не рассказала тебе все раньше.
- И посмотри, что из-за этого произошло. Посмотри, в каком прекрасном гребаном дерьме мы оказались.
Нахмурившись, Сондра вскочила на ноги.
- Я ухожу.
- Уходишь? - фыркнул я. - Куда ты собираешься идти? Ты что, планируешь выйти на перестрелку? Позволишь копам схватить тебя или позволишь Уайти наложить на тебя руки? Ты никуда не пойдешь. Ты и ребенок будете мертвы, как только выйдете на улицу.
Она отвернулась от меня, задрав нос, и направилась в коридор. Я потянулся за ней, но голова все еще слегка кружилась, и я промахнулся. Застонав, я поднялся на ноги и, спотыкаясь, последовал за ней. Комната закружилась. Сондра оглянулась на меня.
- Что ты делаешь?
- Мы еще не закончили, Сондра. Отнюдь.
Снова повернувшись ко мне спиной, она пошла дальше по коридору.
- Ты не уйдешь, - пробормотал я.
- Да, - сказала она, не оборачиваясь. - Я ухожу.
- А как насчет денег, которые ты украла? Мы будем говорить об этом? Хочешь сказать мне, где ты их спрятала? Или ты еще хочешь врать мне?
Она остановилась, но не повернулась.
- О, да, - прошептал я. - Давай, лги, Сондра. Я заметил, что ты не ответила раньше. Ты уклонилась от вопроса. Ну, знаешь что? Уайти рассказал мне все о деньгах. И знаешь, что на самом деле хреново? По крайней мере, он был честен со мной об этом, даже когда пытался убить меня. Не могу сказать того же о тебе.
- Твои слова. То, что ты говоришь. Они очень жестоки. Я была неправа.
Я сделал неуверенный шаг к ней.
- В чем?
- О тебе, Ларри. Ты - плохой человек, такой же, как и другие. Может быть, даже хуже.
- Да, - усмехнулся я. - Верно. Я такой же плохой, как и все остальные мужчины в твоей жизни. Продай это дерьмо кому-нибудь другому. Я не похож ни на твоего отца, ни на людей с того корабля, ни на этих ублюдков из мафии. Я не бил тебя, не насиловал и не заставлял делать то, чего ты не хотела. Все, что я пытался сделать, это помочь тебе. И за это меня обосрали и оболгали. Почему?
Я осознавал умоляющий, ноющий тон в своем голосе и тот факт, что я начинаю повторяться, но ничего не мог с собой поделать. Я ненавидел свой голос, но не мог остановиться. Как будто мой рот решил, что ему не нравится то, что делает остальная часть меня, и решил взять это на себя.
Сондра на мгновение замолчала. Ее плечи были опущены, и она тяжело дышала. Я не мог понять, плачет она, вздыхает или просто запыхалась. Она по-прежнему не поворачивалась, не смотрела мне в глаза. Когда она заговорила, это был едва слышный шепот, и мне пришлось напрячься, чтобы расслышать ее.
- Я не знаю ни о каких деньгах. Если Уайти говорит тебе, что я взяла его деньги, значит, Уайти лжет. Если бы у меня были деньги, я бы тебе сказала.
Я уставился на нее, не говоря ни слова. Волна головокружения снова прошла, и я почувствовал, что ко мне возвращаются силы. Я сделал еще один шаг к ней. Когда я не упал, я сделал еще один. Когда звон в ушах утих, до меня дошло, что выстрелы прекратились. Снаружи было тихо. Ни взрывов, ни вертолетов, ни криков людей. Но в воздухе все еще пахло дымом. Более того, дым становился все гуще.
- Мы закончим это позже.
- Ты мне не веришь?
- Сейчас это не имеет значения. Давай пройдем в подсобку и посмотрим, не сможем ли мы найти другой способ выбраться отсюда - или хотя бы место, где можно спрятаться.
- Почему?
- Слушай. Ты слышишь это?
Сондра наклонила голову.
- Нет, я ничего не слышу.
- Именно. Я думаю, что Уайти победил, а это значит, что следующим он придет за нами.
- Ты... в порядке, чтобы сражаться с ним?
- Сондра, мое тело чувствует себя так, будто я провел двенадцать раундов с Майком Тайсоном.
- С кем?
- Майком Тайсоном. Настоящий плохой мотогонщик. Чемпион мира по боксу.
- Он владеет мотоциклом? Он может помочь нам сбежать?
- Неважно. Это не важно. Важно то, что мы прекращаем болтать и убираемся отсюда прямо сейчас.
Я изучал дверь, через которую мы вошли, ту, что вела в переднюю часть машинного цеха. Ее можно было закрыть только на ключ, так что в этом плане нам не повезло. Быстрый обыск комнаты не выявил никакого достаточно тяжелого или большого хлама, чтобы заблокировать дверь. Хуже того, поскольку станки и оборудование исчезли, спрятаться было негде, а скамейки с инструментами были пусты - ничего, что мы могли бы использовать для самозащиты.
- Черт, - сказал я. - Пойдем.
Не думая об этом, я взял ее за руку и повел в темный коридор. Она сжала мои пальцы. Я сжал в ответ.
- Мне жаль, - сказал я. - За то, что было раньше. Я не должен был говорить всего этого. Я чувствую себя настоящим засранцем.
- Все в порядке, Ларри. Мы оба... как ты говоришь? У нас плохой день?
Я хихикнул.
- Да, думаю, ты можешь сказать это еще раз.
- У нас плохой день?
На этот раз я рассмеялся.
- Ты - нечто, Сондра Белова!
- Как и ты, Ларри Гибсон. И я тоже ошибалась.
- В чем?
- Когда я сказала, что ты похож на других мужчин, я ошиблась. Ты не такой, как они. Если они говорят гадости, они не извиняются. А ты извиняешься. Ты говоришь, что тебе жаль.
- Ну, я сожалею. И я действительно извиняюсь. Я не должен был говорить все это.
- Как только мы выберемся отсюда, ты купишь мне большой ужин, и мы загладим свою вину друг перед другом после в спальне. Звучит неплохо?
- Звучит хорошо? Звучит отлично. Особенно про спальню.
Улыбаясь, Сондра снова сжала мою руку. Внезапно я словно влюбился в нее заново. Даже после всего, что произошло, ее улыбка - эта идеальная, прекрасная улыбка - имела надо мной полную власть.
И это было все, что требовалось, чтобы затянуть меня обратно.
Я больше не чувствовал боли. Я больше не чувствовал себя преданным.
Вместо этого я почувствовал надежду.
Женщины могут сделать это с вами -
