– они были пронзительно-голубые. Как и остальные люди в комнате, он был в черной форме, но не совсем такой, как у других. Джули заметила, что у него больше нашивок и значков. Звезды, медали, нарукавные повязки – все ярко-красные, с черными свастиками в окружении трех белых полос. Офицерская фуражка лежала перед ним на столе.
Мужчина сделал жест в ее сторону, и Джули быстро развязали и вытащили кляп. Он положил руки на край стола перед собой.
Джули молча смотрела на него.
– Уверен, ты хочешь знать, где находишься и почему ты здесь.
– Что вы сделали с Джеромом? – спросила она.
– С Джеромом?
– Это мой опекун. Я живу у него. Что вы с ним сделали?
– Ничего особенного. Он поправится. Теперь, возвращаясь к нашему вопросу, – уверен, ты понятия не имеешь, где ты и почему.
Она смерила его взглядом:
– Ну, мы не в Германии. Самолет был турбовинтовой, через океан не перелетел бы. И никакой самолет не забросит тебя назад во времени. Скажем так, в тридцатые. – Она с отвращением покосилась на свастики на стенах и продолжила: – Мы находились в воздухе около двух с половиной часов. Так что мое предположение – мы далеко на юге.
Похоже, ее заявление его удивило:
– Почему не на севере? По-твоему, таких, как мы, там нет?
– У тебя южный акцент. – Она поглядела на земляной пол. – И почва здесь красная. Джорджия. Может, Алабама.
Справившись с изумлением, мужчина окинул ее холодным взглядом:
– Из тебя выйдет хороший детектив.
– Да, мне уже говорили. Чего вы хотите?
– От тебя – ничего.
– Значит, дело в ком-то, кто связан со мной?
Мужчина кивнул.
– Хочешь, чтобы я угадала?
– У тебя неплохо получается. Попробуй.
– Волосы у тебя не подходят по цвету к глазам, а лицо слишком старое, значит, ты их красишь. Судя по возрастным пятнам у тебя на руках, я бы сказала, тебе под шестьдесят или чуть больше. А форма у тебя того типа, что у Гиммлера, главы СС. Этот же урод придумал лагеря смерти. Поздравляю. Тебе есть чем гордиться.
Джули услышала, как участилось дыхание мужчин у нее за спиной, но тот, что сидел напротив, держал себя в руках. Он сказал:
– Нет, я говорил о тех, с кем ты можешь быть связана. Порассуждай лучше об этом.
– Чтобы дать вам подсказки, которых вы можете не знать? Нет уж, я лучше помолчу.
– Ты довольно необычная девушка. Совсем не такая, как я ожидал.
– То есть ты ожидал слабосильную глупышку, которая обоссытся от страха, только тебя увидев? Естественно, я боюсь. Вы же похитили меня. И вас гораздо больше. Вы вооружены. Я полностью в вашей власти. – Она снова посмотрела на свастики. – И вы явно полны ненависти и с серьезными умственными проблемами. Я была бы идиоткой, если бы не боялась. Но это не означает, что я стану вам помогать. Потому что я не стану.
– В действительности вам ничего не придется делать, мисс Гетти.
– Я не впечатлена тем, что ты знаешь мое имя. Его легко выяснить.
– Тебе известно имя Салли Фонтейн?
– Нет.
– Как насчет Джессики?
Джули ничего не сказала.
– Высокая худая женщина со светлыми волосами.
Джули продолжала молчать.
– Твое молчание говорит больше, чем слова.
– Ладно, – сказала Джули. – И какой план? Обменять меня на нее? Ничего не выйдет.
– Ну, ради твоего блага лучше пусть выйдет.
– Решаю не я. И не ты. И даже не она.
– Значит, ты признаешь, что знакома с Джессикой?
– Ничего я не признаю. Но позволь задать тебе один вопрос. – Она подождала, пока он кивнет. – Ты считаешь, что Салли Фонтейн и Джессика – одно и то же лицо?
– Я знаю это. Совершенно точно.
– А откуда ты знаешь Салли Фонтейн?
– Она была одной из моих самых верных последовательниц.
– А вот это дерьмо собачье!
Брови мужчины взлетели вверх.
– С чего ты взяла? Просто догадка, без всякого подтверждения?
Джули покачала головой, но ничего не сказала.
– Похоже, ситуация в целом тебя не пугает. Большинство людей, даже взрослых, сильно переживало бы, если бы их похитили и держали под дулом пистолета.
– Меня не в первый раз похищают и держат на прицеле.
– Серьезно? – скептически переспросил он.
– Ага. В последний раз это сделал саудовский шейх с джихадистскими наклонностями. Едва меня не убил.
– И почему не убил?
– Друзья пришли и выручили меня.
– В этот раз так не будет.
– Никогда не говори «никогда». И вы не собираетесь меня отпускать.
– Почему ты так решила?
– Вы позволили мне увидеть ваши лица. Я смогу вас опознать. Значит, вы не сможете отпустить мня.
– Посмотрим. Как ты сама сказала, никогда не говори «никогда».
– Что для тебя значит Салли Фонтейн?
– Как я говорил, она была одной из моих самых верных последовательниц.
Джули только фыркнула.
Мужчина достал из кармана фотографию.
– Возможно, ты узнаешь свою подружку. – Он показал снимок Джули.
Девочка-подросток стояла рядом с более молодой версией мужчины, сидевшего напротив Джули. Он был в похожей эсэсовской форме. Приглядевшись, Джули поняла, что девочка – Джессика Рил. А потом заметила еще кое-что.
– Она беременна! – воскликнула Джули.
– Да, она носила моего ребенка. Плод нашей любви.
– Но по виду она не старше меня, а ты – взрослый мужик. Ты что, еще и педофил?
Удар свалил Джули со стула, и она упала на твердую глину. Мгновение спустя ее дернули вверх и снова усадили на стул – это сделал один из мужчин, стоявших у стенки. Тот, что сидел напротив, потирал руку, которой ударил Джули.
– Прости мою вспышку. Но твои слова меня сильно задели.
Джули утерла кровь с губы и уставилась на него через стол.
– Мы очень любили друг друга, – сказал он. – Несмотря на разницу в возрасте.
Она заметила:
– Похоже, больше не любите. – Он набычился, и она объяснила: – Раз вам пришлось похитить меня, чтобы добраться до нее.
– Время идет, все меняется, это верно. Но мои чувства остались прежними.
– А ребенок?
– Еще одна глубокая рана в моем сердце. Я хочу ее исцелить.
– Ты знаком с отцом Салли?
– Эрлом? Да, он мой хороший друг.
– Кто бы сомневался. Вот как ты вышел на нее и на меня?
– Ты необычайно сообразительная. Мне пригодился бы кто-то вроде тебя в моей команде.
Джули даже не потрудилась ответить.
– И какой будет следующий шаг? – спросила она.
– Мы вступили с ней в контакт. Ожидаем, что она вот-вот откликнется.
Раздалось приглушенное жужжание – Джули не сразу поняла, что звук идет у мужчины из кармана.
Он вытащил телефон и поглядел на экран:
– Вспомни черта…
Он развернулся
