Ознакомительная версия.
– Двести отреставрированных зданий, и каждое может принести нам по двадцать пять тысяч. Одно это покроет все издержки, – сказал Клагерсфельд. – Хорошая компенсация за «реставрацию» этой дурацкой башни, не правда ли?
Витце нервно провел рукой по волосам.
– Почему вы так уверены, что с помощью взрыва башни Белфорт сможете подчинить жителей Брюгге? – спросил он. – Как вы не понимаете? Ведь мы не можем взорвать все памятники города.
– Почему не можем? – с неприятной улыбкой поинтересовался Клагерсфельд, подняв свой костлявый палец.
– Я не понимаю, почему вы везде видите одни проблемы, Хайнц. Не забывайте о трех тысячах новых домов. С помощью той прибыли, которую они нам принесут, мы сможем отреставрировать половину Брюгге так, как посчитаем нужным. И ни один турист ни о чем не догадается. Вспомните, как это было в Варшаве.
– Господа, господа, не нужно спорить. Между нами не должно быть разногласий, – раздался тихий голос человека, сидевшего у окна.
И все сразу же смолкли. Этот человек пользовался уважением и непререкаемым авторитетом, ему не нужно было повышать голос, чтобы призвать всех к порядку. Он развернул свою коляску и подъехал к столу, за которым собрались присутствующие.
– Наша компания растет, – сказал он. – Соответственно увеличивается и ежегодная прибыль. Нам нужно открывать филиалы в небольших странах. А Фландрия – наиболее подходящий для этих целей вариант. Надеюсь, все со мной согласны?
Присутствующие кивнули, выражая полное единодушие. Фон Меттерних – так звали этого человека – был живой легендой. Его дядя был одним из основателей их сообщества, и, хотя фон Меттерних не занимал в компании никакой официальной должности, никто не смел ему противоречить.
– В любом случае «Трэвел инк.» покроет расходы на восстановление поврежденной части башни.
– И потратит на это наши деньги, – съязвил Витц. – И деньги немалые.
– Наш многоуважаемый коллега фон Меттерних абсолютно прав. Глупо отказываться от нашего замысла из-за каких-то пяти миллионов.
– А что, если пострадает вся башня? – с неприкрытой насмешкой спросил Витц. – Тогда речь уже пойдет не о пяти миллионах.
– В таком случае фламандцы восстановят башню на собственные деньги, – сказал Клагерсфельд. – Фиддл предвидел такой вариант. Башню заминирует валлон. Через час после взрыва полиция получит о нем информацию, и беднягу арестуют. Фиддл сказал, что бельгийские органы правовой защиты свяжут взрыв башни с деятельностью МВР, экстремистским движением валлонов.
– Вы считаете, что сможете натравить фламандцев на валлонов? – язвительно поинтересовался Ляйтнер.
– Конечно же мы не сможем спровоцировать их на гражданскую войну, но теракт не может не привести к волнениям в обществе, – улыбнулся Клагерсфельд.
– Что и говорить, Фиддл был настоящим гением. Даже если его первый план провалится, мы сможем воплотить в жизнь его вторую идею. И тогда уж точно мы получим ту прибыль, на которую рассчитываем.
– Но я не думаю, что первый план Фиддла провалится, – примирительным тоном заметил Клагерсфельд.
– Польдерный[13] проект не может провалиться. Наши исследования это доказали. Если власти Брюгге и дальше будут проводить свою ошибочную в отношении туризма политику, произойдет большая потеря налоговых поступлений. Город и так задолжал четыреста миллионов немецких марок. А приватизация сейчас в моде.
– Боюсь, что вы недооцениваете жителей Брюгге. Сомневаюсь, что они все скопом покинут город и переселятся в польдеры, – возразил Витце.
– Если мы снизим расчетную арендную плату, то они с радостью переселятся в эти дома, – заявил Ляйтнер. – Для большинства населения слишком большая арендная платая – настоящая катастрофа.
Конрад фон Меттерних отпил немного свежевыжатого ананасового сока из своего стакана, предварительно тщательно размешав его. Он был сыт по горло этими разговорами и потому постучал серебряной ложечкой по краю стакана, чтобы присутствующие замолчали.
– Дитрих Фиддл тщательно проработал каждую деталь этой операции, – убежденно начал он. – Предыдущий муниципальный совет согласился сотрудничать с нами. Никто и подумать не мог, что городские власти станут вставлять нам палки в колеса. Новый мэр отклонил наше предложение. Но он все равно не сможет повернуть время вспять. Транспортный план, разработанный герром Де-Ки и герром Декорте специально для Брюгге, уже начал приносить свои плоды. Благодаря сети новых транспортных магистралей традиционный бизнес Брюгге начал давать сбои. Арендные платы в ближайшее время снизятся, и мы сможем приобрести дополнительную собственность. Этому есть неопровержимые доказательства. Исследования показали, что большинству жителей Брюгге не нравится, что их город осаждают толпы туристов. Жители Брюгге устали от беспокойства и постоянных проблем, которые причиняют приезжие. Они чувствуют себя чужими в родном городе. И этому тоже существуют неопровержимые доказательства.
Я считаю, что создание спального района с современным жилищным комплексом – абсолютно правильное решение. В Венеции это принесло положительный результат. Она превратилась в открытый музей без жителей. То же самое мы хотим сделать и в Брюгге. Разница лишь в том, что на руководящие силы Брюгге мы не имеем никакого влияния. Брюгге практически обанкротился. Поэтому создание музеев на открытом воздухе – лучший выход для городских властей. И если в городе произойдет пара терактов, то мы приблизимся к своей цели, как никогда. Никому не понравится жить в беспокойном городе, где каждый день может случиться что-то ужасное. Тогда люди покинут город, а мы обогатимся. Я знаю многих состоятельных жителей Европы, которые готовы потратить на дом в Брюгге целое состояние. И этому тоже есть неопровержимые доказательства.
– Герр фон Меттерних абсолютно прав, – поднял голос Ляйтнер. – Я бы ни за что не смог так четко и вместе с тем кратко обрисовал сложившуюся ситуацию.
Клагерсфельд и Фегель кивнули в знак согласия.
– Я, как и все вы, безмерно уважаю герра фон Меттерниха, но мне кажется, мы упустили одну важную деталь, – сказал Витц, снял очки и окинул присутствующих подслеповатыми глазами. – Успех предстоящей операции зависит прежде всего от Вандекерхове. Фиддл ни с кем, кроме него, не делился подробными деталями своего плана. И потому больше никто до конца не знает, как будет развиваться финальная фаза.
– Назначьте его главой отдела – и он будет есть из наших рук, – предложил Клагерсфельд.
– Прекрасная идея, Манфред. Именно так мы и поступим.
Ляйтнер опять что-то записал в блокноте.
– Вы согласны с этим?
Даже Витцу нечего было на это возразить. Он проиграл эту партию. Какие бы доводы он ни приводил, фон Меттерних все равно оставался при своем убеждении в том, что Брюгге принесет их компании колоссальную прибыль.
– Доброе утро, комиссар Ван-Ин, – поздоровался мэр Моенс и отложил бумагу и ручку. Судя по всему, перед приходом комиссара он писал какое-то письмо. – Присаживайтесь. – Мэр кивком указал на стул напротив его стола.
Ван-Ин вежливо ответил на приветствие и сел.
– Надеюсь, у вас для меня хорошие новости? – с надеждой глядя на комиссара, спросил мэр, откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу.
– Да, у меня есть для вас новости. Но не сказал бы, что они очень хорошие, сэр.
– Что вам удалось узнать? – спросил мэр и в задумчивости потер нос.
– В пятницу работники службы государственной безопасности прислали нам досье. Но, боюсь, что оно не принесет никакой пользы.
Моенс перестал тереть нос и смущенно посмотрел на Ван-Ина. Казалось, он забыл о присутствии комиссара, и ему стало стыдно за свой некультурный жест.
– Работники службы государственной безопасности навели справки о лицах, которые когда-либо представляли или могли представлять угрозу для Бельгии. И только одна группа людей соответствует предполагаемому профилю преступников. Это общество, которое называет себя Валлонским революционным движением. Сокращенно его называют ВРД. Зимой 1976 года «шпион» из службы безопасности подслушал разговор в клубе, который находится за кафе в Лиже. Четверо студентов критиковали обеспеченных фламандцев, которые решили разделить нищую Валлонию на части по экономическим соображениям. Недовольство валлонов вызвала продажа жителю Остенде отеля в Спа. Новый владелец уволил из отеля всех валлонов и на их место нанял фламандцев. Он объяснил свой поступок тем, что валлоны не знают голландского языка и недостаточно расторопны.
– В чем-то он был прав, – улыбнувшись, заметил Моенс.
По правде говоря, он недолюбливал валлонов и был ярым сторонником фламандского движения. Когда-то валлоны угнетали фламандцев. Хотя он не мог не признать, что валлонская медицина находится на высоте. К тому же у Моенса был небольшой дом в Арденнах.
Ознакомительная версия.
