Сероглазый остановился возле кресла и произнес хрипловатым бесцветным голосом:
-- Пройдите сюда. Сядьте в кресло.
-- Что ж, грех отказаться от предложения, -- буркнул Дикий себе под нос.
Оставалось только подчиниться. Да и стоять ему после случившегося было тяжеловато -- грудь продолжала болеть, кружилась голова, в ногах чувствовалась вялость. Дикий сделал несколько шагов и плюхнулся в кресло.
Стали разглядывать друг друга. Ничего приятного Дикий не увидел. Скорее всего, "врач" к Дикому тоже особых симпатий не испытывал.
-- Хотелось бы верить, что вы не доставите нам серьезных хлопот, -- проговорил сероглазый, продолжая разгляднвать пленного.
-- Вам -- это кому? -- спросил Дикий, но ответа не последовало.
Сероглазый сделал несколько быстрых движений, и руки Дикого оказались привязанными к подлокотникам.
-- Крепко, -- констатировал Дикий случившееся.
Сероглазый "врач" пододвинул легкий стульчик поближе к креслу и сел на него.
-- Не доставите нам серьезных хлопот, -- повторил он предыдущую фразу.
-- Зря надеетесь, -- ответил Дикий.
-- Не зря... Сами станете говорить или перейдем к делу?
-- А что рассказывать? Анекдоты?
-- Анекдоты -- не надо. А надо ответить на вопросы -- кто? где? когда? как? Надо назвать все имена и адреса. Цель ваших операций. Что я еще должен сказать, чтобы вы убедились в серьезности моих намерений? А, Дикий?
Блондинка не ушла, стояла чуть в стороне. Дикий видел ее боковым зрением. "Сейчас начнутся процедуры, -- подумал Дикий. -- Не красиво получится. Лучше б девушку увели..."
-- Не понимаю я вас, -- ответил он. -- Бред какой-то. Если я ваш гость, то хотя бы кофе предложили.
"Врач" поднялся и, можно сказать, размахнувшись, вонзил Дикому прямо через рубашку в плечо иглу. Откуда в его руке взялся шприц -- пленный так и не понял. Сперва Дикий интуитивно дернулся, ожидая удара, но глянув на иглу, вошедшую в плечо, почувствовал короткую боль, попытался усмехнуться пришедшей мысли: "То мы лечим, то нас лечат. От такой медицины долго не протянешь..."
Лекарство не сразу начинает действовать.
-- Вы, похоже, слишком перезанимались медициной. Таким образом кофе не пьют.
Грудь болела, голова болела, теперь плечо -- Дикий бы умер, но не показал сероглазому, как ему хреново.
Палач в белом халате стал вращать иглу и боль вспыхнула, взорвалась прямо-таки в мозгу. Сквозь нестерпимую боль Дикий понял, что ему не ввели никакого лекарства. А сероглазый тут же подтвердил это предположение:
-- Даже не мечтайте! Никаких препаратов! Психотропных средств не будет. Физическая боль -- самый надежный "препарат". И этой боли будет столько, сколько потребуется, чтобы вы рассказали все. Вн будете даже умалять, чтобы вас слушали еще и еще!
"Врач" знал свое дело туго -- рука онемела, боль -- этот живой хорек, -- металась по телу... Живым его отсюда не выпустят. Оставалось одно -- постараться умереть красиво. Что такое -- умереть красиво? Красиво ли умереть на склоне лет в собственной постели в окружение чад и домочадцев? Или красиво умереть в бою с наганом в руке, умереть геройски? Или красивым будет умереть, самому решив когда и где? Так, вроде, поступали древние греки и римляне?... Но мысли путались. "Хорек" боли разрушал их. Дикий старался отвлечься, но поди отвлекись -жуткая, постоянная, противная, рвущая личность боль в каждой клетке!
...Можно -- просто. Так умеют люди. Взять и отключить. Или принять, как часть себя. Она всегда была, есть и будет. Как песчинка в Сахаре, как капля в океане, как Гагарин в космосе. Принять эту боль и полюбить ее. Да, да, да! Полюбить, словно девушку -- золотоволосую блондинку, черноглазую брюнетку, гордую шатенку...
Вспомни, вспомни! Вспомнил! Китайский контрабандист, которого он встретил на зоне. Китаец ему все объяснил тогда про боль. Просто боли давно не было и Дикий почти забыл. А теперь вспомнил...
Боль поскулила еще немного и прошла.
Дикий покосился на плечо и улыбнулся.
-- Знаете ли что, уважаемый, -- сказал он легким, веселым голосом. -- Думаю, вы не совсем удачно выбрали себе тему для диссертации!
Сероглазый отпрянул, оставил иглу в покое. Вгляделся в лицо Дикого и ничего не увидел. Тонкие губы исказила судорога ненависти.
-- Подойди сюда!
Дикий услышал стук девичьих каблучков. Увидел девушку. Дикого удивила болезненная бледность розового и здорового перед тем лица. Казалось, блондинка впервые присутствует при подобной экзекуции. "Пригодится, пригодится, пригодится", -- застрочило в голове.
-- Держи это. -- "Эскулап" протянул девушке связку проводов с плоскими электродами на концах.
Глаза девушки наполнились ужасом, но сероглазый плевать хотел на ее реакцию -- он просто выдергивал из ее ладоней электрод за электродом и прикреплял их на теле Дикого, порвав перед тем его рубаху. Затем сероглазый воткнул концы проводов в металлический ящик, оказавшийся своеобразным электрическим прибором. Когда-то Дикий серьезно занимался спортом и ему приходилось видеть как штангисты при помощи электричества и электродов качали мышцы голеностопного сустава. Ток доставал каждую, даже самую махонькую мышцу. "Что ж, покачаем мышцу".
-- Легкая встряска еще никому не повредила, -- усмехнулся сквозь зубы Дикий. -- А то как-то все у нас скучно получается. Вы ничего занятного не рассказываете. Да и я молчу.
-- Не беспокойся! Сейчас заговоришь. -- "Доктор" нагнулся к ящику, готовый пустить ток.
Свободной рукой он опять стал теребить иглу. Толкал ее все глубже и глубже, ища нервные окончания. Вглядывался, гад, в зрачки Дикого, следя за реакцией.
-- Блядь! -- сказал Дикий. Он посчитал, что хуже ему уже не будет, а "доктору" -- "доктору" может. Вложив всю ярость в удар, Дикий лбом врубил врачу-палачу в нос. И понял -получилось! "Врач" только хрюкнул и упал на пол под ноги Дикого. Кровь уже текла рекой, а Дикий успел пару раз достать сероглазого ногами. Не больно получилось, но приятно.
Девушка-блондинка не шевелилась. Она побледнела так, что, казалось, сейчас упадет в обморок.
-- Хороши у вас нравы! -- почти крикнул Дикий. -- Раньше называли -- их нравы...
Но беседа с девушкой не состоялась, поскольку шкаф-дверь распахнулась и в комнату ворвались добры молодцы в спортивных костюмах. Не добры, а добротные. Большие. Мощные качки.
-- Хау ю дуинг? -- обратился к качкам Дикий. -- У нас тут вечеринка и один уже допился до бесчувствия.
Один из качков склонился над "врачом", приподнял того, хмыкнул, удидев кровянку и изувеченный нос.
-- Падла! -- сказал второй, наклонился на железным ящиком и что-то повернул в нем.
Дикая боль вонзилась, казалось, в каждый милиметр тела, и Дикий потерял сознание.
x x x
В черной пустоте возникла струйка пламени и исчезла. После -- еще и еще. Мозг стал включаться частями -- так зажигают свет в больших помещениях, в театрах. Сперва один ярус, после другой.
Дикий пришел в себя, открыл глаза и огляделся. Это помещение ему знакомо -- это его импровизированная камера. Сколько времени прошло? Какая разница!
Плечо, в котором "врач" ковырялся иглой, тупо ныло. После электрошока казалось, что каждая клетка тела дрожит, как овечий хвост. Хотелось пить и блевать одновременно, Кстати вспомнив про китайца, Дикий принялся разбираться со своим телом, заглушая боль...
Но не успел -- дверь открылась, и в ней возникла не девушка, -- блондинка бледнолицая, испуганная -- а все те же здоровяки.
-- Доброе утро, -- сказал Дикий, -- Что-то вы неважно выглядите. Бить будете, наверное?
Не отвечая на риторический вопрос, один из качков поднял Дикого на ноги, а второй -- резко и молча нанес мощнейший удар Дикому прямо в лоб. Тупая боль, потеря ориентации... Хорошо, что мордоворотам хватило ума ударить Дикого в плечо. Нерв, измученный иглой, взорвался такой болью, что Дикий снова потерял сознание. Его били, а он не чувствовал. Его бы и убить так могли -- все равно бы Дикий ничего не понял.
Кажется, его били долго и методично. В памяти осталось только ощущение качелей: туда-сюда, туда-сюда...
Человек -- существо живучее.
Когда Дикий в очередной раз очнулся, то обнаружил себя прикованным к постели. Руки и ноги чем-то привязали. "Сколько еще таких раундов пройдет, пока меня прикончат?" -- возникла вялая мысль.
В теле -- пустота. Странное ощущение. Только разбитое лицо саднит. Один глаз совсем заплыл, но Дикий попытался оглядеться. Довольно просторная комната без окон. Из мебели -- только кровать, на которой его распластали.
"Что же это за заведение? -- природное любопытство не давало покоя даже в безнадежном положение. -- Нахожусь я в подвале -- это точно. А где? В какой части света? В какой стране? На Украине? По никто не говорил поукраински. Хотя по-украински говорят только вожди... В Киеве я? Под Киевом я? Мне бы только до этих псов добраться!.." И в таком положении Дикий петушился, оставался диким, как ему и положено.
Дверь открылась, и в комнату вошла девушка. Где-то он ее уже видел. Ах, да! Вчера они даже обменялись несколькими фразами по дороге в "медкабинет". А после... после... после она стояла бледная, смертельно бледная. Неужели она жалела его?...
