Ознакомительная версия.
Пес встал и направился в ванную. Писюн давно приучил Гоблина пользоваться благами цивилизации, чтобы не тащить щенка на улицу в ненастье. Стаф лапой нажимал ручку унитаза, хоть в цирке показывай.
Выйдя из ванной, Бисквит опять вернулся к двери и лег.
Медленно текли минуты ожидания. Наконец собака подняла голову. Валерке стало казаться, что за дверью и в самом деле кто-то есть. Боясь ошибки, он соскользнул с дивана и в одних носках прошел в коридор. К двери Лакмус приблизился сбоку, опасаясь выстрела. И тут же уловил звук удаляющихся шагов.
Валерка на цыпочках двинулся на кухню. Там в щелку между стеной и шторой оглядел двор. Из подъезда вышла квадратная мужская фигура в кожаном полупальто и джинсах, неторопливо направилась к соседней многоэтажке. Писюн обратил внимание на джинсы парня, старые, напоминающие морские брюки клеш. Квадратный господин уселся в джип и, развернувшись, машина исчезла за углом дома.
Мужик, как мужик. Укорил Валерка себя за чрезмерную мнительность и, схватив Бисквита за уши, грозно приказал:
– Гулять! Собака!
Тот вскочил и завилял хвостом, демонстрируя готовность совершить любой подвиг ради хозяина.
Нервы надо лечить, размышлял Валерка, направляясь на выгул. Неожиданно повалил снег с дождем, и Лакмус обрадовался: Валерка любил контрасты, в них есть что-то волшебное.
Арчи и Бисквит, едва встретившись, принялись гоняться друг за другом, а Вероника устроила праздник, пришла с мужем, дочуркой и тортом. Оказалось у очкарика Стаса – день рождения. Святое дело, по такому случаю даже собаки получили по куску орехового торта, а хозяева выпили шампанского. Счастливая супруга прочла тост в стихах.
Писюн даже расчувствовался, услышав в свой адрес теплые слова. Уже привык считать себя никчемным, ненужным, а тут – угощают, благодарят за общение…
Вероника аккуратно уложила бокалы в пакет, и вся семья, во главе с Арчи, направилась домой.
Валерка поднял с земли довольно тяжелую ветку и затеял с Бисквитом войну. Борьба шла с переменным успехом, и Лакмус с каждой минутой убеждался в возросшей силе питомца. Гоблин то яростно вырывал ветку, таща за собой хозяина, то носился кругами, то разгонялся и прыгал на Валерку, норовя сбить с ног. И только хорошая боевая выучка спасала хозяина. Но, уходя с линии атаки, и ловко отбрасывая собаку, Лакмус не сомневался: через год, пройдя курс дрессуры, Бисквит превратится в грозного соперника. Наконец оба подустали, и Валерка решил, что пора домой.
На крыльце он перчатками стряхнул снег с плеч, а потом, шутливо «выбив», взял Бисквита на поводок. Писюн всегда делал это, зная, что соседи побаиваются стафа, слишком много страшных историй ходит о собаках бойцовых пород.
Едва они вошли в подъезд, как пес зарычал и рванулся наверх. Валерка удержался на ногах по чистой случайности – успел схватиться рукой за перила. В то же мгновенье Лакмус ощутил волны страха и ненависти, идущие откуда-то сверху. Он резким рывком осадил Бисквита и стал подниматься по лестнице, пытаясь сообразить, где находиться источник опасности.
Собака опять с рычаньем бросилась вперед, но Валерка был начеку и снова резко дернул поводок.
– Рядом.
Лакмус уже увидел светлую женскую шубку и рыжую копну волос над ней. Толстые выгнутые ножки дамы, обутые в короткие белые сапожки, дымок сигареты, зажатой в левой руке, и бутылка вина на подоконнике развеселили Валерку – снегурочка потерялась, блин.
Женщина стояла к ним спиной, но на рычанье пса обернулась. Решив, что она может испугаться, Лакмус предупредил:
– Не беспокойтесь, собака не кусается.
Дама ничего не ответила, только дружелюбно улыбнулась, продолжая курить. Правой рукой она прижимала к груди большой букет желтых хризантем, и Валерка подумал, что сегодня какие-то сплошные праздники.
Ощущение опасности почему-то усилилось, но теперь Лакмус знал причину – женщина боится собаки и в ответ транслирует агрессию.
Валерка еще раз обернул поводок вокруг запястья, он не выносил хозяев, радующихся, что их собака наводит ужас на окружающих.
Поравнявшись с незнакомкой, Ламус отметил вульгарный грим дамы, чрезмерно накрашенные губы, накладные ресницы. И тут раздался негромкий хлопок. Выстрел совпал с мощным рывком, развернувшим Валерку: Бисквит успел выпрыгнуть ровно настолько, насколько позволил поводок, и разрывная пуля снесла собаке полчерепа.
Второй выстрел прозвучал сразу вслед за первым, но Лакмус успел хлопнуть ладонью по запястью стрелявшей, и пуля прошла мимо.
Дальнейшее Валерка воспринял, как нечто происходившее не с ним, нереальное. Лакмус лишь наблюдал, как внезапно изменилось лицо, обильно покрытое пудрой и помадой: увидел нос, съезжающий влево и вниз, глаза и губы, превращающиеся в одно сплошное скользкое месиво…
А потом Лакмус остановился, догадавшись, что мужик – мертв. Он был убит первым ударом в висок. Остальные, нанесенные уже в беспамятстве, ничего не меняли.
Легкий свист заставил Валерку обернуться: прямо в лоб Писюну уткнулся глушитель пистолета. Конец, пронеслось в голове.
Раздался негромкий хлопок, голова второго киллера дернулась вверх, правая сторона лица полыхнула красным и труп покатился вниз по лестнице.
Валерке показалось, что реальность исчезла, что он очутился в каком-то ином измерении, но тихий голос снизу вернул Писюна на землю.
– Сынок, не делай лишних движений.
Кто-то быстро выбежал из подъезда, Валерка услышал, как стукнула входная дверь.
Несколько мгновений он стоял в оцепенении, потом схватил валявшийся пистолет киллера и двумя выстрелами погасил лампочки на втором и первом этажах.
Достав из кармана светлого полушубка ключи от машины, Писюн взвалил тело мужика на плечи и потащил к стоящему во дворе джипу. Открыл переднюю дверцу, усадил труп рядом с местом водителя и, не мешкая, побежал за вторым киллером.
Напарник оказался значительно легче. Захлопнув дверцы машины, Лакмус, отогнал джип в соседний двор и, наконец, смог заняться тем, кто еще несколько минут назад был радостным и шумным Бисквитом.
Валерка вернулся в подъезд, снял с себя куртку, укутал ею пса и на руках отнес к высокой березе в сквере. Возле этого дерева они с Бисквитом частенько устраивали привал, когда щенок, совсем еще маленький, не мог без отдыха осилить дорогу домой.
Оставив стафа, Писюн сходил в гараж за саперной лопаткой и ломиком. Скоро рядом с березой чернела яма около метра глубиной. Валерка поднялся в квартиру и притащил верблюжье одеяло. Застелил им дно ямы, и опустил тело пса. Засыпал землей. Иногда по щекам Валерки начинали бежать слезы, и Лакмус старался делать глубокие плавные вдохи и выдохи. Стыдно. Взрослый мужик и слезы. Когда относил ломик и лопатку в гараж, почувствовал, как сильно защемило сердце. Магазин находился неподалеку, метрах в двухстах. Накинул штормовку, а то пялиться будут, подумают пьяный, раз в одном свитере.
Зайдя в универсам, купил бутылку водки и, вернувшись к могиле четвероного друга, открутил пробку. Выпил прямо из горлышка. Было такое ощущение, что пьет воду. Когда в бутылке осталось меньше трети, Валерка остановился и, прошептав:
– Вот так, березка, нету больше нашего Бисквита, – вылил оставшуюся водку на землю.
Он погладил кору дерева ладонью и на мгновенье прислонился к стволу разгоряченной щекой. Спешить домой было незачем, да и не к кому. Водка немного сняла напряжение и Лакмус решил отогнать машину с киллерами подальше. Не разбирая дороги, двинулся в соседний двор.
Возле джипа стояло четверо мужиков в гражданском, но Валерка необъяснимым чутьем сразу угадал в них группу захвата. Один из них, в светлом кашемировом пальто, говорил с кем-то по мобильнику.
Прошагав метров сто, Валерка оглянулся, к джипу подъехали еще две машины, скорая и ауди.
Примерно через час ходьбы до Лакмуса дошло, что он стоит на остановке, где покупал у Ани Бельчиковой семечки. Киоски уже закрылись, и кроме пассажиров поблизости никого не было.
Валерка покрутился на остановке и заметил метрах в сорока еще одну пластиковую крышу. На этой, новой остановке, сидела компания подростков, бренчала гитара и какая-то девица выводила:
– Ты меня не понял, ты меня не понял…
Он направился к молодняку.
Едва Лакмус подошел, гитара смолкла.
– Привет ребята.
– Здорово, здравствуйте, привет старшему поколению, – нестройно, с некоторым вызовом откликнулось несколько голосов.
– Я знакомую ищу. Она у киоска семечками торговала.
Сидевший в углу здоровяк в красной куртке процедил:
– Ты не мент, дядя?
В тоне, каким был задан вопрос, слышалась угроза.
– А ты что, мальчик, самый блатной в районе? – дружелюбно уточнил Лакмус.
– Не обращайте, пожалуйста, внимания, – поднялась со скамейки девица с гитарой. – Колян ко всем цепляется.
Девушка приблизилась к Валерке.
– Вам какая торговка нужна, постарше или помоложе?
Ознакомительная версия.
