и вышел из комнаты.
– И как к тебе обращаться: Салли или Джессика?
Рил сказала:
– Как поживаешь, Леон? Все еще балуешься за запертыми дверями со своими бутафорскими свастиками?
Леон Дайкс улыбнулся и посмотрел в сторону дверей, за которыми держали Джули.
– До чего приятно слышать твой голос, Салли!
– Давай жить в настоящем. Меня зовут Джессика.
– Отлично. Джессика.
– В следующий раз, когда увидишь Эрла, передай ему от меня привет. Мне греет душу мысль, что вы двое остались друзьями.
– Правда в том, что мне всегда было плевать на твоего папашу, Джессика. Он невоспитанный и необразованный. А у меня диплом по гуманитарным наукам.
– Да, по курсу «я люблю Гитлера» в университете для умственно отсталых.
– На самом деле политология. Беркли.
– Надо же! Этого я о тебе не знала, Леон.
– Но твой отец оказался нам полезен. Он, конечно, умрет, но хотя бы не напрасно.
– Дай угадаю. Я была последним пунктом в его списке желаний?
– И нашей общей целью. Ты стоила мне нескольких лет в тюрьме.
– То, что ты натворил, должно было стоить тебе всей жизни. Ты получил смехотворно маленький срок, потому что мне помешали приехать и дать показания против тебя.
– Но ты обезглавила мою организацию. Я потратил уйму времени, чтобы выстроить ее заново.
– Это не мои проблемы. Давай поговорим о будущем.
– Джули – очень умная девочка. Может далеко пойти в любой сфере, которую выберет. У нее будет шанс?
– Отпусти ее, и ответ будет «да».
– Я охотно ее отпущу. Если получу свою цену.
– У меня есть пара баксов на счету.
– Цена – ты и моя дочь.
– Она не твоя дочь.
– Я ее биологический отец.
– Ты меня изнасиловал.
– По твоим словам. В любом случае моего статуса это не меняет.
– Еще как меняет. Уже изменило. Суд так постановил.
– Американские суды не имеют надо мной юрисдикции.
– Не понимаю, с какой стати. Но не собираюсь углубляться в это. Возьмешь меня в обмен на Джули. В конце концов, это же я тебе нужна.
– Я сказал: ты и мой ребенок.
– Это называется компромиссом, Леон. Никогда не получаешь всего, чего хочешь.
– А я получу. Потому что, если нет, я сделаю так, что Джули от меня забеременеет, и буду держать ее, пока она не родит. А потом убью. Так я получу своего ребенка. Вот мои условия. Обсуждению они не подлежат. Ты знаешь меня достаточно, чтобы понимать это.
Несколько секунд Рил ничего не отвечала.
– Мне понадобится время, чтобы найти Лору.
– Лору? Ты назвала ее в честь…
– Моей матери, да.
– Я сказал тебе, ее зовут Ева.
– Я не собиралась называть свою дочь в честь любовницы Адольфа Гитлера.
– Они были официально женаты. Ева Браун была великой любовью фюрера.
– Да, он женился на ней и убил ее. Вот это любовь!
– Я не стану обсуждать с тобой политическую философию. Он мыслил слишком сложно, чтобы кто-то вроде тебя смог понять.
– И слава богу.
– Я дам тебе два дня, чтобы найти «Лору». Потом я позвоню и дам инструкции по обмену.
– Послушай, Леон, я не могу просто так вырвать Лору из той жизни, которая у нее есть, и передать тебе.
– Тогда я доберусь до тебя другим способом. И заведу нового ребенка с Джули. А через девять месяцев отправлю тебе ее голову. Не пытайся мне перечить, Салли. Ты – женщина. Знай свое место. Помнишь, я тебя этому учил.
– Ну, эта женщина посадила тебя и твоих дружков за решетку.
– Тебе просто невероятно повезло.
– Или я умнее, чем ты.
– Хочешь, чтобы я отправил тебе ее голову прямо сейчас? – рявкнул Дайкс.
Рил заставила себя успокоиться:
– Позвони мне через два дня.
– Можешь на это рассчитывать.
– И если ты хоть что-то сделаешь Джули, то серьезно пожалеешь.
– Разок я ее уже приложил. Она проявила неуважение. Ты знаешь, я этого не терплю. Два дня, Салли. Будь готова доставить то, что мне нужно. – Он повесил трубку.
Рил положила телефон на стол. Она не смотрела на Роби, который слышал их разговор до последнего слова.
– Кажется, он вправду сумасшедший, – сказал он.
– Он чудовище, Роби.
– Ты сказала, тебе помешали дать показания против него?
– Я тогда уже была в ЦРУ. Они меня не отпустили. Я приложила массу усилий, но мне еще не исполнилось и двадцати. Они вынудили меня передумать. Я никогда не прощу себя за это, Роби. Никогда.
– Я понимаю, Джессика. Честно, понимаю.
– Дайкс – патологический лжец, и он не отпустит Джули, что бы я ни сделала.
– Я никогда и не думал, что он освободит ее по собственной воле.
– Тогда что будет дальше?
– Джули вернется домой. Ты останешься в живых. А эту гадину мы припрем к стенке.
– Похоже на план. Как именно ты собираешься это сделать?
– Спорим, он считает, что ты до сих пор в защите свидетелей?
– Возможно.
– Джессика, этот человек понятия не имеет, кто ты на самом деле, правда?
– Имеешь в виду, хладнокровная убийца? – сказала она мрачно. – Этого он не знает.
– Нет, я имею в виду высокопрофессиональный оперативник на службе государства, который умеет позаботиться о себе.
– Пусть так.
– И про меня он тоже ничего не знает, верно?
– Нет. Точнее, нас, конечно, видели вдвоем в тюрьме. Так что он в курсе, что ты был со мной.
– Но он не в курсе, чем я занимаюсь, и я сильно сомневаюсь, что ему удастся это выяснить за два дня.
– Согласна.
– Знаешь, что я думаю?
– Что?
– Это ему стоит бояться.
Рил обдумала его слова и кивнула:
– Я идиотка. Честное слово.
– Вовсе нет. Просто ты в сильном стрессе и ощущаешь свою вину. Большинство людей не справились бы с подобной ситуацией.
– Но я же не большинство, правда? Я ненадолго об этом забыла. Снова почувствовала себя подростком во власти этой кучи дерьма. Но я не подросток. – Она встала. – Уже нет. – Рил сделала паузу, тщательно подбирая слова. – Теперь я понимаю, что это настоящая удача, Роби. Он использовал моего старика, чтобы добраться до меня. Но он не посмотрел на ситуацию с другой стороны.
– В смысле?
– В смысле, он не подумал, что это единственный способ для меня добраться до него. И, поверь мне, я мечтала об этом двадцать лет. А теперь он дал мне такую возможность. Он пожалеет о том дне, когда ему вообще пришло в голову дотянуться до меня или навредить людям, которые мне небезразличны.
– Вот эту Джессику Рил я знаю. На этот раз парень окажется за решеткой на
