Ознакомительная версия.
Я удивленно посмотрела на Татьяну.
– А официально нас туда не пустят?
– Это было неизвестно на момент нашего отъезда из Петербурга. Как ты понимаешь, я забрасывала удочку и в МВД, и в ФСБ, то есть высказывала пожелания отдельным представителям этих органов. Вообще думаю, что пустят и нам будет представлена какая-то версия для демонстрации по телевизору во всех регионах, где ловится наш канал. Но мне, конечно, хотелось бы узнать, что тут происходит на самом деле. И чего хочет американец. И чего хочет Иван Захарович Сухоруков. И чего хотят сотрудники ФСБ.
Мои мысли были прерваны легким стуком. Стучали в окно.
Мы с Татьяной резко повернулись и увидели, что за окном маячит какая-то физиономия. Я оторвалась от ноутбука, подошла к окну, раскрыла и увидела висящего на веревке мужика. Веревка шла сверху, с крыши.
– Как я могу вам помочь, уважаемый? – спросила я спокойным тоном, словно висящие на веревке за окном мужики для меня – обычное дело.
– Хочу сделать вам предложение, – также невозмутимо ответил мужик. Веревка, на которой он висел, была тонкой, но явно очень прочной.
– Вообще-то мы сюда не замуж приехали выходить, – появилась из-за моей спины Татьяна.
– Так и я женат, – сказал мужик удивленно. – Ах да, я же… Вы меня неправильно поняли, хотя, если бы я был свободен, то не отказался бы связать судьбу с одной из вас. Может, мы все-таки побеседуем в комнате?
– Да, конечно. Проходите, пожалуйста. Вам как-нибудь помочь?
– Благодарю, я сам справлюсь.
Кто бы послушал нашу исключительно вежливую беседу…
Вскоре незваный гость оказался в нашей с Татьяной комнате, представился Николаем и поинтересовался, надолго ли мы в эти места. Мы пока не знали ответа на его вопрос. Конец веревки, свисавший до земли, он втянул за собой, но часть, свисавшая с крыши, так и осталась на улице. Я поняла, что он использовал или альпинистский крюк, или зацеплял веревку за трубу.
– А что хотели бы посмотреть? – спросил Николай.
– Вы проводник?
– Могу предложить и такие услуги.
– Куда можете сводить?
– Куда захотите.
– На участок, огороженный колючей проволокой, – сказала я совершенно спокойно, следя за реакцией собеседника.
– Только ночью, – невозмутимо ответил он. – Днем ни за какие деньги. И вам не советую. Плохо может кончиться.
– Стреляют?
– Нет, не стреляют, – вздохнул мужик. – Хотя не знаешь, что лучше. Датчики там у них какие-то хитрые. Но почему-то по ночам они не работают. Только при дневном свете. Ночью только охрана, а это – живые люди. Их можно или обойти, или договориться. Но вам дешевле обойдется купить камушки у меня.
– С собой есть? – спросила я, гадая, что именно предложит гость.
Он кивнул.
– Показывай.
– А сколько вообще хотите купить?
– Вначале надо на товар посмотреть, протестировать…
– Царапать будешь?
«Значит, алмазы? На них ведь не должно оставаться царапин!»
Я достала из сумки электронный тестер и продемонстрировала мужику.
– А… – кивнул он, явно зная, что за прибор у меня в руках, достал из-за пазухи маленький кожаный мешочек и высыпал на стол два маленьких камушка.
Камушки оказались алмазами. Мы с Татьяной переглянулись.
То есть здесь на самом деле добывают алмазы? Может, после взрыва ракеты что-то вылезло на поверхность?
Гость тем временем назвал смехотворную по питерским меркам цену. Платила Татьяна.
– Когда хотите сходить? – спросил мужик, убирая деньги.
– Завтрашней ночью можно?
– Пожалуйста.
– Вы не могли бы прямо сейчас ответить на несколько вопросов? – любезно поинтересовалась я.
– Смотря что за вопросы… – мужик хитро улыбнулся.
– Кто живет за колючей проволокой?
– Бомжи. Бичи. Их со всего региона приводят. Черных несколько было. Не негры, конечно, а наши среднеазиаты. Но их разок привезли, больше не стали. Наверное, не подошли.
– И подолгу они там живут?
– Чуть больше двух лет – с тех пор, как тут всякие аномалии начались. Условия хорошие. Крыша над головой. Кормят бесплатно, иногда дают напиться до потери пульса – чтоб люди расслабились.
Насколько я понимала, дороги с месторождения на волю нет. Бомжи и бичи будут работать, пока не умрут. И вроде бы их это устраивает. Пока устраивает.
– Побеги были?
Николай кивнул. Я вопросительно посмотрела на него.
– Успешный один. Остальных привозили обратно. Мертвых. В живых никого не оставили. Тела привозили в виде показательного примера, чтобы другим было неповадно.
– Бунты?
– Были и подавлялись. Потом народ понял: делаешь все, что сказано, – хорошо ешь, иногда пьешь и жив. Жизнь на самом деле лучше, чем у многих из этих людей была на воле. Ночью, кстати, вы их не увидите. Все спят по баракам.
– А из бывших зэков кто-нибудь остался?
Николай кивнул.
– Почему остались?
– Ехать было некуда. Или бомжевать в родном городе, или по стране колесить и опять бомжевать, или остаться в привычном месте.
– Когда алмазное месторождение обнаружили?
– Да незадолго до расформирования зоны.
– У вас там кто-то из родственников в руководстве?
Николай весело рассмеялся.
– Не скажу! Да, думаю, и вы меня не выдадите, правда? Здесь каждый делает свой маленький бизнес. Все жить хотят. Здесь вообще-то не такие плохие руководители, которые и для себя стараются, и другим дают заработать.
– Вы по своей инициативе пришли?
– Мне было интересно познакомиться с такими красивыми женщинами и…
– Большое спасибо за комплименты, но давайте к делу. Нам дадут снимать или нет?
– Официально? Днем? Не знаю. Не в моей компетенции. Ночью – как получится.
«А не подстава ли это?» – задумалась я.
Нас вот так сразу же приглашают на закрытую территорию, где добывают алмазы. Рассказывают о печальном конце беглецов. И что уготовано нам? По-моему, были возможны три варианта. Нас арестовывают официально, с допросами и протоколами. Нас хватают, проводят воспитательную работу, изымают все записи и, поддав напоследок, отпускают на все четыре стороны. Мы бесследно исчезаем.
Нет, пожалуй, с Николаем мы никуда не пойдем.
– Зачем вы пришли, Николай? Кроме продажи камушков? На нас вы могли посмотреть при свете дня. Алмазы вам явно есть куда сбывать. Не может не быть налаженных каналов сбыта при такой организации.
– Ну, вообще-то мы предлагаем алмазы всем приезжающим. Чего ж не заработать? Они же ворованные, как вы, наверное, догадались.
– Так все с этого месторождения ворованные, – заметила Татьяна.
– Ну, это вопрос спорный. Мы у хозяина, или правильнее будет сказать – хозяев, немножко прихватываем себе. Для улучшения материального положения семьи. Все это знают и закрывают глаза. Я же говорил: тут сами живут и другим дают.
– И что дальше думаете делать?
Николай удивленно посмотрел на меня.
– Это очень богатое и крупное месторождение? Сколько еще лет вы сможете тут добывать и подворовывать алмазы?
– Ну, мы надолго не загадываем. Как получится.
«Почему он со мной так откровенно разговаривает? Или нас не собираются выпускать отсюда живыми?!»
У меня все похолодело внутри. Хозяева прииска не могли не знать о прибытии нашей компании. Их явно известили заранее. Наверное, руководство региона или соседних воинских частей в деле. Не может не быть в деле. А если информация о том, что у них тут происходит, уйдет за пределы региона, бизнес придется прикрыть.
Пока официально про алмазодобычу в этом регионе ничего неизвестно. Американец приехал и сообщил место! До наших в Москве и Петербурге не доходило. Местные держали в секрете. Но теперь сюда приехали представители наших органов. Они не могут не написать соответствующие рапорты. Купить всех нельзя. А теперь про нелегальную алмазодобычу знает слишком много народа. Следовательно, она скоро прекратится. То есть нет, не прекратится, а перейдет под контроль других людей.
Что будет с нынешними хозяевами? Или значительно потеряют в деньгах, или сядут. На месте новых я бы показательно посадила какую-нибудь мелкую сошку, а главных лиц оставила. Дело-то налажено! Только потребовала бы отстегивать процент. И процент немалый.
Следовательно, можно ожидать, что левая торговля (людьми типа Николая) еще усилится, данные будут занижаться. Но новые хозяева вполне могут посадить своих людей. Местные их не примут. Ох, дела…
– Что вам от меня нужно? – спросила я прямо.
Он сказал очередной комплимент, я в очередной раз поблагодарила и повторила вопрос:
– Вы же пришли ко мне не просто предложить алмазы. И, наверное, мы могли бы обойтись без алмазов, но те, кто стоят за вами, решили, что лучше начать с камушков по смехотворной цене. Итак?
– Давайте я завтра – днем! – провожу вас к одному интересному человеку, – серьезно сказал Николай. – Его у нас считают сумасшедшим. Он живет отшельником. К нему прибилась какая-то женщина. Не знаю, откуда она. Вроде раньше бродяжничала. Сходите. Если он согласится, снимайте. Если откажется, даже не пытайтесь. Камеру разобьет, вам ноги и руки переломает, ничего не скажет, и ничего ему за это не будет. Но может и поговорить.
Ознакомительная версия.
