но она тогда с ним заговорила. Она восхитилась зеленеющими полями.
Тихон подозревал, что поля заросли бурьяном, но разговор поддержал.
— Нас тогда свела судьба, Тихон.
Он кивнул.
— Ты этого не понял, а я сразу осознала.
Тихон опять кивнул.
— Ты удивился, когда я пришла к тебе на занятия?
— Удивился. И обрадовался, — добавил Тихон, надеясь, что ей будет приятно это слышать.
Если он с ней порвет, он не будет нужен никому.
Настя прижалась щекой к его лбу.
— Мне кажется, что вчера меня опять пытались убить, — Тихон глупо улыбнулся.
— Переезжай ко мне! Переезжай, Тихон. Пожалуйста. Хватит мучить и меня, и себя. Мы с тобой заслужили счастье.
В этом Тихон сомневался. Он не жил праведником.
— Я хочу знать, кто это делает. Мне это важно, Насть.
— Что делает? — она заглянула ему в лицо.
Он знал, что она не великого ума, но каждый подобный раз терялся.
— Послушай, Тихон… — Настя сползла с подлокотника, он посадил ее на колени. — Нельзя навсегда застревать в прошлом. Нельзя! Ты живой человек, ты должен радоваться жизни.
— Я не застреваю. Я хочу знать, кто убил мою жену и кто пытается убить меня.
При слове «жена» Настя напряглась. Он сильнее притянул ее к себе.
— Тебя никто не убьет, если ты будешь жить со мной!
Может, и хорошо, что она такая дурочка. Была бы умная, начала бы выспрашивать подробности, а их он рассказать не может.
— Тихон… — Настя погладила ему шею, рукой скользнула за ворот футболки.
Он потянулся губами к ее уху.
Внутренний голос подсказывал, что все это не нужно, что надо искать убийцу и не морочить Насте голову, но тело следовать внутреннему голосу отказывалось.
— Переезжай ко мне, — снова повторила Настя, когда он через некоторое время потянулся за одеждой. — Пусть прошлое остается в прошлом. Мне плохо без тебя, Тихон.
— Я должен разобраться, — Тихон отвернулся от нее, застегивая шорты и чувствуя себя мерзавцем.
Напрасно он поддался минутной слабости. Он не любил Настю. Она была ему не нужна. Ее глупость вгоняла в оторопь.
Но она единственная, кто будет страдать, если убийца до него дотянется.
* * *
В убийц, которые выследили Аслана и попытаются достать его в больнице, Михаил не верил. Но и совсем отбросить подозрения не получалось.
У железнодорожного переезда пришлось постоять, пропуская длинный товарный поезд. За переездом Михаил повернул не к дачному поселку, а к деревне. Остановился у дома Аслана, вошел в незапертую калитку и постучал в дверь дома.
Дверь открыла Медина, посмотрела на него испуганными глазами. Веки у нее были красные, а губы бледные.
Из-за ее спины выглянула забавная девчушка лет пяти.
— Все в порядке, — быстро сказал Михаил. — Я только что из больницы.
— Иди наверх, — ласково и строго велела Медина дочери. — Я скажу, когда можно будет спуститься.
Уходить девочке не хотелось, она состроила плаксивую гримаску, но послушалась.
Видимо, второй этаж Аслан пристроил недавно. Ведущая наверх лестница не была покрашена.
Жилище Аслана отличалось огромным количеством ковров на полу. Ничто больше национальную принадлежность хозяев не выдавало.
— Проходите, — пригласила Медина.
Михаил покачал головой — отказался и отступил на крыльцо. Хозяйка вышла за ним.
На ней было розовое кимоно, в котором она казалась еще более бледной.
— Я разговаривал с хирургом. Пока все идет хорошо.
— Я пойду туда к десяти, в десять пускают. — Медина сцепила пальцы.
Отговаривать ее было бессмысленно, и Михаил не стал.
— С детьми есть кому остаться?
— Они уже большие, — быстро улыбнулась Медина. — Они могут просидеть день одни. Но скоро придет соседка, Александра Васильевна. Она очень хорошая женщина, старается мне помочь. Я ей объясняю, что помогать не надо, но она не слушает.
— Медина… — осторожно спросил Михаил. — У вас с деньгами все нормально?
Она опять быстро улыбнулась. Жена у Аслана была не только красивая, но и умная.
— Нормально. Спасибо.
Нужно было уходить, но Михаил медлил.
— Вспомните, — попросил он. — Аслана ничего в последнее время не беспокоило? Ну… может быть, ему кто-то угрожал?
— Я уже пыталась вспомнить, — грустно ответила она. — Если бы ему кто-то угрожал, он не стал бы мне говорить.
Где-то недалеко залаяла собака.
— Александра Васильевна у дачников работает. Ее хозяйка недавно утонула.
— Я в курсе. Ее хозяева мои соседи.
— Когда хозяйка утонула, Аслан про это много думал. Мне не говорил, но я знаю, что думал. На себя прежнего стал походить, когда в полиции работал. — Медина печально посмотрела на Михаила. — Но это уже давно было. А больше я ничего не замечала.
— Варвара, дочка Александры Васильевны, с ней живет или отдельно? — как можно равнодушнее поинтересовался Михаил.
— С ней. Раньше она с мужем жила, но уже больше года, как к матери вернулась. Варя тоже очень хорошая. И тоже старается мне помочь.
Медина от него устала. Ей не хотелось отвечать на его вопросы.
— Ты не знаешь, в деревне у кого-нибудь есть мотоцикл? — не удержался Михаил.
— У многих есть, — она пожала плечами. — У Самойлиных в конце улицы. У Александры Васильевны есть. Только у Александры Васильевны больше ездить некому, внук за границу уехал. А может быть, они и продали мотоцикл, я не знаю.
Нехорошие мысли приходят Михаилу в голову. И факты, как назло, нехорошие мысли подтверждают.
Наполовину разобранный сарай находился в нескольких метрах от дома. Поверить в то, что соседи не имели возможности достать из сарая яд, было трудно.
— Спасибо вам, — тихо сказала Медина.
— За что? — не понял он.
— За участие, — серьезно пояснила она и быстро ушла в дом.
Михаил успел заметить, что на глазах у нее выступили слезы.
* * *
Александра возилась на участке, недовольно выпрямилась, когда Тихон открыл ворота, чтобы завести на участок машину.
— Я уж не знала, явишься ты или нет. Звонила, звонила, а телефон у тебя отключен.
— Да? — Тихон достал из кармана разряженный телефон и тупо на него уставился. — Забыл вчера зарядить.
— Предупреждай, когда приходить не надо!
— Да-да, конечно, — пообещал Тихон.
— Обед я тебе приготовила, в холодильнике все найдешь.
— Спасибо.
— А я сейчас пойду. Сосед мой в больнице, жена при нем, за детьми присмотрю.
— Конечно, — согласно кивнул Тихон.
Спать не хотелось, но бессонная ночь давала о себе знать, голова гудела.
Александра сняла резиновые перчатки, в которых пропалывала куст роз. Вообще-то, эти цветы не были розами, Лика называла их как-то по-другому, Тихон забыл.
— Павел приезжал, — вспомнила Александра. — Тоже, видимо, пытался тебе дозвониться и не смог. Посидел немного и уехал.
— Сейчас я ему перезвоню.
— Про Ликиных родственников расспрашивал. А что расспрашивать! Сам не
