отстал, посадил под домашний арест, заставил там сидеть безвылазно и замки амбарные на оконные рамы навесить, а еще лучше ставнями закрыться. И не зависимо от того был в «Подснежнике» поджог дома или несчастный случай.
Так она и не спросила, побоявшись ненужных расспросов и лишних подозрений.
Достаточно того, что она узнала о Кирилле.
От Саши она вышла в приподнятом настроении. Как бы Саша не пугал ее, как бы он не подстраховывался, она поняла одно — Кирилл по полицейской базе не проходил, а значит он не лакомый кусочек для правоохранительных органов.
А это значит, ей не стоит его бояться. Она уверенна, что он сможет ей объяснить происхождение вырезок из газет.
* * *
Букет полевых ароматных цветов мирно покачивался на переднем пассажирском сидении в такт дороге под мелодичный звук шин колес. Звук то громкий, то тише, то хрустящий, то трескучий. Но всегда приятный и успокаивающий. Хорошая дорогая машина, благородно издает звук движения. Он гордился своим решением: он, все-таки, заехал в цветочный магазин и купил для Насти букет полевых цветов.
Все будет хорошо, зачем то успокаивал себя Кирилл.
Осталось только серьезно поговорить с Настей. Сегодня же вечером. И нечего откладывать. Пора сказать ей правду.
Все буде хорошо.
А если и плохо, то, во всяком случае, честно. И какое бы решение ни приняла Настя, он будет за нее бороться.
Но сегодня не оказалось возможности поговорить честно. Судьба распорядилась иначе.
Точнее Татьяна Сергеевна распорядилась иначе.
Он подъехал ко двору, но внутрь попасть не смог. Через пульт управления ворота не открывались. Он вышел из машины и позвонил по домофону, а когда Татьяна Сергеевна ответила, он сказал:
— не могу открыть ворота, что-то с пультом.
— правильно. Я заблокировала ворота.
— можете разблокировать?
— могу, но не буду.
— почему? — удивился он.
— потому что не хочу видеть тебя в этом доме.
— ничего не понял. — честно признался он.
— все ты понял, Кирилл. — заявила она — я брала рубашку в твоем шкафу, а там у тебя такое.
— какое?
— непонятное.
— ну так я объясню.
— о, нет. Я полицию вызову и ты там все объяснишь.
По ее голосу и манере разговора, он понял, что Татьяна Сергеевна полицию вызовет. А ему совершенно не хотелось общаться с правоохранительными органами.
— а Анастасия Андреевна где? Могу я с ней поговорить?
— не сможешь. Нету ее.
— она уехала? — предположил он — На долго?
— надолго.
— мне надо машину во двор загнать.
— о, нет. Я на это не куплюсь.
По ее тону, он понял, что сегодня он даже шага не сможет сделать через порог — она его не впустит.
— я и не требую. Я машину закрою, а ключи на полянку за ворота закину, пойдите, заберите.
Он мог бы постараться все ей рассказать, но говорить за воротами через микрофон домофона, было непредсказуемо последствиями.
Что бы он ей сегодня не сказал, она не поверит его словам, а если он постарается объяснить, она не поймет и изложит Насте в другом ракурсе. А этого нельзя делать. Там и так запутанная история и каверкать ее опасно.
Поэтому он решил ничего не объяснять, а молча ретироваться от грозно настроенной Татьяны Сергеевны.
Минут через пять, Татьяна Сергеевна вышла на крыльцо, спустилась с него, сделала пару шагов в сторону полянки. На зеленом газоне четко вырисовывался красный брелок от машины Насти. Она шагнула и…
… и остановилась.
Какое-то предчувствие, остановило ее. Какая-то картинка, очень яркая и правдоподобная мелькнула в голове. Эта картинка взяла ее за самое живое.
Эта картинка во всех красках жизни нарисовала ей ее будущее. Близкое будущее. Как она подошла к брелку, наклонилась за ним, кожей почувствовала движение рядом, не успела обернуться, получила тяжелой битой по затылку, потеряла сознание (или даже умерла) и упала лицом в сочно зеленый газон.
Эта картинка взяла ее за самое живое и может даже за не совсем живое. Она не смогла определить: все-таки умерла или потеряла сознание.
Она остановилась, развернулась и быстрым шагом ушла в дом, закрыла все двери на все замки. Зашторила окна и в очередной раз пожалела, что на кухне нет штор.
* * *
Одно Настя знала точно: сейчас, когда ее настроение в упадке и она чуть расстроена и раздражена, ей нельзя принимать важного решения, потому что оно может быть неправильным. Есть, конечно, вероятность, что решение окажется правильным и разумным, но рисковать она не посмела. Она решила успокоиться и все обдумать, наконец, поговорить с Кириллом, всему должно быть логическое объяснение. Вот если она поймет, что он ей врет и логики не получается, тогда ей придется с ним расстаться. Вопрос — сможет ли она понять, где он врет, а где говорит правду. Почему возникают такие мысли? Может, нет никакого обмана. Может, он ей совсем не будет врать.
А может хватит придумывать и гадать — приказала она себе.
Вчера она даже накричала на Татьяну Сергеевну, когда та ей рассказала, что выгнала Кирилла, а чтоб он не попал в дом, даже ворота заблокировала.
— как ты могла? — раздраженно возмущалась Настя — нужно было поговорить. Выслушать. А ты даже шанса не дала. Выставила за дверь. Это возмутительно.
— Настюша, а если он маньяк?
— ты опять за свое. Ну с чего ты взяла?
— да во всех детективах про маньяков показывают, что они делают вырезки, складывают у себя в шкафу, — она понизила голос до шепота — потом пересматривают все и убивают свою жертву.
— хватит смотреть детективы — посоветовала Настя.
— а тебе пора смотреть детективы — обиделась Татьяна Сергеевна.
— да нормальный он, а не маньяк. Ты же с ним общалась.
— а у маньяка на лице не написано, что он маньяк.
— да перестань ты наговаривать. Как мне теперь его искать?
— может не надо его искать?
Настя цыкнула языком, от раздражения она готова была затрясти Татьяну Сергеевну. Та же продолжила
— да во всех детективах про маньяков показывают, что их жертвы начинают искать на свою ж… приключения.
— все. Хватит. Иди спать.
— не, ну а чего ты на меня кричишь? Я же тебя уберечь хочу.
— иди спать — устало потребовала Настя.
— ты знаешь, я вышла за ключами на улицу — стала вспоминать Татьяна Сергеевна живую картинку — и поняла: он меня убьет, этим, как его? Обструганным черенком от лопаты.
— чем? — раздраженно спросила Настя.
— ну этим, как его? Битой — вспомнила Татьяна Сергеевна.
Настя тяжело вздохнула и по слогам спросила:
— ну зачем ему тебя убивать?
— чтобы в
