Кстати, об этой сберкнижке. К окончанию учебы на ней скопилось около шести тысяч рублей, но я их не тратил, оставляя "на черный день". А потом закрутились события: поездка за границу, стажировка на "Ленфильме", отбывание наказания, и я начисто забыл о ней. Обнаружил я сберкнижку случайно, но уже тогда, когда эти шесть тысяч - огромная сумма в те дни моего студенчества превратились после денежной реформы в жалкие гроши, и эту потерю я горше всего оплакиваю в своей жизни...
* * *
В ту ночь Лена осталась у меня, а на следующий день я предложил ей выйти за меня замуж. К моему изумлению, она согласилась. Она была удивительно нежным существом. Запомнилось, как трогательно Леночка относилась к цветам. Увидев на дороге брошенный кем-то цветок, она бережно поднимала его, относила в сторону от дороги и там заботливо устраивала в траве.
- А вдруг на него кто-нибудь случайно наступит? Жалко же... - объясняла она, заметив мой недоуменный взгляд.
Лена была москвичкой, причем единственным ребенком в очень обеспеченной семье: и мать и отец у нее были профессорами, а отец, за выведение особого сорта морозоустойчивого картофеля, получил даже государственную премию. Они жили в большой трехкомнатной квартире в районе метро "Кропоткинская". Родителям я понравился, и мы получили их благословение.
Свадьбу решили устроить на широкую ногу. Ректорат пошел навстречу одному из лучших спортсменов МГУ, и свадьбу объявили комсомольской, а для ее проведения выделили второй этаж студенческой столовой на Ломоносовском проспекте. Гостей было много: человек пятьдесят. Присутствовал проректор по учебной работе, несколько профессоров, заведующий кафедрой физвоспитания, конечно же, мой тренер, Укеру Магасаки, родители невесты, брат Лены и много друзей как со стороны невесты, так и с моей стороны. На свадьбе играла одна из первых бит-групп Москвы - "Грифы"...
О бит-группе "Грифы" хочется рассказать отдельно: получилось так, что я был одним из ее организаторов. Компания собралась талантливая: я нашел очень хорошего ударника, сам нашелся парень, играющий на соло-гитаре, он привел с собой и ритм-гитариста.
Долго искали подходящего бас-гитариста, и мне приходилось самому подыгрывать на контрабасе, на котором мне показали основные аккорды. А когда пришел прекрасный парень со своей бас-гитарой, я просто стал менеджером группы, организовывая площадки для выступлений: в основном это были кафе, рестораны... Вход пять рублей вход с носа: два за столик, три - нам.
Повезло с вокалистом. Саша Шустов, приятель Наташи Варлей, был очень талантлив и пел песни, которые сочинял сам. Кстати, строчки из одной песни у меня до сих пор звучат в голове:
Ты разбила мечты!
Ты ушла от меня!
Как смогла это ты?
Так смогла это ты!
Только ты! Только ты! Только ты!
Он пел с таким чувством, что публика просто балдела от его исполнения. Ансамбль приобрел такую популярность, что его однажды даже пригласили выступить по Интервидению.
Зарабатывали прилично и собрались разориться на покупку трех установок английской фирмы "Вокс". Именно на таких инструментах играли знаменитые Битлы. В установку входили: гитара и усилитель, одна установка стоила тысячу долларов. Однако нам не повезло: парень, который ехал в Лондон, обещав привезти нам инструменты, надул нас, сказав, что все конфисковали на таможне. Кто пошел бы в то время проверять его утверждение? И мы "утерлись". После этой потери мы как-то сникли, и группа стала постепенно разваливаться, а потом и я уехал за границу на два года, и дальнейшая судьба "Грифов" мне неизвестна...
Свадьбой все остались довольны: гости, родители и мы с Леной. А дальше все пошло наперекосяк. То тут, то там раздавались ехидные реплики, что Доценко женился на Лене не по любви, а потому что она - москвичка, словом, из-за прописки. А я же гордый!
Примерно за год до свадьбы на одном из университетских балов я познакомился с обаятельной девушкой с первого курса географического факультета. И звали ее, конечно же, Наташа. Фигурка - как у статуэтки. Огромные карие глаза. Чуть крупноватый нос нисколько не портил ее, а придавал особый шарм. Безукоризненный вкус в одежде. А на голове что-то вообще невообразимое: огромная копна черных волос.
Тогда эта прическа была последним писком моды, и в народе ее метко прозвали "вшивым домиком". Шиньоны были дорогим удовольствием, и чтобы не отставать от моды, на какие только ухищрения не шли наши бедные девчонки: подкладывали даже консервные банки...
Я не спрашивал у Наташи, кто ее родители и где она живет: мне доставляло огромное удовольствие просто видеть ее, и мы часто встречались. Ходили в кино, на танцы, гуляли, целовались, обнимались в скверах, на последних рядах кинотеатров, а то и в подъездах. Все мои попытки перейти к более близким отношениям не имели успеха. Но однажды в моей комнате мы зашли в ласках слишком далеко, и я, добравшись пальцем до сокровенного местечка, вдруг обнаружил, что Наташа девственна. Я тут же отдернул руку и встал.
- Тебе плохо, Виталик? - спросила она.
- Нет, мне не плохо: мне тяжело! - выдохнул я, гася возбуждение.
- Почему? - удивилась Наташа.
- Потому что я не железный! Я же мужчина, в конце концов! - повысил я голос.
- Бедненький мой! - прошептала она, и ее глаза увлажнились. - Как же мне тебе помочь? Скажи! Пойми, я не могу стать женщиной до свадьбы...
- Я понимаю тебя, милая, но и ты должна меня понять...
- Но что я должна сделать?
Сначала я думал, что она кокетничает и скрывает свой опыт в интимной жизни, но оказалось, что она действительно и поцеловалась-то впервые именно со мной. С этого вечера, который мы впервые провели в моей комнате, и начались наши "опасные" игры. Мы занимались петтингом. Сначала я ласкал ее бедра, потом она стала помогать мне рукой, и в конце концов мы перешли к более изысканным ласкам, но ее девственность оставалась в неприкосновенности. Наташе так понравились мои ласки, что она перестала зажиматься от страха и буквально истекала любовным нектаром.
Нам было так хорошо вместе, что все чаще и чаще звучала мысль: а не пожениться ли нам? Сдав последний экзамен летней сессии, Наташа решила представить меня своим родителям. Они жили в элитном доме в начале Ленинского проспекта, но даже у дома мне и в голову не пришло, что мне предстоит впервые встретиться с высокопоставленным советским чиновником. В квартире у меня просто дух захватило: огромные шесть комнат, роскошная старинная мебель, хрустальные люстры, дорогие ковры.
Я устыдился своей дешевенькой одежды и с трудом сдержался, чтобы тут же не сбежать. Потом я узнал, что отец Наташи занимает в правительстве пост, соответствующий рангу министра. У них была двухэтажная госдача с лифтом в поселке, где отдыхали министры. Поселок охранялся, и там был кинотеатр. Имелись собственная "Волга" и служебная "Чайка".
Отец принял меня, можно сказать, любезно: Наташа была его любимицей, а вот мать, ярко выраженная еврейка, никогда не работавшая, отнеслась ко мне с откровенным предубеждением. Однако, когда мы подали заявление в загс, она смирилась: нежной и покладистой Наташа была только со мной. У нее был твердый характер, и она умела настоять на своем. Свадьбу назначили на осень, и Наташа уговорила меня переехать к ним. Мне выделили собственную комнату, в которой мы с Наташей проводили большую часть времени, но спала она в своей комнате.
У Наташи была сестра, старше ее на несколько лет. Она уже была замужем.
Август вся семья проводила на даче. Наташа заставила и меня поехать с ними. Мы прекрасно отдыхали: купались, загорали, ходили на яхте, смотрели не шедшие в нашем прокате иностранные фильмы. Наташа не выдержала и наконец решилась стать женщиной. Все было прекрасно и удивительно. Неприятный осадок остался от того, как старшая дочь и хозяйка дома третируют бедолагу, ее мужа. Они его в буквальном слове заклевали. Однажды, не выдержав, я его в лоб спросил:
- Как ты терпишь эти унижения? Почему не уйдешь от нее?
Он вздохнул и сказал:
- Эх, Виталик, у меня нет выхода!
- Почему?
- Мы работаем вместе: нас устроил ее отец. Разводом с ней я могу поставлю жирный крест на своей карьере!
- Господи, неужели ты женился на ней из-за карьеры?
- Конечно, нет! - воскликнул он. - Знаешь, как мы любили друг друга? Она же была совсем другая... - Видно было, что парень до сих пор продолжает любить ее. - Она и сейчас... - Он обреченно взмахнул рукой и в сердцах добавил: Если бы не мать...
После этого разговора я всерьез задумался о том, куда я попал. А если и моя Наташа, не выдержав натиска мамаши, тоже постепенно превратится в такую же мегеру, как старшая сестра? Когда возобновились занятия, по университету поползли слухи, что меня "купили московской пропиской и обещанием могучего тестя устроить на теплое местечко".
Эти ли слухи, мои ли наблюдения домашней жизни семьи Наташи, или интуиция, а может, и все вместе сыграло роль. Но я хотя и переживал за Наташу, так и не решился явиться на свадебную церемонию. Однако мучился я напрасно: свадьба состоялась с "запасным" женихом. Позднее я узнал подробности.
