что? Ты его любила?
– Вовсе нет! Я его почти не знала!
– Но тогда почему?..
У Саши от всего услышанного голова буквально пошла кругом.
– Почему сказала, что выйдешь за Гришу замуж?
– Потому что папа буквально допек меня своими женихами! То одного приведет, то другого. И все время давил на меня, принуждая к выбору. Вот я ему и ляпнула, что выйду замуж только за Гришу! Я знала, что папа этого никогда не допустит. Какой там Гриша, когда у него были для меня женихи один лучше другого. Но мне это давало время для передышки. Сначала я разыгрывала любовь к Грише, потом изображала горе от его исчезновения, потом была в тоске, что он исчез, а я никак не могу склеить свое разбитое сердце. Все это давало мне законную отсрочку, и я каждый раз своим разбитым сердцем затыкала отцу рот, когда он принимался что-то вещать про очередного женишка из числа сыновей своих деловых знакомых.
– Ну и вышла бы замуж.
– А я не хочу за его женихов! Моего папу к старости окончательно одолела мания величия, вообразил себя не меньше, чем подпольным императором, королем преступного мира. И теперь мечтает скрепить узами брачного союза свое положение, заручившись поддержкой одного из могущественных кланов.
– А ты не хочешь?
– Стать марионеткой в его игре? Нет, конечно! Сначала папаня, потом муженек! Хватит с меня. Я хочу замуж за простого парня, от которого не надо ждать подвоха и не приходится постоянно бояться за свою жизнь.
– За Гришу?
– Да при чем тут Гриша. Это я так просто про него сказала. Я хочу замуж по любви, а не по-папиному расчету. Ты представляешь, что со мной будет, если я соглашусь на папино предложение? Я погибну!
– Так уж и погибнешь?!
– Обязательно! Ведь если папенька еще как-то жалеет меня, как-никак единственная дочь и наследница, то мужу будет это все равно. Прикончит и глазом ни моргнет. Кто его осудит? Мой отец? Может, его самого к тому времени уже и в живых-то не будет.
Грибков слушал это очень внимательно, а потом вздохнул:
– Девушка, прошу вас, не превращайте мой детектив в любовный фарс.
– Не буду, – пообещала Манифик. – Можно мне задать только один вопрос свидетелю?
– Сколько угодно.
И Манифик спросила у соседа:
– Когда вы видели моего дядю Валеру входящим в квартиру Гриши, у дяди Валеры была при себе бутылка с вином?
– Хороший вопрос! – одобрил Грибков. – Сам хотел его задать. Так была у него бутылка?
Сосед глубоко задумался. Он даже глаза прикрыл. Но, как он ни пытался, бутылку припомнить так и не сумел.
Сходили и посмотрели по камерам наблюдения, но и на них был четко виден сам дядя Валера, но невозможно было разглядеть бутылку у него в руках. И все же, по общему мнению, это еще ничего не значило. Бутылку можно было спрятать под пиджаком, который был наброшен на плечи подозреваемого. А сам факт его появления в квартире, где совсем вскоре был найден свежий труп, выглядел весьма настораживающим.
Бутылку было решено передать специалистам и уже по результатам экспертизы делать какие-либо выводы.
Следующая встреча сыщиков в этот полный суеты день состоялась с Ириной Аркадьевной, отпущенной на свободу, но казавшейся ничуть этому не обрадованной.
– Что ты заладил! Никто бы меня никогда не посадил! – с досадой отмахнулась она от упреков Саши в том, сколь мало она ценит предпринятые им усилия для ее освобождения. – За что меня сажать? Я сама такая же жертва, как и бедный Леонтий! Разница между нами лишь в том, что он убит, а я хоть и жива, но ограблена!
– Тетя Ира, кто же вас ограбил?
– Кто! Я бы тоже это хотела знать. Подозреваю, что ее папаша мог приложить к этому свою руку!
– И что же господин Загорский мог у вас украсть?
– Отстань, Сашка! Не до твоих расспросов сейчас, честное слово!
– Тетя Ира, ответьте мне прямо, вы хотели продать господину Загорскому учебник по химии? Это его у вас украли?
– Ну да! Да! Его! Теперь доволен? Не знаю, зачем он так отчаянно был нужен братцу Леонтия, но только Загорский обещал мне за него заплатить любые деньги. Когда мы к нему в воскресенье вечером приехали…
– Кстати, тетя, – перебил ее Саша, – а почему вы так поздно прикатили для сделки?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну вы уже в субботу были у вашего друга Леонтия дома, не так ли?
– Много ты знаешь, как я погляжу, – буркнула тетя Ира. – Да, в субботу я у него была. Там такая история приключилась… Я тебе потом как-нибудь расскажу.
– Про то, как вы оказались в больнице, а потом оттуда уехали, я и сам знаю.
– И как ты сам думаешь, могла я с больной ушибленной головой снова мчаться куда-то? Да я даже до бедного Леонтия еле-еле добралась. Спасибо, что он меня принял. И как он за мной ухаживал! Очень хорошо ухаживал. Да и то правду сказать, что и братец его в отъезде всю субботу был, только в воскресенье днем возвращался. Меня это устраивало как нельзя лучше. Нашлось мне время, чтобы за сутки немного отлежаться и прийти в себя. В общем, в воскресенье я почувствовала себя лучше. Сразу же сказала об этом Леонтию, мы условились о встрече с его братом и приехали к Загорскому. Там он назвал мне сначала сумму в сто тысяч.
– Это за учебник?
– Конечно, я отказалась. Видела по его глазам, что даст больше. Много больше. Так и оказалось. Он постепенно повышал ставки, так тысяча за тысячей мы с ним постепенно добрались до миллиона. И на этом уже остановились. Подозреваю, что он бы и больше дал, да мне совесть не позволила больше потребовать.
– И что же случилось потом?
– А случилось то, что этих денег он мне сразу же заплатить не захотел. Сначала сказал, что наличных у него в доме нет. Важные все такие стали, наличность уже не в чести. А я вот всему предпочитаю наличные. И переводом я уже у него не захотела брать деньги. Мало ли, что он там с этим переводом намутит. Нет, я сказала, что только наличные от него приму и только с проверкой всех банкнот на подлинность в приличном банке. Тогда-то он и настоял, чтобы мы с Леонтием остались у него ночевать. Дескать, утром раздобудет наличные и расплатится со мной. А сам ночью вон чего устроил! И даже родича своего ради
