Комиссар блаженствовал – все глаза были устремлены на него, никто даже не пошевелился за время рассказа.
– Итак, Бенини, напоив Ольгу шампанским, тут же струхнул и отвез ее не к озеру, а в Танси, в свое имение. Говорит, что никаких конкретных планов в голове у него не было, просто он ужасно боялся. На следующий день он наврал Монтесье, что кинул девушку в бурную Рону, подальше от Версуа. А когда с приездом Алена закрутилось следствие по исчезновению российской туристки, труп которой уже давно должны были бы выловить, Монтесье стал подозревать обман. Бенини же окончательно перепугался и от греха подальше отправил Ольгу в Москву. К тому времени уже был убит старик Жосье, а Бенини старательно избегал встреч с приятелем, отчаянно боясь пополнить собой список жертв.
Танде докурил сигарету и столь же неторопливо, словно смакуя блаженные мгновения этого вечера, открыл бутылку шампанского и разлил его по бокалам.
– Словом, дело благополучно завершено, Ольга жива и здорова, – комиссар поднял в ее сторону свой бокал. – И все – благодаря Алену.
Комиссар посмотрел на меня с хитрым прищуром:
– Кстати, Ален, предлагаю нам перейти на «ты». Идет?
– Идет, комиссар!
– Между прочим, ты можешь называть меня просто – Жак… Этот тост – за тебя!
Все подняли свои бокалы и чокнулись со мной:
– За тебя!
– За тебя, Ален!
А Лорен и вовсе обняла меня и расцеловала в обе щеки. Черт возьми, все было просто замечательно.
Официант принес огромное блюдо с великолепным омаром, и мы накинулись на еду, чувствуя превосходный аппетит после всех треволнений дня. Быть может, потому за столом зависло молчание, сменившееся дружеской болтовней лишь к десерту.
– Между прочим, я взял копии допроса Монтесье, – наклонившись ко мне, вполголоса проговорил Танде. – Вообще-то это запрещено, но, думаю, тут можно сделать исключение. Ты – особый случай, Ален.
И он протянул мне желтые плотные листы с отпечатанным текстом.
Вечер продолжался. В кафе стоял оживленный гул голосов посетителей, негромко играла музыка. Выпив чашечку кофе, комиссар пригласил Соню на танец. Лорен с Ольгой, усевшись рядышком, о чем-то увлеченно беседовали, а я принялся за чтение полицейских протоколов.
Едва ли не все мы любим то, что называется развлекательной литературой: описание волнующих событий, великолепные герои, тщательно отредактированные реплики, способные прошибить слезу. Передо мной были полицейские протоколы – сухая стенограмма вопросов и ответов. И, тем не менее, читая их, я словно наяву видел все, о чем шла речь: трагедия на ночной трассе, история знакомства Монтесье и Шарлотты, эпизоды и сценки, которые привели к новой трагедии… Главное же открытие, которое помогли мне сделать эти протоколы, заключалось в простом факте: красавчик и сноб Монтесье тоже способен чувствовать и страдать.
«Следователь. В ночь на 27 апреля из кемпинга в Шамбези исчезла восемнадцатилетняя Камилла Дюваль, труп которой со следами травм головы и позвоночника был обнаружен в вашем саду под розовой клумбой. Как вы можете это объяснить?
Монтесье. Очень просто – мы с моим приятелем Пьером Бенини закопали мертвую девушку, разбив на месте захоронения клумбу. Это так романтично – быть похороненной под благоухающими розами!
Следователь. Предполагается, что смерть Камиллы Дюваль произошла в результате несчастного случая. Что вы можете сообщить по этому поводу?
Монтесье. Это действительно был несчастный случай. 26 апреля – мой день рождения, мсье. Мы с Пьером Бенини превосходно его отметили в «нашем» ресторане – в ресторане отеля «Англия», где отмечали все торжества еще во времена нашей юности. Естественно, выпили немало спиртного. Понимаю и каюсь: мне не стоило в ту ночь вообще садиться за руль, но мы с Пьером вспомнили былые годы – как устраивали сумасшедшие гонки на ночных трассах. В ту ночь мы решили тряхнуть стариной и вновь посостязаться в скорости.
Следователь. Кто из вас сбил Камиллу Дюваль?
Монтесье. Разумеется, я, иначе она не была бы захоронена на территории моего поместья… Я всегда обгонял Пьера, ему не хватает методичности и выдержки.
Следователь. Прошу вас максимально точно описать, как все это произошло.
Монтесье. Как скажете. Мой адвокат настаивал на том, чтобы я молчал, ведь у вас нет против меня ни одной мало-мальски серьезной улики. Но я так устал… Хорошо. Итак, мы с Пьером устроили гонки. Мы оба были пьяны, потому сначала я не совсем понял, что произошло: неожиданно на дорогу прямо перед машиной кто-то выскочил, я не успел сманеврировать, и тело перелетело через капот. Бенини, ненамного отстававший от меня, чудом не переехал тело. Все произошло в считаные секунды, и мы мгновенно протрезвели. Когда мы вышли из машин и подошли к телу, девушка уже была мертва. Мы посовещались и решили, что тело нужно увезти куда-нибудь подальше. Завернули его в полиэтиленовый мешок и погрузили в багажник моей машины, а кровь с асфальта смыли водой из канистры. Нам повезло – трасса была абсолютно пуста, никто ничего не видел, только мы знали, что случилось. К тому же совершенно внезапно начался сильный ливень, смыв остатки следов крови.
Следователь. Кому пришла идея захоронить тело в вашем саду?
Монтесье. Разумеется, мне, ведь это мое поместье. Уже садясь за руль, я вдруг почувствовал страшную усталость и понял, что мои нервы на пределе, долго мне не продержаться. В тот момент казалось, что жизнь кончена – да, в сущности, так оно и было. Я подошел к машине Пьера и сказал, что лучше захоронить труп в моем саду – если тело не найдут, не будет идти речь о преступлении, девушку станут разыскивать как пропавшую без вести или сбежавшую. «А что ты скажешь, если сын или кто-то из слуг поинтересуется, откуда в саду свежевскопанная земля?» – спросил Бенини. Тут и родилась идея с клумбой. Мы без приключений прибыли в Версуа, не встретив ни одного прохожего или автомобиля, въехали в ворота поместья и похоронили Камиллу. Потом Бенини уехал, а я разбил клумбу на месте могилы, съездил в собственную оранжерею, взял саженцы роз и посадил их. Признаться, мне даже понравилось возиться с цветами, по крайней мере, это меня успокоило. Когда утром Шарль спросил, откуда взялась клумба, я рассмеялся и ответил, что такой подарок я сам себе преподнес на свой день рождения – сорок девять кустов на сорок девять лет жизни.
Следователь. Вы не боялись, что ваш сын мог не спать и видеть, как вы ночью закапывали труп?
Монтесье. Это было исключено, Шарль всегда довольно рано ложится и очень крепко спит. В школьные годы было настоящей проблемой разбудить его в школу. Кроме того, он никогда не любил пялиться в окно.
Следователь. И тем не менее вас видели. Шарлотта Дижон, проводившая ночь в комнате вашего сына, не спала и, как вы только что выразились, пялилась в окно. Позже она попыталась вас шантажировать и заплатила за это жизнью.
Монтесье. Я не назвал бы это шантажом, во всяком случае, не в чистом виде. Шарлотта была ни на кого не похожа».
– Ты уже попробовал этот чудный тортик? – подскочив к столу после очередного танца, спросила Соня.
Она раскраснелась, глаза ее сияли.
– Сумасшедший, да ты ничего толком не ел! Ешь, еще начитаешься в своей жизни, а такой торт – это нечто исключительное.
А я был поглощен чтением. Меня будто не было в этом красивом ресторане среди счастливых, радостных, улыбающихся, наслаждающихся жизнью и едой людей – я словно стоял в комнате для допросов и слушал усталый и монотонный голос Монтесье.
«Следователь. Вы сознаетесь в убийстве несовершеннолетней Шарлотты Дижон из Версуа?
Монтесье. Сознаюсь, хотя опять же адвокат не советовал мне этого делать, ведь и здесь у вас нет против меня ни одной улики. Но мне все равно, я даже рад, что этот кошмар, наконец, завершится.
Следователь. Расскажите, как все произошло.
Монтесье. Это не так просто. Все началось как-то странно и непонятно. После того как мы захоронили Камиллу, прошло несколько дней. Никто, казалось, не догадывался об этой трагедии, и я почти успокоился. И тут эта девочка – признаться, я толком ее и не замечал, знал лишь, что она часто приходила к моему сыну, он был в нее влюблен и все такое. Так вот, вдруг я стал замечать ее долгие, странные взгляды. Сначала не придал этому значения. Но однажды, когда я сидел у клумбы, читая газеты…
Следователь. Продолжайте.
