торопиться и где искать Кирилла.
Водитель такси действительно поехал по длинному пути, повернув на повороте, он вернулся на несколько улиц в обратном направлении. Следом за ними из левого ряда перестроился автомобиль светлого, чуть золотистого цвета. И все бы ничего, и все бы догадки бдительного таксиста можно было распылить в пух и прах, если бы ни одно но. Это но, Настю обеспокоило. Этот автомобиль следовал за ними, не отставая, не перегоняя. Он сопровождал их.
Все стекла автомобиля-сопровождения тонированы, поэтому водителя видно не было, как бы Настя не пыталась всмотреться в него.
Он не сопровождал ее, он ее преследовал.
Вот это поворот событий. Кошмар. И что теперь делать? Она лихорадочно размышляла. Отчаяние по поводу безнадежных поисков Кирилла улетучилось и забылось. На смену отчаяния пришел страх и паника.
— ну что убедились? — воодушевленно спросил таксист.
— убедилась — дрожащим голосом ответила она.
— может в полицию вас отвезти?
— нет. Отвезите меня на подземную стоянку гипермаркета. — попросила Настя.
— точно. — прокричал таксист.
Так, наверное, кричал Архимед, когда открыл гидростатический закон. Хотя история утверждает, что он кричал — «Эврика».
Таксист завез ее на подземную стоянку, автомобиль преследователь заехал следом. Здесь людей было мало, зато много машин. Скрип колес гулко и далеко распространялся по гаражу, эхом отскакивал от железа автомобилей и бетонных стен и возвращался обратно.
Настя заранее рассчиталась с водителем и вышла из такси рядом с лифтами. Она правильно рассчитала. Пока преследователь парковал свою машину, она уже была на первом этаже, быстрым шагом (чуть ли не убегая) она направилась к противоположному выходу из гипермаркета. На бегу она оглядывалась, пытаясь определить, есть ли за ней слежка. Но как здесь определить? Людей в гипермаркете, как муравьев в муравейнике. Все куда-то идут, заходят и выходят из бутиков, салонов и магазинчиков, стоят возле витрин, сидят в кафе. Все в движении, суете и разговорах. Все заняты делами. Точно — муравьи. Одна она бежит. Бежит и боится. Боится и бежит. Она быстро вышла на соседнюю улицу, села в ближайшее такси и поехала домой.
Она знала — теперь не надо бояться преследования или сопровождения, его не будет. Она правильно рассчитала. Водитель той машины не успел еще подняться на этаж из подземной стоянки, а она уже была на противоположной улице.
Она знала — теперь не надо бояться, но она боялась. Боялась и всю дорогу домой оглядывалась и осматривалась по сторонам, из-за чего водитель этого такси с недовольством посматривал на нее и становился хмурым. Он же не знал, что бдительный водитель предыдущего такси вычислил слежку.
* * *
Мистику Кирилл давно откинул. Не бывает никакой мистики в реальных делах. Когда есть реальная смерть человека, пожар дома, пострадавшие в больнице, а ремень в машине перерезан, вернее надрезан, то ни о какой мистике даже думать нельзя, так же как о стечении обстоятельств и несчастных случаях.
То, что на Настю покушаются, он не сомневался. Уже не сомневался. Все это стало происходить совсем недавно. Жалко, что он не спросил ее, когда стали приходить письма от Валентины Киселевой. Конечно, не от самой Валентины, а от кого-то, кто подписывается ее именем, делая ошибку в фамилии.
Ремень перерезан, либо удачно подпилен, так, что при большой скорости мог оборваться и автомобиль вынесет на встречную полосу, либо в кювет. Не важно, важно, что исход должен был быть непоправимым.
Что мы имеем? До того как Кирилл стал у нее работать, ничего не происходило. Во всяком случае, он этого не знает. До него самого работал водитель Василий Николаевич, которого она уволила, в связи с его родственницей Ириной, которая, кстати, увела у Насти мужа. С мужем совсем отдельная история.
Водитель за машиной не смотрел и поврежденный ремень заметить не мог. Мог, конечно, сам повредить ремень, в обиде, так сказать, когда его уволили. Но ему нет выгоды убивать Настю. Гувернантку Надежду Васильевну — Гитлеровну со счетов тоже убираем. Уволенные, оскорбленные и обиженные мстить не будут. Тем более обидели ее уже после того как он узнал о поврежденном ремне. Татьяна Сергеевна, вообще в Насте души не чает.
Тут, как ни крути, все пути ведут к Николаю. Только ему выгодно убить Настю. Они еще не разведены, значит делить имущество не надо, надо только дождаться сроков и вступить в наследство.
Конечно, Татьяна Сергеевна будет возмущаться и кричать на всех углах, что он давно не жил с Анастасией Андреевной и не имеет на ее имущество прав, но кто ее будет слушать и закон повернет все обратно. У них есть дети, он отец детей, они не развелись, значит все перейдет к нему. Даже по самым малым подсчетам, там наследства на не один десяток миллионов, один дом чего стоит.
Все сходится. Меркантильный расчет, жажда денег, прогоревший бизнес, один, второй, третий, разочарование в своем мужском эго, усталость от работы, периодические и систематические запои — все это должно было привести к ненависти и желанию уничтожить свою бывшую не бывшую жену.
Кирилл только перестал испытывать к Николаю отвратительные чувства, как опять к ним вернулся, вспомнив еще один факт: Николай разбирается в автомобилях. Он сам говорил, что даже собирался открыть СТО, возле своей автомойки. Ему не составит труда найти нужный ремень, повреждение которого приведет к летальному исходу.
Неужели Николай не имеет жалости к своим детям? Ведь авария могла случиться и в тот момент в салоне авто могли находиться дети.
Кирилл поежился. Ему стало плохо. На лбу выступили крупные капли пота, кинуло в жар, потом по всему телу пробежал холодок.
Он набрал номер телефона, который автоматически прихватил с автомобиля Насти, там сразу ответили
— алло, Ирина. Это Кирилл. Мы с вами вчера виделись. Да, конечно, с тобой — поправился он — мы могли бы встретиться? Говорите, говори адрес.
Она назвала название кафе, дома встречаться с ним не стала, наверное, Николай не на работе. А это хорошо. А то, выпивать с Ириной на бруденшафт — себе дороже, что он сразу же при встрече и озвучил. Конечно же, другими словами.
— я не употребляю алкоголь.
— даже чуть-чуть? — весело удивилась Ирина — да ты идеальный, Кирилл.
После соблюдения всех правил этикета и культуры, он спросил:
— Ирина, в прошлую нашу встречу, ты хотела мне рассказать. Так сказать открыть глаза, про Анастасию Андреевну. Ты сказала, что она не та за кого себя выдает.
— ты только о Насте думать будешь? — кокетливо спросила она.
— нет, конечно. Мне просто очень любопытно стало.
