знает, может быть, он жив? Вдруг это еще какая-то многоходовка, возможно, и не связанная с Константином Львовичем? Но, тем не менее, некоторые счета открыты на имя этого самого родственника. И – еще один сюрприз: они регулярно пополняются. А я-то думала, что Константин Львович после того, как ему пришлось уйти из Центробанка и вернуть похищенные деньги, беден как церковная мышь. Ан нет! Этих миллионов, которые у него имеются, хватит надолго, если не на всю жизнь. А еще… У господина Нефедочкина, оказывается, есть еще небольшая туристическая фирма и барбершоп. Естественно, с этих предприятий тоже капают денежки. Но зачем Нефедочкину вообще работать? Да еще на такой работе, где необходимо каждый день заботиться о чужом хозяйстве? Ответ один: это нужно тому, кто его сюда направил. Причем направил с определенной целью. Цель эта явно прорисовывается. Значит, еще один «засланный казачок»? В придачу к охраннику Олегу Краснову?
Я дочитала досье до конца. В самом его конце были сведения о семейном положении Нефедочкина, в частности, о том, что с супругой он разошелся несколько лет назад, что она вновь вышла замуж за иностранца и уехала из России. Детей у супругов не было.
Я закрыла файл с досье и набрала Кирьянова.
– Володь, привет, это я, Татьяна.
– Привет, Танюх, – отозвался Володька, – ну что? С боевым крещением вас?
– Уже доложили твои стажеры? – мрачно осведомилась я. – Твоя, между прочим, пропаганда.
– Ты это к чему? – невинным тоном поинтересовался Кирьянов.
– А то ты не понимаешь? Прикидываешься, да? Зачем ты поручил им обернуть меня в «ватку»?
– Не понял? В какую такую ватку?
– Ну, это я образно так выразилась. Ну, чтобы тебе было понятно, скажу так: ты поручил им обращаться со мной, как с хрустальной вазой. Они не хотели меня пускать в парк, чтобы поймать этого самого охранника-перебежчика, которого они там заметили, представляешь?
– Еще как представляю! Тебя да не пускать! Тебя, которая на бандитов с голыми руками идет! – веселился Володька.
– Ну, ладно, Киря, – остановила его я, – поприкалывались, и хватит. Мне сегодня адвокат Черемысленниковых звонил. Он сейчас находится в Москве как раз по этому самому делу. А оно очень серьезное. Представляешь, есть в столице некий чиновник, владеющий строительным холдингом. И у него руки чешутся заполучить еще одну успешную строительную компанию. И ведет он массированную атаку на Черемысленникова, потому что заручился поддержкой в самых «верхах». Так что рейдерский ночной визит был одной из звеньев этой дьявольской цепочки.
– Да, серьезнее некуда, – Володька сразу отбросил шутливый тон. – Ну, а ты что собираешься предпринимать?
– Вот только что дочитала досье на управляющего Нефедочкина, эту самую «столичную штучку», марионетку того строительного магната.
– Ну и как? Я, признаться, не читал – и без того дел по горло.
– Впечатляет его биография! Представляешь, у него все насквозь фальшивое. Сведения, которые он сообщает о себе, не соответствуют действительности. Место прежней службы в трудовой книжке написано неверно, должность, естественно, тоже. В общем, поддельная книжка, и чем черт не шутит, возможно, удостоверение личности тоже поддельное. И насколько я поняла, он вполне может задействовать паспорт родственника. Его двоюродный брат, в досье это есть, погиб в ДТП. Но в некоторых сделках, как я поняла, не вполне законных, фигурируют его данные…. К тому же он совершил крупное хищение, когда трудился в структуре Центробанка, но об этом официально нигде не упомянуто. Деньги вернул, поэтому под суд не пошел. Да, Володь, ему же совершенно нет никакой необходимости работать в принципе. У него столько на счетах лежит, что с лихвой хватит на несколько жизней. Можно вполне безбедно прожить где-нибудь на Канарах.
– Иванова, ты чего это считаешь чужие деньги? – опять вернулся к шутливому тону Кирьянов.
– Да ничего я не считаю, больно нужно, – огрызнулась я. – Просто, Володь, я не знаю, на что мне его подцепить. Не могу же я просто вот так прийти к нему и выложить все, что я о нем узнала. Он тут же ответит, что это все ложь и что его хотят очернить, потому и понаписали черт знает что. А он чист, как белый лист бумаги. И что, конечно же, он не убивал Самохвалова, с чего это я взяла?
– Тань, скажи прямо: ты подозреваешь его в убийстве Самохвалова? Я имею в виду, думаешь, именно он стрелял в банкира? Ведь, как установила экспертиза, Самохвалов умер от сердечного приступа до выстрела. Стало быть, убийца выстрелил в уже лежащего на земле банкира.
– А что эксперты говорят? – полюбопытствовала я. – А то у меня тут свидетели утверждают, что незадолго до смерти видели Самохвалова то ли стоящим, то ли сидящим.
– Эксперты ничего по этому поводу не говорят. Только то, что выстрел был уже по трупу. Так что, думаешь, этот твой Нефедочкин убийца? Тогда надо бы подумать, как его затащить к нам. Хотя в беседе такого деятеля, пожалуй, и не расколешь…
– Володь, я сама пока не могу понять. С одной стороны, вроде бы все указывает, что управляющий приложил руку к убийству. Но, понимаешь, не тот у него характер, насколько я успела заметить. Есть такие, что вот сразу можно сказать – этому замочить, как стакан воды выпить. А вот Нефедочкин… мне кажется, он не пойдет на «мокруху». Всякие там подтасовки, подлоги, это – да.
– Ну, тебе виднее, – заметил Володька.
– Я еще хочу осмотреть его комнату, вдруг что-то такое раскопаю, что прояснит ситуацию.
– Ну, давай, удачи тебе. Только, Тань, серьезно – будь осторожна.
– Да уж буду, буду, не переживай. И вот еще что, Володь. Ты имей в виду, что, возможно, придется задействовать группу быстрого реагирования.
– Это ты к чему?
– Это я к тому, что если эта преподобная компания «Капитал» решит еще раз предпринять штурм коттеджа, да еще и заявится в составе не четырех бойцов, а поболее, то… Ну, ты меня понял.
– Понял. Буду иметь в виду. Звони сразу же. Ну ладно, пока.
– Пока.
Я отключилась и пошла на кухню. Время завтрака уже давно прошло, пока я говорила с Галицким, Кирьяновым и изучала досье Нефедочкина. Поэтому я согласилась на предложенные Аделаидой Петровной отбивные с картофелем и салат с семгой
