– Алина, неужели бум на нанотовары стал спадать?
– Хуже. Оказалось, что наностакан изготовлен из вредного сырья! В общем, пить из него – вредно. Знаешь, у меня язвочки какие-то во рту появились! Но я думала, что это проблемы с деснами, хотела снова к Маршанскому идти. Он уже должен из отпуска вернуться. А тут пошла на склад за наношапочками и узнала последние новости. Поля, а вдруг это... смертельно?! Как ты думаешь?
– Алина, для начала возьми себя в руки и перестань пользоваться всей этой наноерундой. Думаю, через пару дней все пройдет. Твои язвочки – скорее всего, обыкновенная аллергия.
– Аллергия? – обрадовалась Нечаева. – Ладно, я выброшу все эти китайские изделия, что для себя купила, в мусорку. Они уже окупились. А что мне с Жупановой делать? Нам сказали, что надо всю цепочку распространителей оповестить. Но я даже не представляю, как ей все это преподнести. Раиса Васильевна – женщина властная, потом, она так масштабно распространяет товар...
– А ты ничего ей не говори. Сама рано или поздно узнает.
– Правильно! Как придет на склад за новой партией товара, так и узнает. Кстати, пока только пластиковую продукцию изымают из оборота, а трикотаж оставляют...
– Ладно, Алина, не паникуй, все будет хорошо. Завтра созвонимся. – Я убрала мобильник в клатч, поправила макияж и вернулась в зал для карточных игр.
Шурик недолго скучал, пока я болтала по телефону с подругой. Как только закончилась игра, он воспользовался моим отсутствием и скорехонько занял место одного выбывшего игрока. К чему тратить время на препирательства, если душа сгорает от азарта! Увидев меня, Сашка виновато отвел глаза в сторону. Значит, моя реакция ему все-таки небезразлична. Ну что ж, пусть играет, именно этого я и добивалась. Но решение он принял сам, без меня, поэтому всю ответственность за исход игры ему тоже придется взять на себя.
Мне бы радоваться, что все пошло по моему сценарию, но радости не было. Более того, где-то в глубине души рождалась тревога. А вдруг физик-теоретик так освоил «сочинку», что моему деду и его приятелям придется сегодня раскошелиться? Надо признать, у Жупанова-младшего на самом деле уникальные мыслительные способности. А его соперники благодаря моей рекомендации думают, что он – стопроцентный лох. Если дед ему проиграет, это больно ударит по его самолюбию. А я такой подставы себе никогда не прощу. Увы, что-либо изменить – уже не в моих силах. Я чувствовала себя в роли зрителя, который, как бы сильно он ни переживал за героев, на события повлиять не может. Сев за барную стойку, я заказала себе свежевыжатый апельсиновый сок и стала издалека наблюдать за игрой.
Ариша пересел лицом к бару. Но по его выражению мне до последнего момента не узнать, как обстоят дела. Два других игрока тоже не новички в преферансе. А вот Сашка вряд ли уже научился скрывать свои эмоции и уж тем более – блефовать. Скорее всего, он надеется исключительно на свой интеллектуальный ресурс. Судя по гордому профилю аспиранта, во время согласования конвенции ни один теоретический вопрос не застал его врасплох. Не то что когда мы расписывали пульку у него дома. Надо полагать, жлобский вист, который здесь приветствуется, Сашка не перепутает с джентльменским, а также не забудет, каким будет выход – жестким или же специальным. А жаль: иногда даже преферансисты со стажем попадаются в ловушку, расставленную договорными условиями. В префе столько тонкостей, и пренебрегать ими опасно для кошелька.
Время шло в монотонном ожидании исхода игры. Я всей душой болела за Аришу, эмоции были на пределе. Теперь я понимала футбольных фанатов, которые крушат стадионы и переворачивают вверх дном спортбары. Моя энергия болельщицы тоже искала выход, и я нашла его в чревоугодии. Чипсы, фисташки, пирожные – все, что было съестного в баре, то я и заказывала подряд, без разбора.
– Может, вам сделать какой-нибудь коктейль? Или водки налить? – посоветовал мне чуткий бармен. – Знаете, спиртное нервы успокаивает. Я вижу, вы за своего приятеля переживаете...
– Нет, спасибо, я за рулем. Бутерброд с красной икрой, пожалуйста. И колу.
– Будет сделано.
Мне казалось, что Ариша слишком часто приглаживает свою бородку. Стас Бабенко чересчур активно подергивает плечами, а их третий партнер ссутулился так, словно взвалил на себя непосильный груз взяток. Только Сашка был невозмутим, спокоен и уверен в себе. Меня начинало раздражать в нем буквально все, даже то, как поблескивали в свете люстр стекла его очков. И особенно тот факт, что он пришел сюда не ради меня, а ради игры.
– Еще что-нибудь закажете? – спросил бармен.
– Нет, счет, пожалуйста.
Расплатившись, я вдруг поняла, что мне здесь больше делать нечего. «Мавр сделал свое дело. Мавр может уйти». Потом, будь Сашка на самом деле мне небезразличен, я бы на него обиделась и демонстративно покинула зал. Так что я здесь до сих пор делаю? Не стоит дожидаться исхода игры, надо ехать домой. Ариша вернется и расскажет мне все подробности. Если, конечно, не проиграется в пух и прах... Но тогда я все пойму без слов.
Уходя, я оглянулась. Сашка был весь в игре, а вот Ариша мне чуть заметно кивнул. Кажется, он одобрил мое решение. Я взяла в гардеробе шубку, вышла на улицу и ступила на асфальт, покрытый первым снегом. Зима пришла по расписанию – в канун первого декабря.
Вернувшись домой, я не знала, чем себя занять. Включила компьютер, поиграла в «Косынку», потом вышла в Интернет. На сайте солдатских матерей вовсю шло обсуждение информации, слитой мною неделю назад. Оказалось, что Бурдыкина Антонина Павловна, мать солдата, умершего от перитонита, была председателем филиала этой общественной организации в соседней области. Прочитав мою виртуальную заметку, она была глубоко возмущена тем, что человек, виновный в смерти ее единственного сына, не только не понес никакого наказания, но и занимает кресло начальника комитета здравоохранения. Специально для руководства нашего города Антонина Павловна выложила на сайт подробности, которые стали ей известны в ходе следствия. Оказывается, Кирюшкин, вместо того, чтобы оперировать ее сына, всю ночь развлекался с медсестрой. При отсутствии медицинской помощи девятнадцатилетний мальчик умер в госпитале, а не по дороге к нему, как заявлял Роман Афанасьевич.
Нашлись и другие пользователи Интернета, имевшие несчастье столкнуться с военным врачом Кирюшкиным. Они рассказали о своем печальном опыте общения с ним. Опираясь на все эти отклики, можно было судить о нашем начальнике горздрава как о человеке, совместившем в себе все человеческие пороки.
Ну что ж, дело за малым – надо как-то ненавязчиво донести эту информацию до тех, кому подотчетен Кирюшкин. А это – мэр Горовска, начальник областного комитета здравоохранения, депутаты. Не факт, что все они заглядывают на сайт солдатских матерей.
Прошло около двух часов, как я вернулась домой, но Ариша все еще не объявился. Похоже, пулька затянулась. Я продолжала бродить по Всемирной паутине и наткнулась на откровения одного блогера с Дальнего Востока. Он поверил в чудесные свойства нанотоваров, вложил в сетевой бизнес кругленькую сумму и разорился. Причина та же – товары оказались вредными для здоровья. У кого-то, как у Алинки, появились язвочки во рту, у кого-то пошла по телу крапивница. А один потребитель чуть не умер от отека Квинке. Когда медики откачали беднягу, он обратился в суд и выиграл дело, создав прецедент. На дальневосточного предпринимателя посыпался исковой дождь. В итоге вся прибыль, полученная основателем нанопирамиды, ушла на выплату штрафов и компенсацию ущерба.
История была очень поучительной. Чтобы ее эхо поскорее докатилось с Дальнего Востока до нашего маленького европейского Горовска, я поделилась ею с людьми из одного местного форума, связанного со здоровьем. Затем сменила ник и написала о том, что в клинике «Приват-мед» вовсю идет торговля несертифицированными товарами китайского производства, которые выдаются за продукты нанотехнологий. Не удержавшись, я добавила, что главврач клиники получил специальность пластического хирурга в Институте эстетической медицины, который вскоре был лишен лицензии. «Горовчанки, если вы обратитесь в клинику „Приват-мед“, то ваша красота окажется под угрозой!» – напечатала я напоследок. Получилось митингово, но зато все это было чистейшей правдой.
С чувством выполненного долга я вышла из Интернета и выключила компьютер. Уже четыре часа ночи! Дедуля все еще не вернулся. Я прилегла на диван и накрылась пледом. Думала, заснуть не смогу, просто полежу, поразмышляю о том, что делать дальше...
Меня разбудил телефонный звонок, я открыла глаза, зажмурилась от яркого света, потянулась к мобильнику. Кое-как разглядев на дисплее номер, я поняла, что он мне незнаком, но все же ответила:
– Алло!
