Ознакомительная версия.
Первой пришла Галина Сергеевна и внесла свою лепту в виде украшения для стола — замечательный торт собственного приготовления. Я не утерпела и повела ее на кухню хвалиться своим приобретением.
— Никогда не задумывалась, что это действительно полезная вещь, — протянула Галина Сергеевна, как только я закончила свои восторженные объяснения. — Надо будет с мужем посоветоваться, возможно, мне тоже стоит купить себе такую печку.
— Непременно купите! — поддержала я ее намерение. — Она так экономит время, вы не представляете!
— Ну, глядя на стол, который ты умудрилась накрыть для нас, я кое-какое представление о возможностях микроволновки получила. Пожалуй, стоит серьезно обдумать…
Лера пришла вместе с Павликом, который вручил мне замечательную розу, а наша помощница принесла пакет фруктов, которые сразу же отправилась мыть. Естественно, на кухне она увидела микроволновку, и женский разговор продолжился. Лера даже поделилась с нами сведениями о потрясающей полезности продуктов, приготовленных в ней. На тему полезности наша молодая сотрудница могла говорить часами, но Галина Сергеевна охладила ее энтузиазм:
— Лерочка, нашим просвещением ты можешь заняться и на работе, а сейчас, милые дамы, вам не кажется, что пора за стол? Иначе наши мужчины начнут грызть себе пальцы. Уж на что я на диете, но и то уже просто изнемогаю от всех этих чудесных ароматов.
— А как же Валерий? — напомнила я. — Нужно его подождать, а то неудобно получается.
— Все удобно, — отрезала Галина Сергеевна. — Сам виноват, нечего опаздывать. Ты приглашала к шести? А сейчас уже половина седьмого, так что мы его ждали вполне достаточно.
Мы уже около получаса сидели за накрытым столом, когда раздался звонок в дверь. Володя пошел открывать, заранее вопя, что потребует с Валерки выпить штрафную рюмку. В прихожей послышались радостные голоса встретившихся друзей, затем последовал страдальческий вопль Гурьева:
— Да тише ты, медведь, рука болит!
— А что случилось? — обеспокоился мой муж.
— Да подстрелили тут меня ненароком…
— Тебе помочь раздеться?
— Не нужно, ранение не тяжелое, пуля прошла по касательной, так что сам справлюсь.
В комнату Володя вернулся с виноватым лицом и укоризненно произнес:
— Ирина, что же ты мне не сказала, что Валерка ранен? Я обниматься полез… нехорошо получилось…
— Брось, Володечка, — стал успокаивать моего расстроенного мужа Гурьев, вошедший в комнату. — До свадьбы заживет! Привет всей честной компании! Что же это вы, братцы, не дождались меня?
— Садись, Валерий, — пригласила его Галина Сергеевна. — Семеро одного не ждут, да и Ирина столько наготовила, что нам ни за что не съесть.
— Это вам, а мне в самый раз!
Пока Гурьев наверстывал упущенное и пил штрафную, Володя тихонько спросил у меня:
— Ириша, а когда это Валерку ранили?
— Вчера.
— Да ты что? И как это произошло, ты знаешь?
— Знаю, потому что это случилось на моих глазах.
— Что? На ваш телецентр напали бандиты?! — На Володю было страшно смотреть: представляю, каких ужасов он успел себе навоображать! — А почему я ничего не знаю?
— Успокойся, Володька, — посоветовал ему Гурьев, прожевав порцию салата. — Сейчас все узнаешь. Мы, собственно, сегодня собрались, чтобы чествовать твою жену. Не только как замечательную телеведущую, но и как талантливого следователя!
— Ира, ты опять?! — грозно нахмурился муж.
— Володя, да перестаньте же вы наконец, — призвала его к спокойствию Галина Сергеевна. — Ничего страшного не случилось, но если бы не Ирина, то не состоялась бы вчерашняя передача. Лучше послушайте ее, она обещала нам всем рассказать, что вчера произошло. Мы, знаете ли, тоже не в курсе последней части этой истории.
— Ирина, я жду, — потребовал Володя.
— Уже рассказываю, — примирительно подняла я ладонь. — Помнишь, к нам приезжала в гости героиня нашей вчерашней передачи?..
— …Потрясающе! — выдохнула Лера, когда я закончила говорить. — Ирина, вы невероятная женщина!
— Да, Ирочка, — покачала головой Галина Сергеевна. — Это какой же надо быть смелой, чтобы вот так сунуться в чужой дом, когда понятия не имеешь, что тебя там ждет? Я бы так не смогла, честное слово!
— Ладно, смелость — это качество не такое уж и редкое, — сказал Павлик. — А вот такая удачливость, как у нашей Ирины, действительно дорогого стоит. Просто пошла себе в парикмахерскую и познакомилась с главной преступницей, которая ее почти за ручку привела к похитителю! Чудеса, да и только!
Мои коллеги наперебой отвешивали мне комплименты, один увесистей другого. Только Володя сидел насупившись и молчал. Похоже, мне сегодня предстоит очередной разбор полетов. Ладно, там видно будет, а пока у нас гости. Муж у меня человек деликатный, при посторонних ссору затевать не станет. И потом, ничего же страшного не случилось…
— Да что я такого сделала, — засмущалась я от бессчетного количества похвал. — План придумал Валерий, а преступника скрутил Костя…
— Не прибедняйся, Ирка, — махнул рукой Гурьев. — Ты действительно молодец, даже я это готов признать со всей серьезностью. А чтобы вас всех порадовать, на десерт расскажу, что успел узнать у арестованного капитан Кулешов.
И Валерий поведал нам, что Вениамин Терентьевич поначалу показания давать отказывался, потребовав адвоката, и не какого-нибудь, а своего. Как ни странно, но адвокат у него имелся, некий Шустов Илья Семенович. Его срочно вызвали, а потом случилось следующее: Веня пару минут поговорил с адвокатом и стал в ярости кричать, что никогда не простит этой стерве второго предательства. Его утихомирили, адвокат ушел, сказав, что работать с этим человеком не будет, так как благотворительностью не занимается.
Вениамин Терентьевич просидел примерно с полчаса мрачный и угрюмый и попросил отвести себя к следователю. Когда его доставили в кабинет к капитану Кулешову, наш брат-близнец стал диктовать свои признания с искренностью узревшего бога грешника. Оказалось, что он и в первый раз был заключен в тюрьму из-за небезызвестной Ольги Алексеевны: дочка высокопоставленного папаши в упор не желала замечать влюбленного парня, а после откровенного разговора поставила ему такие условия, что тот решился на ограбление и сел. Ольге ничего не стоило ему помочь, но она не пожелала и пальцем шевельнуть.
Веня отсидел положенный срок, но любить гордую девицу, вышедшую к этому времени замуж, не перестал. Изрядно помотавшись по свету, он сколотил себе какой-никакой капиталец и вернулся в родной город с другим паспортом. Родной брат от него давно отказался, так что после смерти матери Вениамин Терентьевич остался совершенно один и стал искать возможность встретиться со своей юношеской любовью. Именно для этой цели он открыл ресторан, надеясь, что она, как любительница роскошной жизни, обязательно когда-нибудь там появится. Это произошло довольно скоро, и Ольга Алексеевна внимала речам постаревшего и посолидневшего поклонника весьма благосклонно.
Постепенно она стала все более доверять Вениамину, посвящать в некоторые дела — свои и своего отца. Вениамин стал посредником и участником многих махинаций на ипподроме, в которые были вложены огромные суммы денег, якобы пошедшие на восстановление этого сооружения, и в операции с подставными бегами.
Он довольно часто выдавал себя за своего брата Ивана, не испытывая никаких угрызений совести. Вениамин был готов на все, чтобы добиться любви Ольги Алексеевны, а она между тем просто использовала его, нередко подставляла, оставаясь в тени. Даже дом, подаренный ей отцом, был оформлен на тетку, которая якобы и сдала его Вениамину Терентьевичу на два года — хитрая авантюристка полностью обезопасила себя, преследуя две цели: привязать к себе мужа любой ценой и загрести как можно больше денег.
Вениамин Терентьевич, разделяя страсть любовницы к деньгам, пытался бурно протестовать против сохранения отношений ее с мужем. Он не побоялся даже открыться ему, так как знал, что тот не любит Ольгу. Но усилия двух мужчин ни к чему не привели. Когда они заключили свой альянс против нее, правда с разными целями, было уже поздно: отец Ольги стал депутатом Госдумы и обеспечивал дочери самую надежную защиту, да и она сама всегда действовала очень осторожно.
— …Так что, — заключил Валерий, — сидеть теперь нашему неудачливому близнецу и за убийство, и за похищение Лены, и за всяческие махинации, уж не говоря о более мелких преступлениях. А самое малое, что грозит Виктору Дмитриевичу, это снятие его с должности директора ипподрома, но могут и условный срок впаять, если жена не заступится.
— А ей самой? — спросила я.
— А что ей? Против нее нет никаких улик.
— А как же показания Лены и самого Вениамина? — не отступала я.
Ознакомительная версия.
