Ознакомительная версия.
– В 1967 году они устроили драку в ночном клубе «Кокке». Пятерых из них, включая самого Скаглионе, арестовали. Скаглионе был знаменитым гангстером из Марселя, – с воодушевлением начал рассказывать Ван-Ин.
– Они что, решили свести с кем-то счеты? – спросил Версавел после минутного раздумья.
Дрова в камине потрескивали, и в комнате стоял приятный аромат горящих поленьев.
– Совершенно верно. Владелец ночного клуба был должен Скаглионе большую сумму, почти миллион. Скаглионе стал требовать у него этот долг и, когда владелец клуба отказался его отдать, пришел в его ночной клуб вместе со своей бандой, чтобы свести с ним счеты.
– Да, я начинаю что-то вспоминать, – кивнул Версавел. – Кажется, он был настоящим красавчиком.
– Не знаю, мне это как-то и в голову не приходило, – со вздохом проговорил Ван-Ин. – И перестань делать вид, что ничего не знаешь об этом деле.
Он подбросил в камин еще дров.
– Да, я кое-что знаю. С этим делом у обвинения возникли большие проблемы, – сказал Версавел. – Скаглионе был гражданином Франции и потому потребовал, чтобы его выдали этой стране. Дело было передано Турнайскому районному суду спустя два месяца. В итоге он, если не ошибаюсь, получил шесть месяцев условно. Что в данном случае почти ничего.
– Совершенно верно, Гвидо. Я узнал из газет, что 7 февраля суд выполнил требования Скаглионе, и его депортировали во Францию. А 13 февраля кто-то установил взрывное устройство у входа в здание суда.
– Вряд ли Скаглионе как-то связан с этим инцидентом. Подумай сам: зачем ему было взрывать здание суда? Ведь за неделю до этого суд выполнил его требования, – возразил Версавел.
– Действительно, – задумчиво проговорил Ван-Ин. – Это меня тоже смущает.
– Но я не понимаю, какое отношение этот инцидент имеет к взрыву памятника Гвидо Гезелле? Ведь с тех пор прошло много лет, – спросил Версавел.
Замечание Версавела нисколько не обескуражило Ван-Ина.
– Ты знаешь, кто был прокурором в 1967 году? – спросил комиссар.
Версавел нервно покрутил ус. Ван-Ин, по обыкновению, затронул опасную тему.
– Не знаешь? Так вот, это был Эдгар Крейтенс, отец нашего злополучного судебного следователя Крейтенса.
– Надеюсь, ты не думаешь, что за всем этим стоит призрак покойного отца Крейтенса, коми… Ой, прости, Питер.
– Нет, не думаю. Все гораздо сложнее, Версавел, – с воодушевлением проговорил Ван-Ин. – Я сегодня прочел, что Скаглионе был прекрасным ныряльщиком. А один из членов банды случайно проговорился журналисту, что они недавно вернулись с озера Топлиц. Оно находится в Австрийских Альпах.
– При всем уважении к тебе, Питер, я не понимаю… – смущенно начал Версавел.
– Терпение, Гвидо, терпение. Однажды я смотрел документальный фильм об озере Топлиц. Считается, что на его дне спрятано сокровище нибелунгов.
– Сокровище нибелунгов? А что это такое?
– Золото СС, Гвидо.
– Неужели ты думаешь, что…
– Немецкие журналисты написали на эту тему множество статей в 50–60-х годах. На поиски золота даже отправилась экспедиция.
– Они что-нибудь нашли? – спросил Версавел.
– Они нашли сундуки, полные британских фунтов и американских долларов, – неохотно ответил Ван-Ин.
Внезапно в открытую форточку ворвался резкий порыв ветра и взметнул золу в камине. Версавел закашлялся.
– Если бы ты внимательнее слушал учителя на уроках географии, знал бы, что озеро Топлиц находится неподалеку от Альтаусзее, – насмешливо улыбнувшись, заметил Ван-Ин.
– И что это значит? – спросил Версавел.
– То, что в 1945 году союзники нашли много ценных произведений искусства в соляных шахтах неподалеку от Альтаусзее. Все эти ценности были в свое время украдены нацистами.
– Значит, «Мадонна» Микеланджело тоже была там, – притворившись удивленным, сказал Версавел.
– Совершенно верно, – подтвердил Ван-Ин.
Версавел отвел глаза. Он не хотел, чтобы Ван-Ин заметил скепсис в его взгляде. Вся эта история казалась Версавелу неправдоподобной, она просто не выдерживала никакой критики. И связь между убийством Фиддла и взрывом здания суда в 1967 году была, по его мнению, такой же невероятной, как любовная интрижка между принцессой Дианой и бродягой, спящим каждую ночь на скамейке у Кенсингтонского дворца.
– Хальштат ведь рядом с этим озером, не так ли? – неожиданно спросил Версавел.
– О боже! Я понятия не имею, где находится этот Хальштат, – сказал Ван-Ин.
– А еще смеялся над моими скудными географическими познаниями, – язвительно проговорил Версавел.
– Тебе еще что-нибудь об этом известно?
Версавел взял со стола книгу и принялся внимательно изучать переплет.
– Если я скажу, что это дело в 1967 году вел Бостоен, то, боюсь, ты окончательно запутаешься, – сухо проговорил он.
– Бостоен из службы государственной безопасности? – вскричал Ван-Ин.
– Должен заметить, что после этого расследования он получил повышение, – кротко произнес Версавел.
В воскресенье утром Ван-Ина разбудил шум дождя. Синоп тики в очередной раз ошиблись. Они обещали снег и похолодание. Однако за окном шел дождь, а в комнате было тепло, почти жарко. Не меньше двадцати двух градусов. Поверх пухового одеяла рядом с Ван-Ином спала Ханнелоре. Во сне она была похожа на новорожденную Венеру.
Ван-Ин включил лампу, стоявшую на тумбочке у кровати, и осторожно, чтобы не потревожить любимую женщину, встал с постели. Ханнелоре тут же забрала его подушку, так и не проснувшись.
Ван-Ин стоял у окна и смотрел на темные воды канала. Дождевые капли стекали по оконному стеклу. Дождь громко стучал по водосточным трубам и смывал с крыш остатки талого снега. Снег, беспощадно смываемый дождем, был похож на сало, которое бросили в огонь. Дома на другой стороне канала чернели на фоне темного ночного неба. Ван-Ин посмотрел на часы. Было пять минут шестого. На сон ему оставалось всего четыре часа. Он не стал сразу гасить лампу. Ван-Ину хотелось еще немного полюбоваться прекрасной белокожей Ханнелоре, свернувшейся калачиком на одеяле. Она была невероятно красивая и сексуальная даже во сне.
Погасив лампу, он спустился вниз, включил кофеварку и закурил. Иногда ему хотелось немного побыть в одиночестве. В такие минуты он наслаждался покоем и тишиной. Ван-Ин закрыл глаза и стал слушать шум дождя.
Когда кофе был готов, он сел на диванчик, разжег камин, вставил в плеер диск и надел наушники. Затем налил кофе в чашку, положил туда два кусочка сахара и добавил немного сливок.
Выпив кофе, Ван-Ин положил ноги на кофейный столик. Славянская мелодия убаюкивала его. Он лежал ни о чем не думая. Музыка действовала на него успокаивающе, словно свежий морозный воздух. Ван-Ин вспомнил, как десять лет назад побывал на Северном полюсе. Состояние, которое овладело им сейчас, напоминало то, что он ощущал, когда выходил на улицу и вдыхал полной грудью чистый, без малейших ядовитых примесей воздух. Веки его отяжелели, словно налились свинцом. Глаза закрывались. Потрескивание поленьев в камине действовало на него гипнотически. Постепенно он начал погружаться в сладкую дремоту. В эту минуту он ощущал свое единение с космосом. Внезапно он подумал, что является всего лишь песчинкой в этом огромном мире. И существование его, по сути, ничтожно. И все его проблемы, заботы, переживания в космическом масштабе не имеют никакого значения. И он уже совсем было погрузился в состояние покоя и умиротворения, как вдруг ощутил чье-то присутствие.
– Привет. – Ван-Ин почувствовал, что кто-то снимает наушники с его головы.
Он открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Ханнелоре.
– Просыпайся, соня! – со смехом проговорила она.
От нее приятно пахло гелем для душа. Она поцеловала Ван-Ина, и мокрая прядь ее волос коснулась его щеки. Это было самое лучшее пробуждение Ван-Ина в жизни. Но тут он вдруг испугался, что проспал.
– Боже мой! Который час? – воскликнул Ван-Ин. – Неужели я проспал?
– Сейчас без пятнадцати восемь, – лукаво улыбнувшись, ответила Ханнелоре. – Держу пари, сегодня ты опоздаешь на работу.
Ван-Ин вскочил и в замешательстве уставился на Ханнелоре. Она была одета в его пижаму без пуговиц, которая на ней выглядела просто огромной.
– Я приготовила завтрак, – весело сообщила Ханнелоре.
– Спасибо, но я, наверное, не успею позавтракать, – виновато сказал Ван-Ин. – Я очень тороплюсь на работу. Закрой за собой дверь, когда будешь уходить. Увидимся вечером.
Ханнелоре больше не могла сдерживаться и засмеялась.
– Сегодня воскресенье, Питер, – со смехом сказала она и ущипнула Ван-Ина за щеку. – Ты же вчера говорил, что в воскресенье не пойдешь ни на какую работу, а весь день будешь бездельничать и приготовишь обед для своей малышки. Разве ты забыл?
Ознакомительная версия.
