когда их собирались хоронить. Хотя мне кажется, что им следовало подождать и не признаваться, чтобы послушать, что о них скажут другие. Было бы потрясающе побывать на собственных похоронах. Услышать, что о тебе говорят люди после твоей смерти. И еще меня очень порадовало, что злой индеец умер. Так ему и надо.
– Это, п-пожалуй, единственное, что вызывает у меня внутреннее сопротивление, – вставила Агнета. – Индеец Джо оп-писан очень стереотипно – про него говорится, что он плохой, потому что в его жилах индейская кровь. Р-расизм чистейшей воды. И черные тоже описаны с презрением…
Карина снова выпрямилась с явным раздражением.
– Послушай, нельзя же так, – возразила она. – Действие происходит в 1840-х годах. Так тогда и было, люди тогда так мыслили.
– Я п-п-просто говорю, что это не очень с-симпатично написано…
– Ну и что теперь делать? Переписать Тома Сойера? И все остальные книги, написанные в прежние времена? Может быть, еще и картины перерисовать?
Сусанна закатила глаза, поднялась и бросила жвачку в корзину для бумаг у двери.
– А на тебя что произвело самое сильное впечатление? – спросила она, глядя на Агнету.
Агнета сделала глубокий вдох, чтобы снизить пульс, – эту фразу она заранее разучила.
– Бекки с-случайно р-рвет книгу учителя, но Том берет вину на себя. Учитель устраивает ему порку и оставляет сидеть после уроков, но Том идет на это ради того, чтобы спасти Б-бекки. П-помочь другому человеку, принести себя в жертву ради другого – это п-произвело на меня самое сильное впечатление.
– Я, по крайней мере, знаю, что больше всего понравилось бы Биргитте, – усмехнулась Сусанна и села на место. – То, что они нашли кучу денег и стали очень богаты! Она бы точно сказала, что теперь они свободны и могут сами распоряжаться своей судьбой!
Карина засмеялась, и Агнета улыбнулась. Да, так и есть. Биргитте легко отстаивать свои принципы – ей не больно падать.
На самом деле читательский клуб проходил куда веселее, когда ее не было с ними. Они начали разговаривать и смеяться, как прежде – обсуждать книги, фильмы, передачи по телевизору. В конце концов Сусанна взглянула на свои часы – совершенно новые.
– Слушайте, девчонки, – сказала она. – Мне пора, есть одно дельце. Давайте закругляться?
Все начали собираться, Агнета с Софией прибрались в комнате.
– Пойдем выпьем кофе? – спросила София, когда они сдали ключ от библиотеки администратору полицейского участка.
– М-мне надо работать, – ответила Агнета. – К сожалению.
София пожала плечами. Всю дорогу до Бэкосена они прошли молча. В воздухе по-прежнему ощущался запах гари, но не так сильно, как утром. Последнее, что Агнета слышала по местному радио перед тем, как выйти из дома, – пожар взят под контроль, но работы по тушению будут продолжаться еще несколько дней. Причина пожара по-прежнему не выяснена, но нет оснований подозревать преступный умысел.
– Я слышала, что твою маму положили в больницу, – внезапно проговорила София.
Агнета покосилась на нее – от кого она могла это услышать?
– Да, – ответила она. – П-получился перебор…
Сзади приблизилась машина, они отступили к краю узкого тротуара. Машина сбавила скорость и остановилась – это был зеленый «гольф».
Викинг опустил боковое стекло.
– Привет! – крикнул он. – Как дела?
Агнета улыбнулась, почувствовав, как внутри потеплело.
– С-спасибо, хорошо, – ответила она. – У нас был ч-читательский клуб.
– Ты поедешь к Кристеру? У него сегодня вечеринка, родителей нет.
Она опустила глаза.
– М-мне жаль, – проговорила она, – но мне надо на работу.
– Бытовки? Сколько времени это займет?
Был вечер пятницы, и в обычной ситуации она могла бы смухлевать – пойти и убраться в воскресенье. Но строительство не укладывалось в сроки, и работяги работали по семь дней неделю. Теперь, когда мама в больнице, Агнета, по крайней мере, может сделать все за один заход, и не вставать в чертову рань, чтобы убрать последний барак.
– Ч-четыре часа.
– Я могу поехать к Кристеру, – сказала София.
– Само собой, – сказал он. – Но тебе придется пойти пешком. Если я тебе помогу, дело пойдет быстрее?
Последнее он сказал Агнете – та почувствовала, как глаза у нее вылезают из орбит.
– Ч-что ты имеешь в виду?
– Если мы будем вдвоем, то управимся за два часа. К десяти закончим.
Она невольно расхохоталась.
– Ты пойдешь убирать бытовки? С-со мной? В п-пятницу вечером?
Он играл с ключом зажигания – включил, выключил.
– Да, черт возьми, – ответил он, ухмыляясь. – Садись, поехали туда прямо сейчас.
Естественно, такое не разрешалось – приводить с собой постороннего в бытовки строителей. Совершенно дикая идея.
Агнета заулыбалась, была не в силах скрыть улыбку.
– О’кей, – выпалила она и, обежав машину, залезла на пассажирское сиденье.
Викинг рассмеялся.
– Увидимся у Кристера! – крикнула она Софии.
* * *
СТРАНИЦА 5
Диана мчалась на велосипеде домой, ощущая, как ее душат слезы. Генриетта не злая, не в этом дело, просто не думает о других. Жизнь не сводится к тому, чтобы выглядеть безупречно, как думает Генриетта. На свете есть еще так много всякого важного.
И погода такая ужасная. Дождь и ветер. Диана вытерла рукавом джемпера капли дождя с лица.
Мимо проехала машина, совсем близко. Диана дернула рулем, переднее колесо наткнулось на камень, и она упала.
Слезы хлынули градом – и не только из-за грязных джинсов и расцарапанного локтя.
С другой стороны появился мопед.
Это Маттиас!
– Вот придурок! – крикнул он и выехал на обочину, где она лежала под дождем. – Ты сильно ударилась? – спросил он, заметив ее слезы.
Она попыталась улыбнуться.
– Это от дождя, – проговорила она, отводя окровавленную руку.
– Но ведь у тебя кровь! – воскликнул он.
Она снова заплакала.
– Как ты? – спросил он. – Может, тебе надо в больницу?
Она покачала головой.
– Да нет, просто… – начала она и запнулась.
Он наклонился к ней.
– Я слышал, что твоя мама больна, – тихо сказал он. – Тебе, наверное, ужасно тяжело.
Она закрыла лицо руками.
– Садись, отвезу тебя домой, – сказал он.
– А мой велосипед?
– Полежит до завтра. Какой псих станет воровать велосипед в такую погоду?
Несмотря на все страдания, она невольно рассмеялась.
СТРАНИЦА 6
Он помог ей подняться, она поковыляла к его мопеду и села на задний конец седла. Маттиас вернулся к велосипеду и положил его в канаву, чтобы его не видно было с дороги. Потом сел на мопед и завел его.
– Держись крепче! – сказал он.
Ей пришлось прижаться к нему вплотную. Она спрятала лицо от капель на
