таблетки на нас не так действовали, как хотелось бы. Признаться, я на Машку до сих пор в обиде – она ведь запланировала побег, придумала, как выбраться, а мне ничего не сказала! Может, я бы с ней сбежала, хотя вряд ли. Все-таки я хочу вылечиться, можно и потерпеть…
– Да отсюда ведь сбежать невозможно! – заметила я.
Лиза кивнула.
– Да, хотя если постараться, то придумать что-нибудь получится. Я думаю, Машка ключи сперла у медсестры, вот и выбралась. Это недавно было, то ли позавчера, то ли вчера, у меня дни немного путаются в голове. Я спала, а она, наверно, в это время драпанула отсюда…
«Ключи», – подумала я про себя.
Точно! Не у медсестры Лисихина стащила ключи, а у санитарки! Ведь у меня есть ключ от запасного выхода, мне его дежурная медсестра дала! А в тот день дежурила Гульнара, Лисихина могла выкрасть у санитарки ключ, открыть дверь, а потом… что было потом? Если Мария ушла через запасной выход, то дверь должна была оставить открытой, вот только Гульнара об этом мне ничего не сказала. Если бы Лисихина выбросила ключ на улице, то санитарка бы обнаружила его отсутствие, с нее бы спросили, куда она подевала ключ! Нет, опять не сходится… Значит, у Марии был сообщник, как я и полагала вначале…
– Отсутствие ключа сразу бы заметили, – возразила я. – И Маша эта не смогла бы далеко уйти, ты об этом не думала?
– Ну, может, и так, – Лиза равнодушно пожала плечами. – Значит, еще что-нибудь придумала, теперь кто узнает-то? Хотя зачем она сбежала, до сих пор не понимаю. К ней мать приходит, могла бы мать попросить забрать, это мне не у кого просить… Одна я совсем… Даже передачки никто не таскает, жрать вечно хочу. Сейчас бы торт шоколадный съела, и еще – мороженое, и еще просто шоколад. Сладкий-сладкий, прям приторный…
– Да, тут не больно балуют разносолами, – заметила я. – Хотя вроде не бесплатно лечат, могли бы и постараться… Готовят ужасно!
– Ну, кто платно, а кто бесплатно, – сказала Лиза. – Я бесплатно лечусь, по социальной программе, поэтому мне никаких вкусняшек не положено. А платникам и конфеты выдают иногда, и фрукты… Я конфеты порой беру… Пока никто не видит. Только никому не рассказывай, ладно? Но что мне, с голоду помирать, что ли…
Лиза докурила сигарету, выбросила в туалет. Потом произнесла:
– Пойду я к себе в палату… Надеюсь, еще увидимся. А то спать что-то хочется, прилягу…
Она вышла из уборной, я отправилась вниз, обдумывая все, что узнала от пациентки.
Итак, Мария Лисихина была соседкой Лизы, которая считала, что у Лисихиной началась белая горячка. Да, сменщица говорила, что Лисихина кого-то боится, но списывала все это на последствия злоупотребления алкоголем. А что, если за Марией и в самом деле следили, ей угрожали? Выходит, что так, не просто так Лисихина исчезла! Но кто и зачем мог желать девушке зла?..
До ужина оставалось три часа. Я поднялась по черной лестнице наверх и открыла дверь ключом, вышла на улицу. Подошла к мусорным бакам, достала телефон, чтобы проверить, ловит ли тут интернет.
Мне не терпелось зайти в базу данных и просмотреть информацию о Снежане Петровой, Кирилле Разанове, Надежде Алексеевой и ее отце, Иване Глебовиче.
Увы, сети не было, зато на мобильный пришло эсэмэс-сообщение о пропущенных вызовах. Звонил мне Петрушев. Я огляделась по сторонам, убедилась, что никого поблизости нет, и перезвонила приятелю.
– Ну наконец-то! – воскликнул Петрушев. – Я не мог до тебя дозвониться… У меня есть новости.
– Какие? – тут же спросила я.
– Во-первых, ты была права, там, где ты сказала, мы нашли труп. Чтобы определить личность убитой, пришлось воспользоваться компьютерными программами, выяснили, что это Мария Лисихина, твоя клиентка.
– Значит, он убил именно ее… – пробормотала я.
– Лисихину зарезали ножом, – продолжал Петрушев. – На ноже были найдены отпечатки пальцев, мы установили, чьи это отпечатки.
– И чьи же? – нетерпеливо спросила я.
– Дактилоскопический анализ установил, что отпечатки пальцев принадлежат тебе, Женя, – тихо проговорил мой приятель.
Глава 9
Я не верила своим ушам. В голове не укладывалось, как такое вообще возможно – я не убивала Марию Лисихину, наоборот, я пытаюсь отыскать ее! Мои отпечатки пальцев есть в базе данных полиции, так как это необходимо при моей работе, и неужели я стала бы оставлять их, если бы намеревалась совершить убийство?
– Вася, этого не может быть, – проговорила я. – Ты понимаешь, что меня хотят подставить? Ты ведь видел и письма, которые мне присылали, знаешь, что мою тетю похитили! Я уверена, что, когда преступник проник ко мне домой, он выкрал нож, чтобы выставить меня виноватой в убийстве!
– Я не считаю тебя убийцей, – спокойно проговорил Петрушев. – Телом сейчас занимается патологоанатом, пока обстоятельства смерти выясняются. Лисихина умерла от потери крови, ее зарезали ножом. Вот только эта находка – я имею в виду нож с твоими отпечатками – весьма сомнительна. Ты ведь всегда пользуешься перчатками, когда улики собираешь, верно? Почему тогда допустила ошибку и схватила нож голыми руками, чтобы прикончить свою клиентку?
– Вот и я о том! – воскликнула я. – К тому же у меня нет мотивов совершать преступление! Я торчу в психушке только для того, чтобы выяснить обстоятельства исчезновения Лисихиной, потому что она является моей клиенткой! Точнее, уже являлась…
– Значит, продолжай расследование, – сказал Петрушев. – Как только я узнаю детали убийства Лисихиной, я позвоню тебе. Хотя связь у тебя, похоже, отвратительная, мне не удалось дозвониться…
– Я сама тебе позвоню, – пообещала я. – Когда это лучше сделать?
– Давай вечером, часов в девять, – предложил Василий. – К этому времени все будет уже известно…
Закончив телефонный разговор, я не спешила возвращаться в отделение. Не стала дожидаться ночи, отправилась искать, где тут поблизости ловит интернет. В конце концов, рация у меня с собой, если вызовут – пойду в корпус, навру что-нибудь по поводу своего долгого отсутствия.
К счастью, место для работы с базой данных я искала недолго. Оказывается, сеть худо-бедно ловила неподалеку от мусорных баков, и я
