В спальне никого не было. Постель разобрана, рядом на стуле лежала одежда, а на полу стояли уличные ботинки. Похоже, жильца этой квартиры застали за чтением — на кровати валялся номер «Дейли мейл».
Джон посмотрел, от какого числа газета. Девятнадцатое ноября — за два дня до того, как Кэти стреляла в Хогана. Он поднял со стула брюки и нащупал в заднем кармане бумажник. В нем оказались точно такая же карточка, какую ему отдал Фрэнк, и водительские права. Джон рассмотрел фотографию Гарри д'Анджело — приятное открытое лицо, седые волосы. Эти права он получил в пятьдесят восемь лет, в Бристоле.
Джон положил права обратно в бумажник и просмотрел остальное его содержимое; кредитные карты, деньги — все было на месте. В последнем отделении лежала любительская фотография мальчика. Сходство было несомненным: Джон сразу догадался, что это сын д'Анджело.
Интересно, общаются ли отец и сын? Знает ли сын, как здесь убийственно воняет, видел ли, что под дверью скопилась груда газет?
Теперь вонь стала такой сильной, что у Джона на глазах выступили слезы. Шарф не спасал — дышать было почти нечем. Он осторожно приблизился ко второй двери, содрогаясь от мысли, что ему предстоит увидеть за ней.
Он повернул ручку, а затем распахнул дверь ногой. Занавеска, закрывающая ванну, была задернута. Джон отдернул ее.
Д'Анджело лежал в ванне. Голова под неестественным углом откинулась назад и вбок, лицом к двери. Может, он ждал, что кто-нибудь придет ему на помощь. Весь труп облепили мухи, глазницы были пусты. Вздувшаяся, потрескавшаяся кожа уже почти совсем высохла. И труп начал мумифицироваться.
Зловоние стояло невыносимое, хотя Джон заметил, что процесс гниения почти завершился. В воздухе висел сладковатый, липкий, тягучий запах разлагающегося трупа. Ткани правой руки совсем сгнили, по груди д'Анджело ползало множество жирных белых личинок. Задержав дыхание, Джон подошел ближе. На полу, у ног, что-то блеснуло, он нагнулся и с ужасом понял, что это зубы.
Гарри д'Анджело не просто расстался со своими секретами.
Джон Квигли сделал то, чего никогда не делал.
— Упокой, Господи, его душу! — прошептал он и перекрестился.
Он выключил свет и прикрыл дверь. Вернувшись в гостиную, он еще раз все осмотрел там, потом снова прошел в кухню и, наконец, опять в спальню. Нигде не было намека ни на Кэти, ни на Иоланду, ни на Дрейка или Фрэнка. Элизабет Шелдон с греком тоже не оставили никаких следов. И все-таки д'Анджело убили. И убили не просто так.
Здесь есть какая-то связь с Кэти Джонс.
Джона уже мутило от всех этих смертей, от бессмысленных блужданий в потемках. Он снова оказался на шаг позади. Пора сматываться из этой миленькой квартиры, но Джон подсознательно понимал, что уходить еще рано.
Он взглянул на ботинки д'Анджело — поношенные, но аккуратные, как и его жилье. Джон взял в руки правый ботинок и перевернул его. На пол к его ногам упали часы д'Анджело и связка ключей. Он поднял ключи: один — от квартиры, другой — от машины «фольксваген-гольф» и третий, самый маленький, системы «Чабб», наверное, от гаража.
Джон вышел, захлопнул дверь, рывком стянул с лица шарф и жадно, глубоко вдохнул холодный воздух. Опершись о перила, он немного постоял, стараясь не думать о последних минутах жизни д'Анджело.
Потом, собравшись с мыслями, он побежал вниз, очень надеясь, что подростки еще не ушли.
Они действительно не ушли, но и дружелюбия у них не прибавилось. Через три последние ступени Джон перепрыгнул так, что ближайший к нему парень еле успел отскочить.
— Ты какого хрена тут забыл? — угрожающе начал он, выдернув из-за пояса нож и неуловимым движением выдвинув лезвие. — За нами зыришь?
Джон миролюбиво поднял ладони:
— Извини, не хотел тебя испугать.
Парень процедил сквозь зубы:
— Да кого ты испугал!
— Ну, значит, не хотел испортить вам игру. — Парень злобно глянул на него. — Ребята, вы не в курсе, здесь гаражи есть?
Теперь все подростки поднялись на ноги и смотрели на него, как стая голодных волков, окружающая раненого оленя.
— А ты кто такой? — выкрикнул парень в синей бейсболке. — Ты не местный!
— Ну так как: есть гаражи или нет? — нетерпеливо повторил Джон.
Напряжение немного спало. Тут парень, стоявший к нему ближе всех, принюхался.
— Вали-ка ты отсюда! От тебя пахнет смертью!
Остальные тоже почуяли запах и, морщась, отступили от Джона.
— Гаражи есть? — спросил Джон, надвигаясь на них.
У парня с ножом был такой вид, будто его вот-вот стошнит.
— За домом. У некоторых стариканов там места есть. Под первым корпусом… Слушай, мужик, вали отсюда! Несет от тебя, мочи нет!
— Ага, значит, рядом. Пока! — Джон помахал им на прощание и направился вниз. На этот раз вонь в подъезде показалась ему чистейшим воздухом.
В дальнем конце гаража он отыскал «гольф» — угловатую модель начала девяностых. Д'Анджело хорошо заботился о машине: на ней не было ни царапины и выглядела она, будто ее только вчера доставили из магазина.
Папка с досье на Кэти Джонс нашлась под ковриком пассажирского сиденья. Или Д'Анджело страдал сверхподозрительностью — это предположение Джон сразу отбросил, — или считал, что держать в квартире эти материалы небезопасно.
— Молодец, Гарри! — произнес Джон.
Он устроился на водительском сиденье, закурил, открыл папку и принялся читать.
Когда Джон позвонил, Сара стояла рядом с Сэмом Джонсом, который нервно отхлебывал из стаканчика жидкий кофе, все еще не в силах успокоиться.
— Ты где, в больнице?
— Да, с нашим клиентом.
— Отойди куда-нибудь.
Сара прижала телефон к груди:
— Сэм, извините, пожалуйста…
Сэм допил кофе и выбросил стаканчик в мусорный контейнер.
— Поздно уже, мне надо маму отвезти домой. Она совсем вымоталась… Не могу поверить, что она предложила этому типу остановиться у нее.
За последние десять минут Сара слышала от него эти слова уже несколько раз, и он начал немножко действовать ей на нервы. Так и хотелось спросить: чего же он не взял Дрейка к себе, если так переживает за мать?
— Ладно, до свидания, — попрощался наконец Сэм и ушел.
Сара подождала, пока он завернет за угол, и сказала в трубку:
— Слушай, ты такое шоу пропустил! Дрейк приехал раньше, чем мы ждали, и они с Сэмом сцепились по-крупному. Дрейка мне удалось успокоить, а вот Сэм…
— Сара, послушай меня. Телефон сейчас разрядится, а тебе это обязательно надо знать. Гарри д'Анджело убили несколько недель назад, примерно в середине ноября. Я понимаю, мне следует позвонить в полицию и дождаться их, но тогда они запрут меня на все замки и ключи выкинут.
— Джон, ты что, смеешься?
— Я здесь всего два дня, а на мне уже два трупа. Сомневаюсь, что на этот раз они просто так отпустят меня!
— Перестань кричать.
— Я не кричу! — прокричал Джон в трубку.
Сара услышала тяжелый вздох и поняла, что терпение его на пределе.
— Джон, а теперь ты меня послушай. Если ты не пойдешь в полицию, а они узнают, что ты там был, тебя могут обвинить в укрывательстве.
— Я знаю адрес Лиззи Шелдон.
— Нашел все-таки?
— Старик Гарри отлично поработал. Он собрал копии якобы свидетельства о рождении Кэти и якобы документов на ее удочерение. Выглядит все чин чином, нотариально заверено, с заключением врача. Еще здесь есть адрес и телефон Хогана. Сара, ты оказалась права: я нашел записи о фонде «Колыбель». Знаешь, работа проделана самым тщательным образом: есть даже справка о группе крови Кэти, хотя ума не приложу, где он ее раздобыл.
— Может, у Хогана.
В трубке послышался шорох страниц.
— Так, здесь прививки, усыновления, фамилии… очень много фамилий. Вот знакомое имя — Фрэнк упоминал его. Майло, а вернее, Майло Хеннесси.
— Он тоже имеет к этому отношение?
— Не знаю, Фрэнк не говорил, но я так понял, этот Майло пошел тем же путем, что и Фрэнк с женой. И догадайся, кто подписывал все эти медицинские бумажки?
— Милейший доктор Хоган?
— Он самый. А хочешь еще сногсшибательную новость?
Сара улыбнулась:
— Горю желанием.
— Я сейчас смотрю на копию свидетельства о браке. Элизабет Шелдон и Нико Кастринакиса.
— Вот это да! — Сара вспомнила, что на фотографии Хоган во все глаза смотрит на Лиззи. Наверное, нелегко ему было узнать о ее свадьбе.
— Дети есть?
— Здесь не написано.
— Это надо передать в полицию. Это улика.
— Сначала я поговорю с Элизабет Шелдон.
— Джон, не ходи к ней! Сам подумай: Хогана убили, Фрэнка убили, грека…
— Сара, может, она в опасности.
— Джон, может, она сама — опасность!
— Этого мы не знаем. Слушай, Сара, я устал, весь грязный, вонючий. Завтра я еду домой, но сначала поговорю с ней: посмотрим, что она скажет. Потом передам все это дерьмо копам. Но я хочу посмотреть ей в лицо и послушать, как она будет выкручиваться.
