— Ну и как?
— Все равно проигрываю, но не так много, как раньше. — Внезапно Эдди осекся и протяжно присвистнул от восхищения. — Вы только на нее взгляните.
Джонни тоже заметил очаровательную блондинку, бежавшую от двери к стойке портье. Работавший в вечернюю смену клерк расплылся в довольной улыбке, которая, однако, сменилась испугом, когда девушка, наклонившись к нему, о чем-то оживленно заговорила.
Джонни поднялся с места.
— До скорого, — бросил он Эдди Миллеру и тоже отправился в сторону стойки.
Блондинка вдруг повернулась и так же быстро помчалась обратно к двери. Джонни последовал за ней. Она ловко проскочила сквозь вращающуюся парадную дверь и подбежала к стоявшему у тротуара такси. Джонни выскочил из отеля за ней.
— Клуб «Восемьдесят восемь клавиш», — бросила девушка, открывая дверцу.
Через мгновение такси отъехало. Джонни вернулся в отель и тут же натолкнулся на Эдди Миллера.
— Вот это женщина! — протянул посыльный. — Не думал, что этот битник на такое способен.
— Какой битник? — удивился Джонни.
— Воллер. Это была его девушка.
— Она назвала свое имя?
— Ждите! — хитро улыбнувшись, ответил Эдди Миллер. Он озабоченно поджал губы и пожаловался: — Пока ждешь случая, другие могут занять твое место.
Из лифта показался лейтенант Тарг. Джонни поспешно сказал Эдди: «Пока!» — и снова прошел сквозь вращающуюся дверь на улицу.
Быстро пройдя на стоянку такси, он сел в первую попавшуюся машину и приказал водителю:
— В клуб «Восемьдесят восемь клавиш».
Клуб «Восемьдесят восемь клавиш» располагался на Пятьдесят третьей улице. До этого он назывался клубом «Пятьдесят три», да и раньше менял название не раз. Одни владельцы клуба разорялись, другим пришлось его продавать, чтобы рассчитаться с долгами. Но в далеком прошлом кому-то из них все-таки удавалось получать некоторую прибыль.
Теперь клуб украшали два пианино цвета слоновой кости и крохотная сцена для танцев. Из посетителей здесь чаще всего бывали молодые люди, хотя иногда и захаживали бородатые мужчины в возрасте и высокие стройные дамы, одетые в странные наряды. Кроме столов, в зале клуба помещались также и кабинки.
Джонни направился к длинной стойке, за которой сидело не меньше четырех бородатых посетителей. Справа от него оказался мужчина с длинной бородой, слева же дама со свисающими на лоб локонами курила сигарету, вставленную в длиннющий мундштук. Заметив Джонни, дама достала лорнет и осмотрела его с ног до головы, словно пытаясь что-то отыскать в его внешности.
— Привет, — сказал ей Джонни.
Дама смотрела через лорнет теперь прямо в лицо Джонни:
— Мы знакомы?
— Мы встречались на вечеринке у Слотки.
— Слотки, Слотки… — напряглась дама, — никак не вспомню.
— В Виллидже, — подсказал Джонни.
— Ах да, в Виллидже. — Она внезапно опустила лорнет и продолжила: — В Виллидже всегда много вечеринок.
— Там не проживешь без них.
К Джонни подошел бармен:
— Что будете пить?
— Кружку пива, — заказал Джонни.
— Что?
— Пиво.
— Не понял.
— Пиво. Может, знаете, бывает еще в бутылках.
Бармен оскалил зубы:
— Я еще не созрел для шуток. Снова спрашиваю: что будете пить? Виски со льдом, скотч с содовой или мартини?
— Джо, подай ему то, что пью я, — вмешалась дама, — а мне налей еще.
Она повернулась к Джонни и ткнула его лорнетом:
— Вы очень забавны. Как вас зовут?
— Джонни Флетчер. А у вас есть прозвище?
— Прозвище? Как экстравагантно! Меня зовут… как вы там сказали, Слотки?
— А кто такой этот Слотки? — язвительно спросил Джонни.
— Вы сказали, что мы познакомились у него на вечеринке.
— Нет, наверное, у кого-нибудь другого. Не знаю никакого Слотки.
— Так мы не встречались с вами в Виллидже?
— А что, надо было?
Дама затянулась своей сигаретой и выдохнула весь дым прямо в лицо Джонни.
— А вы можете оказаться интересным парнем. Чем вы занимаетесь?
— Я книготорговец, — ответил Джонни.
— Как это? — удивилась дама.
— Я торгую книгами, — объяснил Джонни.
— А, вы из тех, кто продает книги в книжных магазинах, как у Брентано или Скрибнера на Пятой авеню?
— Ага, — сказал Джонни, — я из тех, кто торгует книгами на углах, когда вокруг не видно полиции.
Лорнет опять оказался у глаз дамы.
— Продолжайте.
— О чем?
— О чем хотите. Вы очень забавны. Я, кажется, повторяюсь.
— Повторяетесь, но я не шутил. Я действительно зарабатываю на жизнь, торгуя книгами.
— Конечно, конечно. А какими книгами?
— Только одной. Она называется «Каждый может стать Самсоном».
— Неужели? Вот ваш напиток…
Бармен поставил на стол два высоких бокала, наполненных светло-зеленой жидкостью, где плавало много кубиков льда и несколько кусочков фруктов.
— Деньги вперед, — сказал он и положил чек на стойку.
— Четыре двадцать? — воскликнул Джонни, посмотрев на чек.
— Четыре двадцать, — подтвердил бармен.
— Вы сначала попробуйте, — предложила дама, — напиток называется «Зеленая саламандра». За всю жизнь не пробовала ничего вкуснее.
Джонни сделал глоток и чуть не поперхнулся.
— Нравится? — спросила дама.
— Нет.
— Ой, а я думала, мы будем друзьями! — воскликнула дама.
Она подхватила «Зеленую саламандру», залпом выпила половину и, переведя дух, воскликнула:
— Божественно!
— Четыре двадцать, — упорно повторил бармен.
Джонни вытащил деньги и выложил на стойку пять долларов. Бармен взял их и отошел.
— Я в вас разочаровалась, — сказала соседка Джонни. — Джо так хорошо умеет его готовить. Хотите потанцевать со мной? — вдруг спросила она, ткнув себя в грудь лорнетом.
— Если я соглашусь, — Джонни хитро улыбнулся, — вы захотите узнать у меня, у кого я брал уроки танцев, а я обещал своему учителю никому не называть его имени. За всю карьеру у него было только два студента-неудачника. Я один из них. Теперь он мне платит за то, чтобы я помалкивал.
— Вот видите! — воскликнула дама. — «Зеленая саламандра» пошла вам на пользу. Вы даже стали еще забавнее. За это я вам открою свое имя. Меня зовут Воон.
— Воон?
— Раньше у меня было имя Милдред, но я сменила его на Воон. Так же вышло и с фамилией, ван дер Хайде. Прежде я носила фамилию Дженкинс. Подумайте только! Милдред Дженкинс!
— Милдред мне нравится больше, чем Воон, — сказал Джонни. — Оно больше подходит для девушки.
— Как и Вивьен или Эвелин. Я знаю двух девушек, которых зовут Вивьен и Эвелин. Правда, Эвелин считает, что ее имя должно произноситься Ева-Линн.
Она отхлебнула еще немного из бокала с «Зеленой саламандрой», но, видимо, ей так нравилось, что через мгновение она допила все до конца.
— Закажу еще, — сказала она Джонни и так быстро махнула рукой бармену, что Джонни не успел остановить ее.
Подошел бармен.
— Повторите, — приказала Воон.
Бармен потянулся за едва начатым бокалом Джонни, но тот остановил его:
— Вы мне не принесли сдачу.
— Какую сдачу?
— Я дал вам пять долларов, а напиток стоил четыре двадцать.
Бармен холодно посмотрел на Джонни.
— Восемьдесят центов чаевых, — разъяснил он и, отобрав у Джонни бокал, ушел с ним. Проходя мимо раковины, бармен выплеснул туда зеленую жидкость.
Дама вновь ткнула Джонни своим лорнетом.
— Давайте выпьем еще и уйдем отсюда, — предложила она.
— Туда, где подают пиво, — уточнил Джонни.
Неожиданно два тапера, все это время лениво наигрывавшие разные мелодии, вдруг разразились громовыми аккордами. Один из них склонился к микрофону и объявил:
— А теперь выступает наша общая любимица, мисс Донна Двайер!
И без того неяркий свет в клубе стал еще тусклее. Темноту прорезал прожектор, в круг которого попали оба пианино.
В свете прожектора появилась подруга Вилли Воллера. Она была одета в длинное вечернее платье с блестками. Джонни не удержался и тихо присвистнул. Мисс Донна Двайер отличалась весьма совершенными формами.
У нее был неплохой голос, точнее сказать, не совсем плохой, но он понравился Джонни. Своим низким, грудным голосом она запела одну из тех песен, которые он любил. Воон несколько раз тыкала Джонни лорнетом, прежде чем он очнулся.
— Он ждет деньги. — Она указала на бармена.
— Четыре двадцать, — отчеканил тот.
У Джонни оставалась десятка, две долларовые купюры и немного мелочи. Он выложил на стойку десятку.
— Вот десять долларов, и принесите сдачу, — заявил он. Потом повернулся к Воон: — Вы свидетель, я даю ему десять долларов и жду пять восемьдесят сдачи.
— Очень, очень забавно! — воскликнула она, ткнув его снова лорнетом.
