Влажной. Не помогло.
Несколько ударов сердца, и Стивен нарушил молчание.
— Я не сказал тебе, что ты сегодня отлично выглядишь, — негромко произнес он. — Наверное, разучился.
От этих простых слов по телу ее разлилось удовольствие.
— Спасибо. — Она подняла глаза и увидела, что чары, которые владели им, похоже, рассеялись. Исчезло и напряжение, от которого его карие глаза казались почти черными. Разочарование смешалось с облегчением. — Спасибо.
Он склонил голову набок и чуть нахмурился.
— Миссис Кассельбаум рассказала мне о воде в твоем бензобаке. Ты в порядке?
— Все отлично, — успокоила она его. — Я делала так, как ты советовал: ставила машину поближе к школе и просила кого-нибудь провожать меня после уроков.
— Ладно. Я слышал о том, что разгромили твой кабинет. Полиция провела очную ставку с младшим Лютцем или с кем-то из его дружков?
— Нет, и, думаю, не собирается. — Она пожала одним плечом. — Директор Блэкмэн говорит, что мы ничего не докажем. Они пытаются запугать меня, но скоро узнают, что я крепче, чем кажусь. — Она задумчиво посмотрела на него через стол. — А как у тебя дела? Как продвигается твое громкое расследование?
Его лицо напряглось.
— Не очень.
— Мне жаль. В воскресенье утром видела тебя в новостях. Ты выглядел… уставшим.
— Так и есть. Я и сейчас уставший. Но пока у нас нет ничего определенного, хотя мы все работаем по две смены. Впрочем, для Иглстонов это небольшое утешение, — с горечью добавил он, отворачиваясь.
В знак поддержки Дженна протянула руку через стол и накрыла его ладонь своей. Поступок инстинктивный — друг поддерживает друга, но ее прикосновение было совсем не дружеским. Его рука была теплой, грубой, покрытой золотисто-рыжими волосами. Ее ладонь… начало покалывать, но она оставила свои мысли при себе.
— Я знаю, что вы делаете все возможное, — мягко сказала Дженна.
Стивен снова взглянул ей в глаза, потом на лежащую на его руке ладонь. Дженна, почувствовав внезапную неловкость, хотела убрать ее, но он быстро переплел свои пальцы с ее, и какое-то мгновение Дженна могла только неотрывно смотреть на их сцепленные руки. Ее пальцы и его. Вместе. Она уже давно не держала за руку мужчину. И до настоящего момента даже не осознавала, как ей этого не хватало.
— Спасибо, — поблагодарил он.
Дженна подняла глаза и опять увидела, что он не сводит с нее взгляда. И сердце в очередной раз учащенно забилось. Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут пронзительно зазвонил его мобильный.
Дженна вздрогнула. Стивен выругался. Он одной рукой достал телефон из кармана, продолжая другой держать ее за руку.
— Тэтчер, — прорычал он, послушал, помрачнел. Все еще одной рукой он нажал отбой и спрятал телефон назад в карман.
— Что случилось? — спросила Дженна.
— Мне нужно идти, — ответил он. — Прости, но мне нужно к Иглстонам. Я могу завезти тебя домой по дороге.
Она встала вслед за ним. Он продолжал держать ее за руку.
— Надолго? — поинтересовалась она.
— Не знаю. А что?
Тревога за него вытеснила трепет от прикосновения его руки, от близости его тела.
— Тебе надо поесть, Стивен. Если хочешь, я приготовлю что-нибудь, когда ты освободишься.
Он посмотрел на нее, в его глазах читалось замешательство.
— Ты не против?
— Нет, конечно.
Он подозвал Эми, которая тут же поспешила к их столу.
— Будьте так добры, отмените заказ. Нам нужно идти.
Он лишь на мгновение отпустил ее руку, чтобы вытащить из бумажника деньги — за беспокойство. Опустив купюры на стол, Стивен снова взял Дженну за руку и повел к машине.
Вторник, 4 октября, 20.45
Шериф Браден, брат Анны Иглстон, встретил их у дверей дома Иглстонов и вопросительно посмотрел на Дженну.
— Она со мной, — сказал Стивен. Со мной — эхом раздалось у него в голове, и ему понравилось, как это прозвучало. Черт побери, очень понравилось.
— Я могу в машине подождать, — предложила Дженна, но Браден покачал головой.
— Не нужно, мадам. На улице холодает. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома. — Браден жестом указал на изящный диван в цветочек, потом повернулся к Стивену: — Спасибо, что приехали, Тэтчер. Анна не хотела везти Серену в участок.
Серена. Младшая сестра Саманты. Мозг Стивена заработал. Четыре года. Иглстоны старались оградить младшую дочь от расследования, скрывали от малышки весь ужас ситуации — Стивен прекрасно понимал их желание. Но сегодня с Сереной случилась истерика, и родителям удалось выяснить, что их младшей дочери есть что рассказать полиции. Что малышка слышала той ночью? Что узнала?
— Где она?
— На кухне. — Браден беспомощно смотрел на Стивена. — Она еще совсем ребенок, Тэтчер.
Стивен сжал предплечье шерифа.
— Знаю. Посмотрим, что можно сделать, чтобы еще больше не усложнять ситуацию.
Вокруг кухонного стола толпились люди. Марвин и Анна Иглстон сидели по бокам от дочери, создавая вокруг нее живую защитную стену. Сама Серена сидела тихо — маленькое круглое личико было заплаканным. Красивая девочка с большими голубыми глазами и темными волосами, которые влажными из-за слез колечками ниспадали на детские плечики.
Стивен перевел взгляд с Иглстонов на женщину постарше, сидевшую рядом с Анной. Мать Анны и шерифа Брадена. Миссис Браден с вызовом смотрела на Стивена, как будто предостерегала: только попробуй обидеть мою внучку. Потом из тени у задней двери вышел еще один человек.
На Стивена встревоженно смотрел Майк Леон.
Конечно, семья позвала своего священника. Конечно же, Майка.
Стивен бросил беглый взгляд на стол, за которым сидела, неотрывно глядя на него огромными глазами, заплаканная Серена. Он улыбнулся и присел напротив.
— Привет, Серена. Я специальный агент Тэтчер.
Малышка засопела.
— Я знаю.
Стивен наклонился, уперся локтями в стол.
— Серена, дорогая, ты знаешь, зачем я приехал? — мягко спросил он.
Губы девочки задрожали.
— Потому что я была плохой, — прошептала она. — Простите.
— Серена, — так же мягко возразил он, — ты пока не можешь сделать ничего плохого. Плохие люди — это те, кто забрал твою сестричку. Саманта не сделала ничего дурного, как и ты.
Его слова явно не убедили ребенка. Девочка оттопырила нижнюю губу, ее тоненькие брови нахмурились. Но она ничего не сказала.
— Серена, расскажи офицеру полиции о том, что ты слышала, — попросила Анна дрожащим голосом. — Пожалуйста.
Серена взглянула на маму, которая пыталась выдавить улыбку. Потом на отца, обнимавшего крошку за худенькие плечи.
— Все в порядке, малышка, — успокоил Марвин. — Ты в безопасности. Просто расскажи мистеру Тэтчеру, что знаешь.
Серена перевела взгляд своих темно-голубых глаз на Стивена. Тот опять улыбнулся, еще нежнее, чем прежде.
— Вот видишь, милая? Мама с папой совсем не сердятся.
Губа Серены снова задрожала. Стивен понимал ее чувства. Четырехлетняя малышка, конечно же, решила, что горе и гнев, которые охватили семью, — ее вина. И это естественно для ребенка.
— Милая, я хочу, чтобы ты меня послушала. Хорошо?
Серена кивнула.
— Да, сэр.
Стивен наклонился чуть ближе.
— Отлично. Я знаю, что ты большая и очень умная девочка. Я хочу, чтобы ты вспомнила о своих друзьях. У тебя есть лучшая подружка?
Серена недоуменно заморгала: неожиданный вопрос сбил ее с толку. Она нерешительно кивнула.
— Как зовут твою лучшую подружку?
— Кэрри. — Серена опустила взгляд, потом вновь подняла. — Мы играем в куклы и видеоигры.
— Отлично. Знаешь, кто был моим другом, когда я был таким, как ты? — Серена покачала головой, Стивен ей подмигнул. — Отец Майк.
В ее округлившихся голубых глазах плескалось недоверие.
— У священников нет друзей.
Краешком глаза Стивен заметил, как Майк прикрывает ладонью рот, чтобы спрятать улыбку.
— Это не так, — настаивал Стивен. — Когда отец Майк был маленьким, мы ловили лягушек в ручье за школой, которая стоит дальше по улице, рядом с церковью.
— В следующем году я тоже пойду в школу, — гордо заявила Серена и прищурилась. — Если вы с отцом Майком были друзьями, почему вы тоже не стали священником?
Стивен вновь искоса взглянул на Майка.
— Попался! — одними губами произнес тот.
— Я подумывал об этом, но потом решил стать полицейским. Как думаешь, у священников и полицейских есть что-то общее, Серена?
Девочка задумалась, пожевала нижнюю губу.
— Они помогают людям, — решила она.
Стивен кивнул.
— Совершенно верно. Вот видишь, я же сказал, что ты очень умная девочка.
— Я умею считать до двадцати, — решительно кивнула Серена, потом недовольно покачала головой. — А Кэрри умеет считать только до десяти.
