ее. На подносе, как и утром лежал наполненный шприц, и смоченная спиртом вата. И все. Что это? Забывчивость? Пренебрежение? Откровенное неповиновение? А может она просто не медицинская сестра?
Девушка обхватила мое запястье и промокнула кожу ваткой.
Я выхватила шприц с подноса, пока медсестра отвлеклась, и вонзила иглу ей в плечо. Мне потребовалось усилие, чтобы его содержимое опорожнить в организм незнакомки. На белом рукаве появились крошечные капельки крови. Медсестра отшатнулась от меня, как от башенной собаки и порывисто вытащила шприц из своего плеча. Ее глаза стали огромными, а губы сложились буквой «о». Казалось, моя гостья не могла поверить в случившееся.
Я выбралась из кровати, отошла подальше от девушки. Я ведь не знаю, что вколола ей. Дрожащими руками я принялась натягивать шелковый халатик персикового цвета, глядя, как псевдомедсестра, в последний раз недоверчиво на меня взглянула, и обмякла на стуле, закатив глаза.
Что же было в этом шприце? Какой-то яд?
На нетвердых ногах, я подошла к медсестре. Из уголка ее губ струилась белая дорожка пены.
Я попыталась нащупать пульс на ее шее. Но не могла. Девушка мертва? Я попыталась отодвинуть ее веки. Зрачки закатились далеко. Потом поискала пульс на запястьях. А потом поняла, что не одна.
Крупная фигура замерла в дверном проеме, которую я заметила лишь краем глаза. Все еще сжимая мертвое запястье, я оглянулась на дверь.
Тот самый блондин, что преследовал меня в клубе, вошел в мою палату в костюме медбрата.
Крик застрял у меня в горле. Не осталось никаких сомнений. Они пришли за мной. И это «лекарство» предназначалось мне.
Блондин сделал еще шаг ко мне и закрыл за собой дверь.
Я попятилась и зацепилась ногой за стул. Тот пошатнулся, и тело девушки с глухим стуком упало на пол.
Я взглянула на нее, и до меня вдруг дошло. Я убила человека… Хладнокровно и расчетливо.
Блондин демонстративно достал из кармана какой-то шнурок, и принялся накручивать его края на свои руки.
Я уже ощущала, как тонкая веревка впивается в мою шею, медленно перекрывая кислород…
Неужели я позволю убить себя, так и не отыскав убийцу Олега? Нет, у них не получиться так просто! Позволить Мазурину победить, все равно, что осквернить память Олега, и его семьи.
Блондин приближался.
Моя палата по-прежнему утопает в цветах, но оружие это посредственное… Я наткнулась на прикроватную тумбочку. Ваза, с букетом Смирнова, пошатнулась. Блондин навис надо мной. Его глаза казались безумными.
– Ты ее убила.... – прорычал он, вскинув веревку.
– А вы убили его, – выдохнула я, и запустила вазу в его голову.
Цветы осыпались вокруг, вода оросила постель и одежду громилы. Ваза врезалась в его лицо. Послышался хруст. Я бросилась к двери.
– Тварь! – взвыл он, шаря у себя за спиной.
Я распахнула дверь и выскочила в коридор. Длинный, мрачный, темный тоннель, заканчивался где-то далеко, откуда доносился смех и голоса. На месте, где отрабатывает смену постовая медсестра, горит свет.
Я побежала туда, прислушиваясь к своему прерывистому дыханию, шлепанью босых ступней по полу, и наличию погони.
Я услышала, когда он побежал за мной.
Мой халат парусом развевался за спиной. Меня вдруг поразила мысль, что если сестры уже разошлись? И там, где горит свет, никого нет?
Блондин меня догонял. Почти догнал. Он мог легко ухватить меня за халат.
Медсестра удивленно приподнялась из-за стола. Других уже не было.
– Вызовите Смирнова! – безумно выкрикнула я, приближаясь к ней.
Раздался хлопок. Медсестра удивленно взглянула на свою грудь, где расплывалось кровавое пятно. Еще хлопок. Ее откинуло к стене, во лбу вырисовывалась дыра. И кровь. Много крови по кафельным, белым стенам. Кровь и на мне. Кровь везде.
Я повернулась к убийце.
Блондин направил свой пистолет на меня.
Снова раздался выстрел. Я зажмурилась, малодушно радуясь тому, что меня убили. Не хочу быть сильной. Хочу, чтобы все исчезло навсегда....
Грохот. Стук железа по полу.
Я открываю глаза, и понимаю, что каким-то чудом осталась жива.
Блондин лежит на полу, пистолет выпал из его руки.
Я вгляделась в сумрак коридора.
– Олег?
Мужская фигура выходит в свет. Голубые глаза смотрят без эмоций. Влажные волосы, капельки дождя замерли в его бровях и ресницах. Майор Смирнов мне нежно улыбнулся и достал мобильник, набрал номер, приложил к уху, и небрежно перевернул тело блондина ногой.
– Алло? Да, Смирнов, – говорит он устало в трубку, – давай сюда наряд. На Теряеву напали. Два трупа… да… быстрее, пока все не проснулись… – он отключил телефон и взглянул на меня.
– Саша?
Я будто пришла в себя. Сцепила дрожащие руки, забрызганные кровью.
– Саша, теперь все хорошо, – терпеливо начал Смирнов, перешагнув через труп, – я чуть не опоздал… Пока понял, где видел эту женщину…
– Какую женщину?
– Нашли труп Светланы Крючковой, что работала здесь медсестрой, и ухаживала за тобой.
– Ее тоже убили из-за меня?
– Не говори так…
– Здесь три трупа, – перебила я.
– Три?
– Да, у меня в палате…
Майор кивнул, и не двинулся с места.
– Мне кажется, тебе лучше уехать отсюда, – осторожно начал он.
Я кивнула.
Смирнов протянул мне свою руку, и я ее приняла. Мужчина повел меня прочь из больницы, мы спустились к вахтеру, который затравленно уставился на Смирнова. Должно быть у них уже состоялся не очень приятный разговор. Старик меня хмуро оглядел и демонстративно отвернулся. Сергей распахнул передом ной дверь. На улице бушевала не погода. Холодный порыв ветра бросил мне в лицо сноп дождевых капель. Я на секунду задохнулась, Смирнов накинул мне на плечи куртку, и решительно подхватил на руки. Майор был значительно выше и крупнее Олега, я тут же утонула в его куртке, и руках. Я не стала сопротивляться и вырываться. Мне теперь все равно.
Смирнов усадил меня в свою машину, сел за руль. Его куртка была теплой и пахла своим хозяином. Щемящая боль сжала все внутри. Я больше никогда не почувствую его запах.... его больше нет…
Майор включил печку. Горячие волны воздуха окутали меня.
– Сколько времени я была здесь?
Смирнов внимательно следил, за тем, как двор больницы постепенно наполняется машинами. Его люди?
– Две недели.
– А… Олега похоронили?
Сергей отвел взгляд и только тогда ответил:
– Да, полторы недели назад.
Когда я услышала это, мне отчаянно захотелось плакать. Я закрыла лицо руками, но слез не было.
– Саша…
– Я не была на похоронах мужа…
Смирнов ничего не ответил, только завел машину и поехали сквозь мрачную ночь.
– Куда ты меня везешь?
– К себе, – Сергей взглянул на меня, и добавил, – там безопасно.
– Я хочу домой. Отвези меня домой.
– Саша, но ведь это глупо!
– Твое дело прислать мне охрану, а не заниматься нравоучениями, – сказала я, глядя на Сергея в упор, – вези меня домой.
Смирнов выдержал мой взгляд и молча развернулся.
– Но я должен лично удостовериться, что у тебя безопасно…
– У меня сигнализация и тревожная кнопка…
Только теперь на мой зов никто не придет.
– Юля позволила установить сигнализацию?
Я тяжело взглянула на Сергея.
– Дом для меня, это квартира, где я
