— задумчиво покивала его словам собеседница.
— В общем, берусь за всё, до чего не доходят руки у полиции, — закончил детектив на невнятной ноте.
— Как я вижу, жизнью тебе рисковать ещё ни разу не приходилось? — с ехидцей заметила святая.
Голос Сэма, сделавшийся нерешительным по ходу перечисления его прошлых «достижений», вдруг окреп и зазвенел как сталь:
— Считайте, как вам будет угодно, госпожа Сидонская.
— Я задела тебя, Сэмюэль? — поняла свою неучтивость собеседница.
— Нет. Я деловой человек и готов к деловым отношениям с заказчиком, — ответил Сэм сухо. — Что вы хотели бы узнать?
— Давайте забудем трения, друг мой, — примирительно предложила святая. — И пожалуйста, зови меня Клементиной.
— Хорошо, — смягчился детектив. — Тогда вы зовите меня Сэмом.
— Договорились, — кивнула святая. — Кстати, Сэм, кем ты был до того, как стать детективом?
— Ну, это отражено в моём резюме. Я был военным пилотом, управлял малым межпланетным разведчиком.
— И хорошо получалось?
— Был одним из лучших, — без тени скромности сказал гость.
— Даже так? — собеседница позволила себе скептическую улыбку. — Почему тогда ты оставил службу?
— Врачи обнаружили отслоение сетчатки вследствие высоких перегрузок и запретили летать, так что теперь я топчу пыль, как и все, — Сэм вздохнул и отвёл взгляд. По его хмурому сосредоточенному лицу рябью пробежала целая гамма чувств — гнев, печаль, отчаянье — но последним чувством было принятие своей судьбы, так что, когда он снова поднял на Клементину глаза, взор его был твёрд, а губы и подбородок выражали решимость.
— Сэм, так, чисто из праздного любопытства, если сейчас дать тебе… ну, скажем, межпланетный шаттл, ты сможешь им управлять? — спросила Клементина беззаботно.
— Да, только это меня добьёт. Вернусь слепым, — отчеканил в ответ мужчина.
Клементина облегчённо вздохнула и как-то даже повеселела:
— Сэм, твоё заболевание для меня — сущий пустяк. Когда ты закончишь дело, я починю тебе глаза, и ты снова сможешь быть военным пилотом. Обещаю.
— Боюсь, я недостаточно верующий, чтобы ваш дар на меня сработал, — с сомнением покачал головой Сэм. — Я слышал, что религиозные чудеса случаются только с теми, кто в них верит. Разве не так?
Хотел он или нет, но укол достиг цели. Теперь уже Клементина была уязвлена. Она стиснула подлокотники и подалась вперёд. Прищуренные глаза и вытянутые в струну губы — всё говорило о силе её гнева. Но женщина не выпустила пар мгновенно. Вероятно, психика Клементины имела где-то аварийный клапан для стравливания лишнего напряжения, потому что когда губы её разомкнулись, из них полился самый сахарный голосок:
— Дорогой Сэм, к счастью, мой дар целительства не зависит от твоей веры в мои способности. Во время войны я оживляла трупы, и они возвращались в бой прямо с операционного стола. Покойники ни во что не верят, ибо они мертвы, не так ли?
— Со стола прямиком в бой? — нейтральным тоном повторил её слова Сэм.
— Ну не прямиком, конечно, — сдала позицию собеседница. — Это я малость загнула. Сначала душ, столовая, часовня и оружейная комната, а только после этого в бой. Мы же не звери, чтобы отправлять человека на верную смерть грязным, голодным, без оружия и не причастившись. Правда, иногда эта схема давала сбои. Если человека убили в бою, то его после этого, порой, палками на войну не загонишь, даже если пообещать, что его будут оживлять снова и снова. Однако тогда было много патриотов, и некоторые из них, действительно, едва раскрыв глаза, уже требовали вернуть им винтовку и скафандр. Вот это я и имела в виду, когда говорила, что с моего стола люди отправлялись прямиком в бой, — Клементина откинулась на спинку трона. Лицо её снова стало безмятежным, как и в начале разговора.
— Ясно, — кивнул Беккет.
— Сэм, а скажи-ка мне, почему ты решил стать детективом? Уволившись со службы, ты мог выбрать любое занятие. Почему же ты выбрал именно это? — спросила целительница.
— Ну, — мужчина задумчиво почесал переносицу: — Служба пилотом-разведчиком держала меня на максимальной дистанции от вышеупомянутого вами смертельного риска. Так что мне нужна была профессия, которая бы держала меня от смертельного риска ещё дальше. Профессия частного детектива — что может быть безопаснее? — решил я и взялся за работу.
— Браво, Сэм, — женщина на троне несколько раз звонко хлопнула в ладоши. — Ты начинаешь мне нравиться. Именно такой человек мне и нужен — человек, который сможет себя сберечь в этом сложном и опасном расследовании.
— Я всё-таки хотел бы, чтобы расследование было простое и безопасное, и приложу все усилия, чтобы всё именно так и обстояло, — сказал Беккет.
— Хорошо. В любом случае, ты будешь не один. С тобой будет наша сестра. Она окажет тебе посильную помощь, — Клементина впервые с начала разговора обратила внимание на спутницу Сэма. Та всё это время сидела на стуле, плотно сдвинув ноги и вцепившись в колени пальцами. Голова её была опущена, а взгляд упирался в пол. Женщина застыла истуканом и не подавала признаков заинтересованности в беседе. Когда внимание говоривших переключилось на неё, она резко подняла голову и придала своему лицу дурашливо-приветливое выражение типа «Что это вы решили про меня вспомнить?»
— Как зовут мою помощницу? — спросил Сэм прямо.
— Да не всё ли равно? — уклонилась от ответа святая.
— Мне — не всё равно, — ответил мужчина твёрдо.
— Назови её как-нибудь сам, раз тебе это так важно, — предложила Клементина.
— Прошу вас назвать мне имя моей спутницы, — настоял на своём гость.
Женщина на троне недовольно закатила глаза и громко крикнула:
— Глаша, поди-ка сюда!
К ней мигом подбежала давешняя закутанная во всё чёрное фигура, которая пригласила гостей проходить к святой.
— Да, матушка? — спросила помощница у святой.
— Открой календарь, — приказала Клементина. — Каких святых дев мы сегодня поминаем?
Глаша проворно вытащила болталку, выполненную в виде коротко жезла, и раскрыла перед собой голографическое меню. Держа устройство в левой руке и управляя голографическим экраном правой, она нашла нужную начальнице информацию:
— Сегодня мы поминаем Анфельцию Ганимедскую, Миранду Уранию и Явдоху Киевскую.
— Выбирай любое имя из трёх, — предложила святая Сэму.
— Я хочу, чтобы она выбрала себе имя сама, — ответил
