ли, боишься?
– Эта баба хлеще любого мужика, – на запястьях у меня щелкнули наручники.
Я не сопротивлялась, наоборот, затихла, прислушиваясь к разговору своих похитителей. Самая эффективная тактика – убедить противника, что ты не в силах сопротивляться, а потом нанести удар в неожиданный момент. Убивать меня не собирались, иначе не стали бы тратить свои силы на спектакль с наручниками и одеялом. Один выстрел, и Киря бы получил холодное тело своей безрассудной подруги. Но у парней явно стояла другая задача – сделать меня безопасной. Чаще всего такая подготовка происходит перед встречей с крупным представителем криминала, именно они помешаны на безопасности и параноидально подозревают в каждом потенциального убийцу.
И я оказалась права, меня протащили буквально пару метров на крепких мужских руках, и вот запах дерева, шелест реки не слышен, я в помещении.
С головы сдернули одеяло. Я поморгала, но яснее видеть окружающий мир не стала, в комнате царила практически тьма, немного света падало лишь из узкого окна под самой крышей.
– Свободны, – негромкий голос отправил моих похитителей за дверь. Еще пара секунд молчания. Моего собеседника я не видела, голос доносился откуда-то из правого угла, как раз где темнота максимально сгущалась до глухой черноты.
– Не пугайтесь, Татьяна, мы не причиним вам вреда.
– Хорошо. Тогда давайте перейдем к цели моего похищения. Пока мой напарник не обнаружил мое отсутствие на берегу. У нас полчаса, если я не выйду на связь, то сюда вместе с ним прибудет полиция. Боюсь, что темный угол и парочка мордоворотов уже вас не спасут, – от дерзостей удержаться не получилось. Внутри кипела злость, как меня обезоружили без всяких церемоний.
– Не злитесь, Татьяна, – мой таинственный собеседник не реагировал на колкости. – В нашей среде это стандартная процедура безопасности. Работа с повышенным фактором вредности, – он хохотнул собственной шутке.
– Можно было просто попросить меня сдать оружие на входе, а не пеленать в одеяло, как котенка.
– Я наслышан о ваших способностях и охрану свою предупредил, что ваша сила не в огнестрельном оружии. А в поясе по боевым искусствам, а еще в умении разговорить и убедить любого. Но я вас сюда пригласил не для комплиментов, уж простите. Хотя по вполне профессиональной задаче. Хочу нанять вас для поиска убийцы Андрея Жогина.
Вот так поворот, я как раз рассчитывала, что на пристани мне тайну его смерти откроют, а не вручат очередной гонорар.
– Тогда мне необходимо поговорить для начала с Ольгой Мишиной. Я знаю, что она у вас.
– Женщина к его смерти отношения не имеет, – отрезал холодно голос. – Благотворительный фонд и его работа смерти Жогина никак не касаются. Просто поверьте, нам неудобно после смерти Андрея продолжать наш… м-м… – собеседник подбирал слово. – Рабочий договор.
– Но вы похитили женщину и держите против ее воли, это незаконно, – возразила я.
– «Воля» не то слово, которое можно применять к этой женщине, – мне послышалась брезгливость в словах говорящего. – Сейчас это просто подобие человека, ни в пьяном, ни в трезвом виде она нам не интересна. Просто посидит немного в изоляции от общества. Это уж наши проблемы, Татьяна. Давайте каждый будет заниматься своей работой. Ваша задача – поверить моим словам о том, что все, что происходило в приюте, не спровоцировало убийство Андрея. А кто это сделал и почему, надеюсь, узнает такой профессионал, как вы.
Какая грубая лесть! Настолько грубая, что в ответ я лишь поморщилась от раздражения. Но терпеливо принялась объяснять:
– Но мне необходимо знать, какую роль исполнял Андрей в деятельности «Благо». Даже если нет прямой связи между работой приюта, то я смогу получить зацепку, в каком направлении искать убийцу. Это может быть кто-то из подопечных приюта, у бродяг часто от выпивки разрушается обычная система ценностей, и они могли из-за пустяка прикончить Жогина. Тем более его убивали не хладнокровно, а еще и причиняли дополнительные удары, мстили.
Или кто-то из волонтеров фонда. Дележка власти или славы, зависть, а может быть, любовные отношения с Андреем. Отрабатывать приходится каждого, с кем он контактировал.
Мой собеседник расхохотался:
– Дележки власти!
Отсмеявшись, он снова вернулся к сдержанному тону:
– Я понял, что вы не просто исполнитель, вам нужно дойти до сути вещей. У Жогина не было никакой власти, чтобы ее с кем-то не поделить. Да, он был официальным лицом фонда, вел страницу в социальных сетях, распоряжался частью денег, проводил благотворительные акции. Но это лишь официальная часть, Жогин – лишь красивый фасад, занавес, за которым скрывается то, что знать вам лучше не стоит. Волонтеры, раздача еды, фотографии и видео – это красивая имитация бурной деятельности, не более.
– Но почему он, обычный человек, согласился на такую роль? Ведь всегда был риск, что все вскроется и он окажется за решеткой, даже несмотря на свою роль картонного короля.
– У него не было выбора. С Андреем у нас произошла много лет назад одна неприятная история, он своим неосторожным желанием спасать людей испортил нам отличный бизнес. Мои люди объяснили ему, что теперь придется отработать те деньги, что я потерял. Мы нашли выход из ситуации.
– Так, подождите. Мне ни к чему эти обтекаемые фразы, мне, правда, нужна суть событий. Я так понимаю, что у Андрея перед вами был некий долг, косяк, если говорить на простом языке, правильно?
– Да, – неохотно согласился таинственный житель темного угла.
– Чтобы отработать этот долг, вы обязали его стать официальным лицом благотворительного фонда. Но при этом Жогин был в курсе, что в реальности «Благо» служит лишь прикрытием для отмывания денег из незаконного источника.
– Да, он был в курсе, – в голосе собеседника звенел металл сдерживаемого раздражения. – И после его смерти слишком много шумихи вокруг фонда, слишком много внимания полиции. Поэтому мы вынуждены закрыть этот проект. Как видите, смерть Жогина принесла нам исключительно проблемы, а не выгоды. Я хотел бы, чтобы вы нашли убийцу. А мы проведем с ним воспитательную беседу и объясним, что он поступил нехорошо. Разумеется, никаких договоров и бумажек, просто назовите сумму, за которую выполните заказ.
– Тысяча баксов, – цену я выпалила с потолка, даже не думая. Сложно общаться, когда называют криминальную деятельность словом «проект».
