Даша начала возражать, но я пресекла все ее попытки настоять на своем. Мы поспешили к палаткам – до отправления корабля оставалось пятнадцать минут.
К счастью, долго собираться нам не пришлось. Даша вытащила свой фотоаппарат, переложила его в рюкзак, моя же сумка всегда находилась при мне. Я запаковала разбитую камеру в пакет, сунула в Дашкин объемный рюкзак и убрала вглубь палатки, прикрыв спальником.
Нам удалось даже взять с собой пару бутербродов – из-за поисков пропавшей камеры мы благополучно пропустили завтрак, поэтому сэндвичи в дорогу были как нельзя кстати.
Алексей Викторович уже давал распоряжения геологам, которые отправлялись на Пустой Меловой овраг. Командующим нашим отрядом был назначен Василий Романович Шелушенко – мужчина лет сорока, плотного телосложения, загорелый до такой степени, будто он все лето жил в палатке где-нибудь в тропиках. Сам Алексей Викторович собирался вместе с «профессором» отправиться к подножию горы, о которой он говорил накануне.
– Проверьте еще раз, все ли вы взяли для работы, – проговорил Петренко. – По поводу обуви – вроде все в кроссовках, это хорошо. Спуск довольно крутой, идите осторожно. Я вместе с вами спущусь, чтобы помочь перебраться на борт судна. Если все готовы – идемте, не будем терять времени.
Наша группа двинулась к краю оврага, где еще недавно мы с Дашей искали пропавший фотоаппарат.
Я шла следом за Дашей, Оксана Юрьевна, Наташа и Яна были впереди. Алексей Викторович шел первым, замыкал шествие Василий Романович.
Петренко знал, по какой тропе безопаснее всего спускаться вниз, однако у края оврага наша группа остановилась. Алексей Викторович с удивительной для его мощной комплекции ловкостью спустился вниз по склону и подал руку шедшей следом за ним Яне.
– Вы с ума сошли? – воскликнула Ефимова, с ужасом глядя на зияющую пропасть. – Разве нет безопасной дороги? Я не хочу себе свернуть шею!
– Яночка, успокойтесь, – попытался урезонить ее Петренко.
Я только диву давалась – что он с ней так церемонится? На месте Алексея Викторовича любой другой человек отправил бы истеричку в лагерь, пусть остается дежурить, раз не хочет спускаться вниз и тормозит остальных…
Даша фыркнула, но ничего не сказала. Петренко продолжал успокаивать Яну.
В конце концов Ефимова соизволила подать руку Алексею Викторовичу, и он буквально протащил ее вниз, несмотря на вопли девицы. Остальные участники экспедиции спустились спокойно, я подстраховывала Дашу, которая, по всей видимости, ни капли не испугалась крутого спуска. Ну, или не подала виду.
Худо-бедно мы добрались до берега. Трап находился в воде, и, чтобы подняться на корабль, надо было снять обувь. Алексей Викторович разулся, оставив свои сапоги на берегу, и на руках перенес Яну к трапу. Он предложил свою помощь и остальным девушкам-журналистам, то есть Оксане Юрьевне, Наташе, Даше и мне. Но никто из нас не воспользовался его услугами – держа в руках свои кроссовки, мы быстро прошли до трапа и поднялись наверх. Прекрасная половина из числа геологов тоже оказалась самостоятельной, и вскоре все участники похода были на борту.
Трап подняли, заработал мотор. Судно плавно отошло от берега, медленно, но верно удаляясь от стоянки. Алексей Викторович немного постоял на берегу, а потом двинулся назад в лагерь. Вскоре его фигура затерялась в бурьяне зеленой травы и кустарников.
Погода обещала быть хорошей – синеву неба разбавляли лишь легкие белоснежные облачка, солнце бросало радостные блики на волны. Даша не удержалась и сразу начала фотографировать виды, которые были весьма живописны. Удивительно, как преобразился окружающий пейзаж – вчера все казалось унылым и мрачным, зато сегодня яркие краски радовали глаз. Оксана Юрьевна и Наташа тоже снимали на свои камеры все вокруг, и даже Яна присоединилась к общему делу.
Я сделала вид, что что-то записываю в походном блокноте, и сделала пару снимков на мобильный телефон. Остальные участники экспедиции расположились на палубе, о чем-то болтая и смеясь.
Ветер дул не переставая – на воде было гораздо прохладнее, нежели на суше, несмотря на яркое солнце. Даша плотнее закуталась в куртку, но фотографировать не перестала. Я вспомнила про бутерброды, и мы умяли их всухомятку.
До Пустого Мелового оврага мы шли около часа. По пути Василий Романович что-то рассказывал о геологических достопримечательностях местности, но слышно его было плохо – слова тонули в шуме мотора. Мы подошли с Дашей ближе, чтобы услышать информацию о разрезе.
– Рельеф местности резко расчленен в результате природных условий, – говорил мужчина. – Поэтому формы различны по плотности, структуре и текстуре, а также по цвету. Вы видите на разрезах оранжевые вкрапления и черные полосы, которые говорят о разнообразных породах отложений. Здесь же можно разглядеть породы второй половины мелового периода – они выходят на поверхность повсеместно, поэтому ландшафт имеет вид белогорий. У оврага Пустой Меловой, в устье Можжевелового оврага и у подножия горы Сырт береговые разрезы богаты окаменелостями. В нижних частях разрезов залегают пески сеномана, их толщина достигает здесь сорока метров…
– Я вообще не понимаю, что он говорит, – тихо произнесла Даша мне на ухо. – То ли я бездарная тупица, то ли еще что… Неужели нельзя рассказывать понятно? Или ты понимаешь, о чем он?
– Успокойся, я сама не сильна в геологии, – ответила я девушке. – Думаю, эта информация полезна для геологов, вон они как внимательно слушают. В конце концов, тебе необязательно разбираться в породах и окаменелостях – достаточно фотографировать, как геологи ковыряются в своих разрезах, и все!
– Думаю, ты права, – хмыкнула Даша, потеряв интерес к рассказу Василия Романовича.
Мы уселись на палубу и не пытались прислушиваться к тому, что говорит геолог.
По левую сторону от борта расстилались белые горы, местами поросшие зеленой растительностью. Вскоре корабль изменил курс – мы приближались к одной из возвышенностей, которая, как я поняла, и являлась Пустым Меловым оврагом. К слову сказать, пустым овраг не был, наоборот, гора поросла деревьями и кустарниками. Да и самого оврага я не видела, и откуда взялось столь странное название, не понимала. Но когда мы подошли еще ближе к горе, я заметила, что рядом с ней возвышается еще один холм, а между ними виднеется расщелина.
– Наверно, это и есть овраг, – предположила Дарья.
Я кивнула.
Шум мотора стих,
