизавета не стала тратить время на переодевание. Она выглядела бледной от испуга – но стремительно успокаивающейся теперь, и несложно было догадаться, что ее так встревожило.
– Вот ты где! – воскликнула Елизавета с явным облегчением. – Ну как так можно! Прихожу домой – а тебя нет, да и Вера тебя очень давно не видела! Почему ты здесь?
Таня осталась верна себе: информацию она выдавала строго по делу.
– Тут был песик.
– У меня во дворе гулял пес, он и привлек эту милую девушку, – пояснила Александра. – Но я сама только что вернулась и, если честно, не очень понимаю, что здесь происходит.
– Я сейчас обязательно объясню, вы не беспокойтесь, только с Танечкой разберусь! Танечка, иди сюда.
Если Вера вызывала у Тани заметную неприязнь, то тетка определенно нравилась. Она с готовностью подошла к Елизавете, и та крепко ее обняла, явно успокаиваясь. Испуганная бледность отступила, на щеки вернулся румянец, Елизавета снова пылала здоровьем – и снова разительно отличалась от своего осунувшегося, похожего на тень брата.
– Иди домой, я сейчас вернусь, – велела она Тане.
– Не хочу. Вера нервная.
– Татьяна, мы это обсуждали!
Тут Александра решила, что настало время разыграть карту с сердобольной соседкой.
– Простите, но еще до вашего прихода девочка жаловалась на Веру. Вы уверены, что Тане нужно туда идти? И что все в порядке?
Сама Таня упираться больше не стала. Выпустив тетку из крепких объятий, она уверенно зашагала в сторону собственного дома. В ее мире, похоже, ничего особенного сегодня не произошло. Увидела собачку, зашла во двор, если калитка открыта, значит, можно… Честные желания, честная реакция.
Елизавета проводила ее взглядом, но с ней не пошла. Убедившись, что Таня движется в нужную сторону, она снова повернулась к Александре. Она по-прежнему улыбалась, но скорее устало, чем беззаботно.
– Кажется, это вы та девушка, которая недавно помогла Вере? Мне рассказывали.
– Да, и тогда у меня возникло ощущение, что Вера не совсем здорова, а теперь Таня ее вроде как боится. Не хочу показаться бестактной, но меня это немного настораживает.
– Таня не боится, – покачала головой Елизавета. – Она очень просто судит людей: с кем-то ей хорошо, с кем-то – не очень. А Верочка… Она чем-то болеет, да, но мы пока не понимаем, чем. Думаю, это нервное расстройство. С ее сыном не так давно произошла большая беда, это ее здорово подкосило.
– Я видела ее сына… он показался мне здоровым.
– Теперь он здоров, но некоторое время никто не мог гарантировать, что так будет. Он-то оправился, а здоровье Веры уже было подорвано. Вот на это Таня и реагирует. Но раньше было хуже…
– Насколько хуже?
– Когда Вере было совсем плохо и мы не понимали, что с ней, она однажды заявила, что ее травят. Представляете? Что это я травлю! – рассмеялась Елизавета. – Она решила это доказать: неожиданно, не предупреждая ни меня, ни Максима, вызвала полицию, экспертов… В доме тогда чуть ли не все выгребли!
– В смысле?
– Забрали на анализ – продукты, посуду… даже крема! Короче, все, что попадает в организм. Верочка была убеждена, что я подсунула ей какой-то яд и теперь жду ее смерти. Правда, непонятно, зачем это мне, ну да ладно, кто же поймет нездоровый разум? В общем, большой скандал был… Конечно же, ничего не нашли. Максим дико злился тогда, мне чудом удалось его убедить простить Веру и не раздувать этот скандал дальше! Ну а Вера очень извинялась, она поняла, что никто ее не травит, никто ей зла не желает, мы все хотим узнать, что с ней, просто пока не можем. Вы только не говорите ей, что я вам рассказала, Верочка очень эту историю не любит… А я не люблю сплетничать. Я вам сказала только для того, чтобы вы понимали, почему Таня нервничает рядом с Верочкой. Но все будет хорошо – в любых семьях бывают трудности, они значат не так уж много!
– Пожалуй, вы правы, – согласилась Александра. – Извините, что полезла не в свое дело.
– Да вы что, мы вам все очень благодарны! Вы приходите как-нибудь на чай, пообщаемся нормально, а то будете еще считать, что у нас все в семье чудики! Я пока пойду, за Таней все-таки нужно присматривать.
– Я понимаю, конечно… Рада была познакомиться.
И снова в этой истории не сходилось ровным счетом ничего. У Веры были все симптомы отравления – это и Андрей подтвердил! То, что тест ничего не выявил, Александру не разубедило. Но вот то, что сказала Елизавета… Такое легко проверить, так что врать бы она не стала. Выходит, Вера и сама заподозрила отравление, устроила проверку – но ничего не добилась.
Значит, яда действительно не было. Даже если зла ей желала не Елизавета, а кто-то другой, яд должен был найтись. Но раз его не было… Получается, с Верой творилось нечто иное, не криминальное, хотя от этого не менее страшное. Может, все-таки помешательство, вызванное тем, что она убила своего сына?
Задумавшись об этом, Александра даже не заметила, как к ней подошел Андрей. Но и не испугалась, когда он обнял ее, она слишком хорошо знала его прикосновение.
– Ты какой-то потерянной выглядишь, – заметил он.
– Это тот случай, когда внешность не обманчива, а очень даже точна.
– Все настолько плохо?
– Все очень хаотично, – неохотно признала Александра. – Бывают такие дела, в которых данные просто не сходятся, некоторые кажутся лишними, непонятно, откуда они вообще взялись. Но тут данные противоречат друг другу! Только тебе кажется, что ты нашел мотив – следующее открытие делает его невозможным. Если верен один факт,
