Расулом, да и со многими из этой компании. А что касается Сыромятникова, то, я думаю, если он начнет артачиться и не захочет показать на Георгия Красноруцкого, то можно будет обмолвиться о пенсионере. А потом рассказать, чем это может ему грозить.
— Ага, ты будешь упирать на то, что если Сыромятников даст показания на Красноруцкого, то получит срок меньший, чем если бы он стал его покрывать и брать на себя полностью убийство Новостроевского, — сказал Кирьянов.
— Да, Володь. Можно будет предложить Сыромятникову сотрудничество со следствием, а взамен — уменьшение срока заключения.
— В принципе, хороший вариант, — одобрил Кирьянов. — Однако есть одно «но». Этот самый Сыромятников все еще разгуливает на свободе. Ты вот сказала, что необходимо взять Сыромятникова тихо, без шума и пыли. А как конкретно это сделать, ты уже придумала?
— В общих чертах да. Необходимо только выведать, где Сыромятников будет находиться в тот момент, когда наступит час икс, то есть время его поимки. И знаешь, Володь, лучше всего будет, если удастся перехватить его не тогда, когда он будет шляться по притонам и «малинам», а когда будет находиться в какой-нибудь забегаловке типа рюмочной, — сказала я.
— Так, это понятно. А как его потом оттуда выманить? Из этой самой рюмочной? — поинтересовался Кирьянов.
— Ну…
Я задумалась.
— А может быть, не стоит так все усложнять, а, Тань? — спросил Кирьянов.
— А что ты предлагаешь, Володь? — в свою очередь, спросила я. — Если Сыромятникова взять классическим способом, ну, я имею в виду полицию, то Красноруцкий узнает об этом моментально. Ну, не моментально, а через очень короткое время. В общем…
— Ладно, Тань, ты пока додумывай, как и что, а я сейчас свяжусь с Поливановкой. Узнаю про Верку и Расула.
Владимир набрал номер:
— Алло, Василий Константинович, ты? Да, это Кирьянов. Слушай, у меня к тебе есть вопросы.
Владимир повернулся ко мне и тихо сказал:
— Сейчас поставлю на громкую связь, чтобы ты тоже все слышала.
Я кивнула.
— Так, я чего звоню-то, Константиныч — в твоем районе обретаются аж целых три интересующих меня персонажа, — начал Владимир. — Это некая Верка, Расул и Григорий Сыромятников.
В трубке послышался смешок.
— Да, есть такие экземпляры, Сергеич. А у тебя какой к ним интерес? — спросил поливановский участковый.
— Для начала расскажи мне, чем каждый из них промышляет, — попросил Владимир.
— Верка рябая, она вроде как шинкарка, что ли, — стал рассказывать Василий Константинович, — у нее постоянно собираются страждущие опохмелиться или, наоборот, закинуться горячительным. Ну, само собой, она и самогоном приторговывает.
— И сама же его гонит? — спросил Владимир.
— Нет, этим делом занимается ее муж. А она исполняет роль буфетчицы. Ну и еще Верка помогает сбывать вещи, добытые сомнительным путем. Краденые, одним словом. Как кто обнесет какую-нибудь хату, так барахло тащат к Верке. А она, в свою очередь, еще куда-то толкает. Вот так и живет. Правда, особого дохода она от этого не имеет, потому что очень редко когда попадаются приличные вещи, за которые можно выручить хорошие деньги. В основном это копейки.
— А какое у нее окружение? — спросил Владимир.
— Да всякая шелупонь! Все одни и те же испитые рожи, — пренебрежительно отозвался о друзьях Верки участковый из Поливановки.
— Значит, солидных людей у этой Верки не бывает? — уточнил Кирьянов.
— Да какие там солидные! Я же говорю: сплошь алкаши-забулдыги. Кстати, у Расула компания тоже примерно такая же. Правда, он еще привечает бывших уголовников. Ну тех, кто уже отсидел свое, но идти некуда. Вот у него и кантуются. Ну, еще Расул иногда помогает Верке хранить краденое, когда у нее уже под завязку. То есть места нет для хранения. Он у себя тогда часть держит. И, само собой, у Расула тоже собирается «теплая» компания. Выпить там, покурить травку.
— Ясно. А что можешь рассказать о Григории Сыромятникове? — спросил Кирьянов.
— О! Гришка — тот еще фрукт. Очень хорошо нам знаком, потому как сидел у нас неоднократно.
— За что привлекали? — спросил Владимир.
— Да за хулиганку в основном. Он же, паразит такой, наркоманит по-черному. А как примет эту отраву, так невменяемый становится. Такие номера откалывает, что только держись. Его боятся даже его дружки. У Верки он однажды чуть ли не покрушил все в доме. Хорошо, что в это время муж ее домой вернулся. Кое-как скрутили Гришку.
— Значит, только дебоширит Сыромятников? Больше ничего за ним нет? — уточнил Владимир.
— Да нет, только это. Ну, конечно, хорохорится, когда к нам попадает. Типа да я… Послушаешь его, так прямо Рэмбо и Джеймс Бонд в придачу. Ну еще и приврать любит. Типа как он горазд всех крошить в колбасу. А тебе, Сергеич, зачем он понадобился, Гришка-то наш? — вдруг спросил Василий Константинович.
— Зачем понадобился, спрашиваешь? Так это… мы узнали, что этот самый ваш Гришка знаком с одним нашим клиентом. А у клиента слишком много грехов, за которые ему уже пора ответ держать. Тут и наркота, и кое-что посерьезнее. Поэтому я и спрашиваю про Сыромятникова.
— А-а, так вы хотите к своему клиенту через Гришку подобраться? — спросил Василий Константинович.
— Ну да, именно так, — подтвердил Кирьянов.
— Ну так в чем проблема? Я его к вам в управление прямо сейчас доставлю, — пообещал Василий Константинович.
— Нет, Константиныч, такой план нам не подойдет. Спасибо, конечно, за готовность помочь. Но нам в этом деле светиться нельзя. Так Григория и спугнуть недолго. Да и наш клиент, ну тот, который с Сыромятниковым связан, сразу поймет, в чем дело, да и заляжет на дно. В данном случае необходимо действовать по-другому. Ты, Константиныч, лучше расскажи, в каких конкретно местах обычно бывает Сыромятников. А мы подумаем, как лучше его взять, чтобы никто ни о чем не догадался, — сказал Кирьянов.
— Понял. Ну, что касается тех мест, где Гришка обычно ошивается, так это тот же Веркин шинок или пристанище у Расула. Он когда то к Верке, то к Расулу прибивается. Если у Расула собирается более или менее серьезная публика, бывает такое изредка, Гришка тогда к Верке отправляется. Потому что Расул у себя его не оставляет, не хочет всяких неожиданностей. Вдруг Гришка начнет чудить, по своему обыкновению, зачем Расулу такое представление. Вот Гришка тогда к Верке и идет. У нее компания немного попроще. Верка выпивку организует, травку все покурят, а потом все дружно кайфанут.
— Понятно. А в честь чего Верка — рябая? Оспой, что ли, болела? На лице у нее, что, рытвины имеются? — спросил Владимир.
— Нет, не в этом дело. Ну то есть, может быть,
