Анна пыталась прикинуться беззаботным существом, которого не трогают чужие проблемы и чужая смерть. Но добродушное лицо Марата с близоруко щурящимися глазами и веселой улыбкой не шло у нее из головы. Ей не хотелось чувствовать себя виноватой перед ним.
«Что за дела они тут проворачивали с Кристиной?.. Когда ей звонили насчет Марата, она была уже мертва. Я случайно потеряла сознание и повредила голову и не виновата, что меня кололи снотворным. Никто не знал, что я обладаю информацией, от которой зависит жизнь человека. Что я себя уговариваю? Легче от этого Марату не будет!»
Анна резко встала с кровати и сразу же схватилась за стенку, боясь упасть, в глазах потемнело.
«Не поспать мне сегодня спокойно… Знаю, что меня беспокоит, — бестолковость Симона. Ему явно не справиться с таким запутанным делом. Но я-то тоже не мисс Марпл, хотя, если взять голову в руки, собрать все мысли в кулак, то… Эх, черти! Мне и эту возможность перекрыли, голова так болит, что в ней живет только одна мысль: принять обезболивающую таблетку».
Анна, держась рукой за стенку, подошла к стулу, где была аккуратно сложена ее одежда, и надела джинсовые шорты и футболку с большой аппликацией на груди в виде трех вишенок и надписью «Джек пот». Сказать, что ее тошнило, мутило и шатало, — это ничего не сказать. Она выпрямилась, все поплыло перед глазами, отворила дверь и сразу же упала в объятия дежурившего под дверью Эрвина, на мгновение потеряв равновесие.
— Анна, ты куда?!
— А ты что здесь делаешь?
— Мне врач не разрешил к тебе войти, вот я и ждал. — Он поглощал ее глазами, словно не видел целую вечность. — Я очень по тебе соскучился. Как ты себя чувствуешь?
— Ничего… хорошего.
Анна отпихнула Эрвина и с настойчивостью танка пошла к лестнице, ведущей на первый этаж.
— Ты куда? — забеспокоился Ламар, следуя за ней по пятам.
— На свежий воздух.
— Врач не советовал…
— Да мне плевать на врача! Тошно на душе и в желудке тоже.
Эрвин взял ее на руки и спустился по лестнице вниз.
— Благодарю, — вздохнула Анна и обвела все вокруг взглядом. — Не верится, что Кристины больше нет.
— Я тоже, как у вас в России говорят, в шоке.
— Я выражаю тебе соболезнования, а, кстати, где Симон?
— Поехал в следственный участок.
— Зачем? — остановилась Аня.
— Сделать отчет об убийстве, доложить начальству, отдохнуть и выпить чайку.
— Чего?! Чайку?! — возмутилась Анна. — А спасать Марата они не собираются?! Или уже решили, что спасать некого?!
— Марата? — переспросил Эрвин. — Симон рассказал мне историю о каком-то похищении и требовании выкупа, но он сообщил, будто нет никаких доказательств, что это правда.
— Что?!
— Ты пережила настоящий шок, и тебе могло привидеться, показаться.
— Как же здорово все свалить с больной головы на здоровую. Ты австриец и не веришь мне?
— Я хоть и австриец, но верю, — не очень уверенно ответил Эрвин, — а при чем здесь национальность?
— Я сама буду искать Марата! — с вызовом в голосе сказала Аня, еле держась на ногах. — Хотя вряд ли он жив, судя по тому, что сделали с его подругой.
— А я думаю, что эти два преступления не связаны между собой, — заявил Эрвин.
— Логично, — согласилась Анна. — И к чему убивать Кристину, а затем требовать у нее выкуп? Скорее всего это трагическое стечение обстоятельств. Такая вот напасть. Причем о том, что опасность грозит ее любимому человеку, Кристина знала. Она же об этом сообщала мне в приглашении посетить ее. Вот только ничего не подозревала об опасности, грозящей ей самой.
Эрвин заблаговременно открыл перед Анной дверь и придержал ее за локоть, чтобы она не скатилась вниз по лестнице. Ее же гнала вперед какая-то неведомая сила.
— Мы должны туда съездить. — Она подняла глаза на Эрвина.
— Куда? — не понял он.
— К пеньку! — скомандовала Анна.
— Иначе ты не успокоишься?
— Конечно, нет! А ты можешь быть спокойным, когда твой друг пропал?
— Я не верю, что с ним произошло что-то серьезное, — ответил Эрвин. — Марат — такой балабол!
— Если Марат балабол, это еще не значит, что он не мог попасть в плохую историю, — возразила Аня, останавливаясь перед стильной ярко-красной машиной спортивного типа. — Твоя?
— Интуиция? — улыбнулся Эрвин и открыл перед ней дверцу.
— Пижон, — фыркнула она, садясь и недоумевая, почему при прикосновении пятой точки к упругому кожаному сиденью боль стреляет в голову. Какая связь?
Анна назвала адрес, который сообщил ей звонивший мужчина, и Эрвин, знающий окрестности как свои пять пальцев, вдавил педаль газа.
— Тебя явно полюбил Симон. Ни одно преступление, с его слов, не обходится без твоего участия, — покосился на нее Эрвин.
— Я оценила твою иронию.
— Это его ирония, — возразил Эрвин.
— Но я ничего не могу поделать, ведь люди сами тянутся ко мне и доверяют свои тайны, — продолжала Аня, стараясь смотреть в одну точку на дороге, чтобы ее не вырвало в салоне этого роскошного и, как оказалось, быстрого авто.
— Ага, ты вызываешь доверие у кровожадных маньяков и их потенциальных жертв. Кстати, может, ты уже общалась с убийцей? Напряги память!
— Не могу, — вяло ответила Аня.
— Что?
— Напрячь что-либо не могу, голова болит до темноты в мозгах, извините, в мозге. Хотя… — Аня уставилась на Эрвина расширившимися глазами.
— Что? — Эрвин не отличался оригинальностью в постановке вопросов.
— Скорее всего, ты прав, убийца среди нас! Недаром моя свекровь сказала, что кого-то узнала. Тихий маленький городок — и череда таких зверств! — задумалась Анна.
— А говоришь, что плохо соображаешь, — покосился на нее Эрвин, сворачивая на лесную дорогу. — Прости за настойчивость, но катализатором этих преступлений стала ты, только с твоим появлением все и началось.
— Старая больная женщина и я — мухи за всю жизнь не обидевшая, что такого мы могли сделать, за что нас решили убить?
— Только на себя-то ты много не бери. По-моему, покушались на твою свекровь, а тебя и пальцем не тронули, — сказал Эрвин таким тоном, что Анне захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым.
— Ты жалеешь, что не прибили всех приехавших из России?
— Дурочка.
— Уменьшительно-снисходительное слово — самое противное, что я слышала, — ответила Анна. — Теперь и Марат пропал, какая связь?
— Он и твоя свекровь — оба из России. Он и Кристина любовники, — размышлял вслух Эрвин.
— Ключевой человек Марат? — предположила Анна.
— Найти бы его, — теперь уже обеспокоился и Эрвин.
— У меня плохое предчувствие, — сказала Анна.
Эрвин остановил машину.
— Кто это сделал с Кристиной и твоей родственницей? Я бы задушил его голыми руками.
— Я бы тебе помогла.
— Вот только почему ты решила взвалить груз раскрытия этого дела на свои хрупкие плечи?
— А на кого еще рассчитывать? — отмахнулась Анна.
— Это у вас в России женщины любят жаловаться, что перевелись мужики и рассчитывать им бедным больше не на кого. Но ты сейчас не в России, — напомнил Эрвин, смеясь одними глазами.
— Что характерно, везде одна и та же проблема. Какие дела способен расследовать Симон? Кто напился в ресторане и облевал клумбу друга? Или кто по ошибке надел не свою шляпу с пером? Он найдет шляпу, я не сомневаюсь, только если она будет подписана с внутренней стороны фамилией владельца.
— То есть расследование кровожадных убийств ты ему не доверила бы? — уже вовсю улыбался Эрвин.
— Здесь нужно немного шевелить и мозгами, и ногами. А с вашей зажиточной размеренной жизнью мозги уже заплыли жирком, — уверенно заявила Анна.
— Значит, помочь нам может только женщина, находящаяся на грани нервного срыва, то есть ты? К тому же — иностранка!
— Правильный вывод, и мне не до смеха! Только почему это я на грани нервного срыва? — удивилась Аня, которой было неудобно сидеть в машине с низкими сиденьями, как на гонках «Формулы-1».
