— Об этом в другой раз. А сейчас был бы признателен, если бы вы ответили на несколько вопросов.
— Согласен.
— Свами Девананда был вашим другом?
— Не совсем. Он знаменитый ученый, а я простой бизнесмен. Я был его учеником и прилагал все старания, чтобы служить ему.
— Вы не знаете, кто мог питать к нему враждебные чувства?
— Нет, господин Сингх. И я бы удивился, узнав, что он имел врагов. Это был святой человек. После окончания учебы на лондонском медицинском факультете, 25 лет назад, он вернулся в Индию. Возле его ашрама находится бесплатный госпиталь, им же построенный. Там работает опытный медицинский персонал, умеющий обращаться с самым современным инструментарием. Подобная благотворительность не могла существовать без частной помощи.
— В каких размерах вы ему помогали?
— Примерно 1500 рупий в год. Конечно, если мои дела шли хорошо. В последнее время были неприятности. Курорт Акаш нуждается в расширении и в модернизации, а я никак не могу собрать необходимую сумму. И боюсь, что нынешние события пагубно отразятся на репутации курорта и уничтожат тот имидж, который я старался создать у нас и за рубежом.
— Думаю, вам удастся все сохранить, но если будет доказано, что все случившееся — это проявление закона рядов. Но перейдем к Раму Чанду. Вы считаете, что у него были враги?
— Разумеется.
— Кто же?
Шукла выпустил дым через нос.
— Молодой человек по имени Вижай.
— Речь идет не о бывшем секретаре Свами?
— Так точно, но когда Свами понял, с кем имеет дело, уволил его. Этого парня никогда не следовало брать в ашрам. Он атеист.
— А как он относился к Раму Чанду?
— Несколько дней назад они поссорились.
— Причина?
Шукла заколебался.
— Из-за моей дочери. Вижай ужасно болтлив. Рам Чанд его здорово отлупил.
— У доктора было множество увлечений. Его интерес к археологии, видимо сочетался с интересом к женщинам?
— Полагаю, что да.
— Ваша дочь танцовщица?
— В прошлом.
— Она оставила эту карьеру?
— Да. Откровенно говоря, я против ее появления на сцене.
— Разве это соответствует взглядам такой передовой личности, как вы?
— Дело не в этом. Были перспективы очень выгодного брака.
— С кем?
Шукла прикусил губы.
— Я предпочел бы не отвечать на этот вопрос.
Сингх не настаивал.
— Ваша дочь дружила с Вижаем?
— Нет. Никогда!
Сингх встал, делая вид, что собирается уходить.
— Вы были очень дружны с Каулем?
— Нет, господин Сингх. У нас были деловые отношения. А за последнее время они даже несколько испортились. Тем не менее очень сожалею о его смерти. Я надеялся утрясти конфликт.
— Кауль оставил завещание?
— Откуда мне знать, господин Сингх?
— Оно разве не лежит в вашем сейфе?
— Увы, нет!
— У него не было семьи, других родственников здесь или за рубежом?
— Насколько мне известно, нет. Все, что знал, уже рассказал комиссару на допросе. Поверьте, я всегда рад оказать помощь полиции.
Выйдя из кабинета Шуклы, Сингх почувствовал желание присесть и собраться с мыслями. Он заказал черный кофе.
— Вы узнали еще что-нибудь?
Полковник Миддльсекс подошел к Сингху.
— Нет, господин полковник, а вы?
Тот засмеялся.
— Ведь я только наблюдатель, а вы — детектив. Но если заблудитесь, подайте мне знак, и я готов. Я ведь охотник — Джим Корбетт в миниатюре.
— И как вы охотитесь?
— Я человек суеверный и произношу имя жертвы только после того, как ее пристрелил. На вашем месте я бы уделил больше внимания этой романтической паре. А также даме, занимающейся теософией. Ну, и Пателу, который вообще довольно подозрительный тип! До свидания!
Оставшись один, Сингх снова попытался объяснить случившееся. Рам Чанд ухаживал за Хильде Шнелл, и вспыльчивый Эдди мог убить его в припадке ревности. Но был еще Вижай: он даже дрался с Рамом Чандом за Сариту. Однако все это никак не объясняло смерть Свами. Может, по просьбе Шуклы, который имел совсем другие планы в отношении дочери, Свами пытался отдалить Сариту от художника? И поэтому Вижай убрал сначала Рама Чанда, а затем и Свами…
Но Кауль?
Кауль должен был стать мужем возлюбленной Вижая. И, естественно, не был для него желанной личностью.
Сингх чувствовал, что находится на верном пути.
— Позвольте воспользоваться вашим телефоном?
Администратор чем-то занималась у распределительной доски.
— Пойдите в свою комнату, господин Сингх. Я дам связь.
— Я прошу разрешения позвонить из вашей конторы.
— Ну, раз вы настаиваете, — сказала она, подталкивая телефон Сингху.
— Мне очень жаль, но это конфиденциальный разговор.
— Что ж, я не болтлива.
— Я предпочел бы остаться сам.
Она встала и, не произнося ни слова, вышла. Сингх набрал номер.
— Полицейский пост.
— Говорит инспектор Сингх. Пожалуйста, подождите минутку у телефона.
Положив трубку на стол, Сингх сделал два больших шага к двери.
— Не ожидал от вас.
Администратор быстро отскочила.
— Я ждала, — нерешительно сказала она. Затем вызывающе добавила: — Выгнали меня из моего кабинета.
— Вы серьезно?
— Я доложу Шуклу.
— Вы хотели сказать «господину Шуклу»?
Разгневанная женщина побежала в сторону столовой.
— Спасибо, господин комиссар. Нет, этим я займусь сам. Скажите, узнали ли вы что-нибудь о госпоже Бартлетт?
— Об администраторше? Она англичанка либо англо-индианка.
— Вы ее допросили?
— Разумеется, — сказал комиссар. — Но тогда она не показалась мне подозрительной. Теперь же я сомневаюсь в своей правоте. А вам ее поведение не показалось странным?
— Увидимся после обеда.
Сингх повесил трубку и вышел.
Дорога была пустынной. Тучи висели так низко, что казалось, их можно достать рукой.
Сингх поднялся по ступенькам трехэтажного здания, на фасаде которого висела вывеска: Прем Нивар (Пристанище любви), и нажал кнопку звонка.
Никакого эффекта.
Он повторил.
Опять без ответа.
Сингх нажал кнопку в третий раз. Резкий трезвон отозвался по всему зданию.
Наконец дверь открылась.
На пороге стоял высокий, стройный молодой человек лет тридцати.
— Вам угодно купить картину?
— Я хотел бы сначала посмотреть.
— Тогда поднимайтесь.
Сингх сразу почувствовал запах алкоголя.
— Поднимайтесь выше. Мастерская на самом верху.
Это была большая светлая комната, с удобным балконом, который выходил к покрытому соснами холму. За холмом виднелся небольшой лесок.
Сингх уселся на стул. На полу было множество законченных и незаконченных полотен. На мольберте видна только начатая картина — обнаженное тело.
— Господин Вижай Кумар…
— Достаточно просто Вижай. Вам угодно выпить?
— Нет, благодарю.
Художник провел пальцами по своим густым, черным волосам, потер небритый подбородок. Он налил себе полстакана виски, добавил воды из глиняной кружки, поднятой с пола.
— Работа — эго культ, — произнес он, делая большой глоток из стакана.
Взял палитру и кисть, затем начал передвигать мольберт, пока серый цвет, фильтруемый светильником, не упал на обнаженное тело.
— Что вам угодно?
— Это тело, которое вы пишете, кажется мне знакомым. Или все эти портреты представляют одну и ту же женщину?
— Ну и что, если это так? — агрессивно спросил Вижай. Затем спокойнее добавил: — Разве не утверждал Толстой, что через одну женщину ты можешь познать тысячу женщин?
Не ожидая ответа, протянул руку за стаканом и допил.
— Так-с! — Глаза сверкали каким-то странным волнением. — Может быть, вас интересует моя личная жизнь?
— Говорят, что за спиной каждого настоящего художника стоит женщина.
Вижай толкнул палитру к столику с красками и закурил.
— Женщина, которая вдохновила большинство моих работ, — сказал он, прогуливаясь по комнате с заложенными за спину руками, — живет там же, где и вы.
— Стало быть, вы знаете, где я живу?!
— Вы ведь единственный сикх в Акаше. К тому же я знаю, что вы инспектор Лал Сингх. Мой дом окружен?
Вижай прислонился к стенке и извлек из ножен длинный гуркский кинжал.
Сингх ясно различил лезвие, когда Вижай провел кинжалом перед его лицом. Этот парень сумасшедший?
Художник театрально расхохотался.
— Вы, вероятно, носите с собой традиционный кинжал?!
И, быстро нагнувшись, он вытащил у Сингха револьвер из кобуры.
— Верните револьвер.
— А если не верну?
Сингх медленно направился к Вижаю.
— Стреляйте!
— Вы полагаете, что я такой дурак? Я знаю, что не заряжен, — сказал Вижай, бросая Сингху револьвер. — Мне показалось, что вы совсем растерялись, — продолжал он уже дружески. — Вам бы сейчас выпить.
