«Интересно, ничего, что я так поздно? Хотя… Кристина приглашала меня, когда стемнеет, только прошлой ночью, а я — растяпа, пришла лишь сейчас. Интересно, Кристина точно не испытывает любовных чувств к Эрвину? А то я просто свечусь счастьем, как бы это ее не расстроило… Опять я не о том думаю! Похоже, у нее очень даже неплохо все складывается с Маратом. Кстати, его я действительно давно не видела. Может, он был все это время с Кристиной?»
Аня подошла к деревянной двери и позвонила в колокольчик.
Но на ее звонок никто не откликнулся. Обидно, она проделала такой путь, а ей никто не открывает. Мало того, ее, оказывается, никто и не ждал, несмотря на странный и горячий призыв.
«Может, кто-то пошутил? — вдруг подумала Анна. — Или это сделала сама Кристина? Один раз она уже пошутила, работая над моим образом… но этого ей было мало?»
Анна звонила и звонила, так как в душе поселилась смутная тревога. Никто не отвечал. Тогда она решила постучать в дверь. И дверь открылась при первом же ударе. Та тревога, что гнала Анну в путь, стала набирать обороты, словно сорвавшийся с вершины снежный ком. С замиранием сердца Анна вошла в дом, пахнущий краской для волос, кремами и парфюмом, и в темноте двинулась вглубь.
— Ау! Кристина! Кто-нибудь! Эй! — Анна шла в полутьме, окликая хозяйку скорее для собственного успокоения, так как звуки одиноких шагов в пустом доме вызывали панику.
Почему-то Анна поняла, что дом абсолютно мертв, и от этого ощущения ее будто мороз пробрал. Но она понимала, что, если сейчас убежит, это будет неправильно. Аня поднялась по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж и стала там искать Кристину. Она проходила комнату за комнатой, оглушенная стуком своего сердца, уже не зовя Кристину в голос, боясь спугнуть кого-то.
Легкий шум воды привлек внимание Ани. Она даже облегченно вздохнула.
«Ну, конечно! Кристина принимает душ, поэтому и не слышит ничего. А я-то уже напридумывала… Надо будет отругать ее за открытую дверь. Я, конечно, понимаю, что мы не в Москве, но все же можно было и закрыть дверь, когда одна в доме принимаешь душ», — думала Аня, в душе ликуя, что все-таки обнаружила признаки жизни в этом доме. Аня вошла в спальню Кристины и прошла мимо большой круглой кровати, мимо трюмо с баночками косметики и шкатулками для драгоценностей по мягкому ворсистому ковру в сторону туалетной комнаты. Уже у двери Аня задержалась.
«Что я туда полезу? Человек принимает душ… Подожду ее здесь, потом объяснимся».
Она прошлась по комнате, осматривая мебель в сельском стиле, и не удержалась от соблазна потрогать каждую баночку с кремом и даже примерить пару сережек из белого металла с блестящими камешками. Аня оценила серьезную классическую литературу, книги стояли за стеклом в шкафу, который был очень древним и ценным. Правда, тут же на прикроватной тумбочке лежала пара женских детективных романов. Анна уселась в кресло рядом со столом, заваленным всяческим, и подтянула под себя ноги.
«Что-то долго Кристина моется, хотя это не мое дело. Вот будет неудобно, если они выйдут оттуда вдвоем с Маратом. Обнаженные и довольные, а тут картина „Не ждали“.
Аня посмотрела на часы и зевнула. Именно в это время зазвонил телефон, настолько резко и пронзительно, что Аня даже подпрыгнула в кресле.
«Господи! Ну и звоночек! Как еще Кристина заикой не стала? Кому надо звонить в два часа ночи?» — недовольно подумала Аня и взяла трубку.
— Алло? — спросила она по-немецки, ведь, кто бы ни звонил Кристине так поздно, он явно не ожидает услышать русскую речь.
— Деньги собрала? — раздался грубый и какой-то неестественный голос.
— Деньги? — растерялась Аня, переходя на английский язык.
Ответом ей было исполнение припева песни «Аббы» «Мани, мани, мани».
— Миллион готов или ты дуришь меня? — не меняя интонации, произнес голос.
— Готов, — почему-то ответила Аня, не зная, к чему это может привести.
— Очень хорошо, а то я уж думал, что твоему Марату голову придется снести.
Анна даже закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
— Что с Маратом?
— Он жив, пока… но чувствует себя плохо. Принесешь деньги завтра утром в договоренное место и тогда, возможно, спасешь жизнь своему любовнику. Поняла? — Голос был грубый и неприятный, а уж если принимать во внимание все, что он говорит… — Поняла?! — Угроза в голосе мужчины усилилась.
— Поняла… только…
— Что?!
— А где место нашей встречи? Я что-то запамятовала.
— Ты, Кристина, издеваешься, что ли? — Голос от возмущения даже изменился.
— Вы только ничего не делайте с Маратом, хорошо? — запаниковала Анна, проклиная себя за то, что взяла эту злосчастную трубку. — Я все сделаю, только скажите, куда принести деньги?
После минутного замешательства мужчина назвал адрес, пояснив:
— Это лес. Деньги надо положить в большой, пустой внутри пень, и чтобы никаких полицейских. Тебе не удастся меня провести, я буду за тобой следить.
Мужчина отключился, а Аня поняла, что снова куда-то вляпалась. Главное, что теперь стало понятно, почему они давно не видели Марата.
«Зачем я ответила на этот звонок? Я же в чужом доме! По инерции? Вдруг этот мужчина понял, что я не Кристина, вдруг он причинит вред Марату? И все из-за меня? Какой ужас! Нет уж, Кристине придется объяснить мне все, и очень подробно. Что-то она долго моется…»
Анна, которую трясло от нервного возбуждения, подошла к двери в ванную комнату и громко постучала.
— Кристина! Кристина, выходи! Это я, Анна!
Ответа не последовало, и Аня решительно рванула дверь на себя. Белоснежный кафель, дорогая сантехника, какой-то неприятный, едкий запах и задернутая занавеска с веселыми рыбками, закрывающая ванну. Аня холодной, словно не своей рукой отодвинула занавеску и едва не потеряла сознание. Даже труп не мог бы произвести такого впечатления, но она увидела не труп, а скелет. Самый настоящий скелет с одутловатым и страшным лицом Кристины, голова которой торчала из жидкости. Аня не успела ни о чем подумать и благополучно отключилась.
Глава 15
Ане стало радостно только оттого, что она хотя бы вспомнила, как ее зовут. Больше она ничего вспоминать и знать не желала, хотя сидящий напротив мужчина, очень похожий на полицейского Симона Хаса, явно хотел ее объяснений. Это-то и пугало Аню.
— Надеюсь, мне приснился страшный сон? Самый страшный за всю мою жизнь!
— Если вы имеете в виду труп, то есть скелет Кристины, то это — жестокая явь! — ответил Симон, выглядевший весьма неважно. У него заметно дрожали руки и даже щеки.
— Этого не может быть… — прошептала Анна, беспомощно водя руками по атласному покрывалу, которым ее укрыли, — вы мне тоже снитесь.
— Могу вас ущипнуть.
— Не надо… я вам верю, — сразу же сказала Анна, приподнимаясь на подушках и осматриваясь. Ужас в душе усиливался с каждой минутой. Небольшая, но уютная комната со стенами, обитыми панелями из светлого дерева, под потолком лампа с матерчатым абажуром, по краям которого шевелились от сквозняка шелковые кисточки. Совершенно незнакомая мебель, незнакомая кровать и навязчиво красивый пейзаж за окном, как, впрочем, все в Австрии. Анна вернулась мыслями и взглядом к единственно знакомому пятну в этой комнате, лицу Симона Хаса.
— Вы обманываете меня, со мной что-то случилось, мне не могло это привидеться… Где я? Я ничего не узнаю! Это явно не больница, но я не помню, как сюда попала! — У Анны начиналась истерика.
— Успокойся. — Полицейский взял ее беспомощную и все еще холодную ладонь в свою руку. — Ты и не можешь ничего помнить. Насколько я понимаю, ты находишься в этой комнате в первый раз.
— Где я? Господи, что за боль в голове? Меня пытали? Вы ставили надо мной опыты? Меня похитили инопланетяне? Хотя я такая бестолковая и в последнее время так часто попадаю в глупые ситуации, что вряд ли я нужна инопланетянам, — сама спросила и сама же ответила Анна.
