Ответили немедленно. Мужской голос произнес:
— Слушаю.
— Говорит Кит. Мне нужно поговорить с ним. Это важно.
— Он еще не проснулся.
Кит выругался.
— Передайте ему, что я подъеду, — сказал он и, не дожидаясь ответа, повесил трубку.
Было полвосьмого утра, и Тони Галло думала, что получит расчет еще до обеда. Она обвела взглядом кабинет. На столе стояла фотография — она с матерью и сестрой. Снимок был сделан несколько лет назад, до болезни матери.
Теперь она знала, что сделал Майкл Росс. Он тщательно продумал, как обойти меры предосторожности, разработанные Тони. Оставалось винить только себя саму. Два часа назад, когда она позвонила Стэнли Оксенфорду, председателю и основному держателю акций «Оксенфорд медикал», и сообщила ему худшую новость из всех возможных, взяв на себя ответственность за случившееся, она еще не знала об уловке Росса.
— С вами все в порядке? — просто спросил Стэнли.
Тони чуть не расплакалась. Она не ожидала подобной доброты — первым делом он подумал о ней.
— Да, — ответила она. — Перед тем как войти в дом, мы все надели скафандры.
— Но вы, должно быть, вымотались.
— Я урвала часок сна.
— Хорошо, — сказал Стэнли и быстро перешел к другому: — Я знаю Майкла Росса. Тихий парень, опытный лаборант. Как это случилось?
— У него в садовом сарае в самодельном биобезопасном вольере был мертвый кролик. Вероятно, он принес домой лабораторное животное, и оно укусило его.
— Не думаю, — решительно возразил Стэнли. — Майкл не мог работать в УББ4 в одиночку. Даже если напарник не следил за ним, он не мог вынести кролика так, чтобы его не засекли камеры видеонаблюдения. Потом, на выходе, ему нужно было пройти через несколько постов охраны. Там бы заметили, что он несет кролика. И наконец, ученые, работавшие в лаборатории на другое утро, сразу бы заметили, что животное исчезло. Полагаю, у нас есть видеозапись последнего посещения лаборатории Майклом?
— Это следующий пункт в моем списке.
— Буду на месте в восемь. Пожалуйста, подготовьте для меня ответы на некоторые вопросы.
— Да, и еще. Как только сотрудники начнут приходить, станут распространяться слухи. Можно я скажу людям, что вы выступите с заявлением?
— Хорошая мысль. Я встречусь со всеми в Большом холле, скажем, в полдесятого.
Парадный вестибюль старого здания был самым просторным помещением в особняке, и его всегда использовали, если требовалось собрать служащих.
Тони вызвала охранницу Сюзен Макинтош.
— В Большом холле нужно поставить стол, — распорядилась Тони, — и останавливать всех приходящих сотрудников. Говорите им, что был сбой в системе вирусной защиты и профессор Оксенфорд сегодня утром лично проведет инструктаж.
— Ясно.
Прошло почти два часа. Тони просмотрела видеозапись последнего посещения УББ4 Майклом Россом и теперь могла ответить на вопросы Стэнли. Она собиралась рассказать ему, что произошло, после чего он, вероятно, попросит ее подать заявление об уходе.
Тони вспомнила первую встречу со Стэнли. Это случилось в самый беспросветный период ее жизни. Она именовала себя независимым консультантом по вопросам безопасности, но клиентов у нее не было. Фрэнк от нее ушел, а мать начала впадать в слабоумие. Стэнли предложил ей контракт. Он разработал некое ценное лекарство, и у него были основания опасаться, что его компания может стать объектом промышленного шпионажа. Он хотел, чтобы она произвела проверку. Тони не стала ему говорить, что это ее первое настоящее задание.
Тщательно обыскав территорию и не обнаружив подслушивающих устройств, она стала искать признаки несоответствия доходов и расходов ведущих сотрудников. Никто в «Оксенфорд медикал» шпионажем не занимался, но Тони пришла в ужас, обнаружив, что сын Стэнли Кит обкрадывает компанию.
Ее это потрясло. Она чувствовала, что Киту нельзя доверять, но кем же нужно быть, чтобы воровать у родного отца? Кит пытался уговорить ее замять дело. Но в конце концов Тони все рассказала Стэнли.
Она навсегда запомнила выражение его лица. Он побледнел, скривился и выдохнул, словно у него внутри все сжалось от боли:
— А-а.
Пока он пытался с собой совладать, Тони отметила и его силу, и его ранимость и почувствовала к нему большую симпатию.
Стэнли уволил Кита и наградил Тони, взяв ее в штат. За это она всегда будет платить ему неизменной преданностью. Дела у нее пошли в гору. Стэнли быстро продвинул ее из начальников службы безопасности на пост технического директора и повысил зарплату. Тони купила красный «порше».
Стэнли был на двадцать лет старше ее. Однако чем больше она его узнавала, тем сильнее он ей нравился. А в один прекрасный день она поняла, что испытывает к нему более сильные чувства.
Тони уже собралась идти в Большой холл, чтобы перехватить Стэнли по дороге, когда зазвонил телефон.
— Говорит Одетта, — произнес женский голос.
— Привет!
Тони обрадовалась. Одетта Кресси была детективом лондонской полиции. Они познакомились на курсах пять лет назад и созванивались каждую пару недель.
— Звоню по поводу жертвы вируса.
— Почему тебя это интересует? — Тони знала, что Одетта служит в антитеррористическом подразделении.
— Скажу только, что упоминание Мадобы-2 вызвало здесь тревогу.
Тони нахмурилась. Она догадалась — у Одетты были оперативные сведения о том, что какая-то террористическая группа интересовалась Мадобой-2.
— Не думаю, что Майкл Росс был террористом. Мне кажется, он просто привязался к одному лабораторному животному, — сказала Тони.
— А его знакомые?
— Я нашла его записную книжку, полиция Инверберна сейчас проверяет его контакты. У меня есть копия, могу отправить тебе по факсу.
— Спасибо. — Одетта продиктовала, Тони записала номер. — Как у тебя продвигаются дела с красавцем боссом?
Тони не говорила ей о своем отношении к Стэнли, но Одетта была телепатом.
— Знаешь, я не верю в служебные романы. И как бы там ни было, у него недавно умерла жена…
— Полтора года назад, насколько я помню.
— Ну, это не так уж и давно, если учесть, что они прожили вместе сорок лет.
— Слушай, если решишь, что он тебе не нужен, им займусь я. Если узнаешь что-то новое о Россе, сообщи мне.
— Само собой.
Тони положила трубку и посмотрела в окно. Синий «феррари» Стэнли въезжал на свое место на стоянке.
Большой холл напоминал неф церкви с высокими арочными окнами. В центре холла стояла современная овальная офисная стойка, за которой на табурете сидела служащая охраны в форме.
Стэнли Оксенфорд вошел в парадные двери. Это был высокий шестидесятилетний мужчина с густыми седыми волосами и голубыми глазами. Одевался он хорошо, но без излишней консервативности. Сегодня на нем был серый костюм из мягкого твида.
Служащая охраны Сюзен Макинтош переговорила с ним, как только он вошел. Он кратко ответил ей и обратился к Тони:
— Вы выяснили, что произошло?
— Да. Разрешите показать вам видеозапись.
Они пошли по широкому коридору в Главную станцию наблюдения, которую обычно называли диспетчерской. Одна из стен состояла из мониторов камер видеонаблюдения, показывающих самые важные участки на территории, в том числе все помещения лаборатории УББ4.
Они уселись перед монитором, и Тони забегала пальцами по клавишам, выводя на экран кадры, которые хотела показать Стэнли. На мониторе Майкл подъехал к главным воротам, предъявил пропуск, затем отогнал свой зеленый «фольксваген-гольф» на стоянку, вышел и достал из салона спортивную сумку. Он был худым и долговязым.
— Смотрите на сумку, — сказала Тони. — В ней кролик.
— Как ему это удалось?
— Полагаю, кролик напичкан транквилизаторами и, вероятно, плотно закутан.
В следующем кадре Майкл предъявлял пропуск на входе. Миловидная пакистанка лет сорока вошла в Большой холл.
— Моника Ансари, — заметил Стэнли.
— Она была его напарницей. Ей нужно было поработать с тканевыми культурами, а он проводил обычную проверку животных по выходным.
Они прошли по тому же коридору, что Тони и Стэнли, но миновали поворот к диспетчерской и дошли до стальной двери. На стене у двери был изображен желто-черный символ биологической опасности. Доктор Ансари провела пластиковой картой перед дистанционным считывающим устройством, затем прижала указательный палец левой руки к маленькому экрану. Дверь открылась, она вошла, за ней Майкл.
Другая камера показала их в небольшом коридоре, они разошлись по раздевалкам.
— Тут-то он и вытащил кролика из сумки, — объяснила Тони. — Будь в тот день с ним мужчина, план бы не сработал. Но с ним была Моника, а в раздевалках, конечно же, камер нет.
Следующие кадры были отсняты камерой внутри лаборатории — обычные клетки для кроликов, накрытые прозрачной изопленкой. Тони остановила ленту.
