– В самом деле? – Улыбка Надин стала еще шире.
– Не так-то просто стать своей на новом месте, особенно в том случае, когда работа связана с такой ответственностью. Моррис помогает мне быстрее адаптироваться к новым условиям. Я перебралась в Нью-Йорк в том числе и потому, что нуждалась в переменах. На прежнем месте все превратилось в хорошо отлаженную рутину. Вдобавок ни структура работы, ни личности моих коллег не располагали ни к приятельским отношениям, ни к радостным эмоциям. А вот здесь я нашла и то и другое.
Она махнула рукой в сторону бальной залы.
– Работа, которую мы выполняем, не просто трудна, но порой и весьма мрачна. А без дружеских связей, без веселья, без интереса друг к другу она становится еще трудней и безрадостней. Я хочу надевать время от времени это замечательное красное платье, общаться с мужчиной, которого нахожу весьма умным и интересным, и с удовольствием слушать, как он играет на саксофоне. Хочу развлекаться на вечеринках и болтать с приятными мне людьми о всяких пустяках. Благодаря этим маленьким радостям я лучше выполняю свою работу. И лучше лажу со своей дочерью.
Глотнув шампанского, она окинула Еву внимательным взглядом.
– Я вам пока не нравлюсь, но это скоро пройдет. Я прорасту в вас своей энергией.
– Вроде плесени?
Де-Винтер, откинув голову, звучно расхохоталась.
– Не исключено. Не исключено, что нечто похожее произойдет и с вами, поскольку вы мне пока тоже не нравитесь. Посмотрим. Одно я знаю точно: вы – друг Ли. Хороший, надежный друг. Он в любой момент может рассчитывать на вас и на меня. И это уже неплохо для начала.
– Раньше я любила пофлиртовать с Моррисом, – пробормотала Надин. – Но все закончилось после смерти Колтрейн.
– Почему бы не начать снова? Нормальные эмоции поддерживают его на плаву. Даллас держится с ним как обычно, и это хорошо. Ты пришла сюда одна? – поинтересовалась Де-Винтер у Надин.
– Да. Я подумывала привести кавалера, но так и не решилась. Эти праздничные свидания слишком давят на психику – уж очень большое им придают значение.
– Это да! В такие дни я почти жалею, что не замужем. По крайней мере, знакомые избавили бы меня от докучливых вопросов: а с кем ты проводишь Рождество, Новый год и прочие праздники?
– Не в бровь, а в глаз! А если ты, не дай бог, придешь на встречу Нового года с каким-нибудь парнем, тебе и вовсе несдобровать. Все только и будут хватать тебя за руки и шептать: у вас с ним серьезно?
– Точно. Год назад я встречалась с одним типом – так, без каких-либо намерений. Чисто для удобства пригласила его отметить со мной очередной праздник. Так меня тут же начали поздравлять со скорой свадьбой!
– Да уж, сама натерпелась!
Глаза у женщин разгорелись, они наклонились друг другу – тема явно подействовала на них, как магнит.
– Я рассталась с приятелем еще в октябре, когда он начал донимать меня планами на Рождество, – сказала Надин. – Подобные вещи кого угодно выведут из себя.
– Процент убийств и самоубийств последовательно возрастает в период между Днем благодарения и Рождеством, – заметила Ева и получила в ответ озадаченные взгляды Надин и Де-Винтер. – Продолжайте, а я пока прогуляюсь, – сказав это, она тихонько ускользнула прочь.
Она решила укрыться в салоне – десять минут тишины и спокойствия, на большее она не претендует. Но вдруг услышала, что оттуда доносится смех и чьи-то голоса, и Ева поспешно свернула в другую сторону. В принципе, она может спрятаться у себя в кабинете, но если ее там застанут – Саммерсет! – ей явно не поздоровится.
В доме полно свободного места, подумала она, и направилась прочь от музыки, смеха и голосов – туда, где, по ее воспоминаниям, находится крохотная гостиная.
На одном из больших мягких стульев развалился Фини. Для удобства он слегка ослабил галстук и с сонным видом наблюдал за экраном, где шла игра в баскетбол. При этом он даже не удосужился включить звук.
Он виновато взглянул на Еву.
– Просто хотел отдохнуть, посмотреть, как тут игра.
– Вот и прекрасно. Теперь, если что, я могу сослаться на тебя. – Рухнув на соседний стул, Ева в изнеможении откинулась на спинку. – Господи, Фини, и почему люди так любят вечеринки?
– Вроде этой? Первоклассные выпивка и еда, хорошее местечко. Плюс возможность принарядиться и всласть поболтать с интересными людьми. Шейла здесь просто душой отдыхает. Я ускользнул как раз в тот момент, когда она беседовала о вязании с Аной Уитни и какой-то женщиной из компании Рорка. Причем говорили они с таким пылом, будто речь шла о религии. Тут-то я и понял, что мне надо передохнуть.
– Я ускользнула от Надин и Де-Винтер, когда те завели речь о свиданиях. О рождественских свиданиях.
– Пожалуй, этот раунд ты выиграла, но вязание недалеко ушло от свиданий. Вот музыка мне у вас понравилась. Рорк умеет создать нужную обстановку. Как продвигается твое дело?
– Да есть у меня парочка подозреваемых. Хочу вот… – она умолкла, услышав за спиной движение. Бросив взгляд через плечо, Ева увидела на пороге Сантьяго.
– Частная беседа? – поинтересовался он.
– Да нет, просто спрятались тут на время от толпы.
– Тогда я к вам. – Схватив стул, он устроился на нем с бокалом пива в руке. – Потрясающая вечеринка, лейтенант. Я тут поболтал с этим парнем, Дерриком. Он работает на Рорка. Говорили об игре. Пару лет он играл во втором эшелоне, затем сломал руку, и ему пришлось уйти. Занялся в итоге программированием и дизайном. Вот и я подумал, а почему бы мне не записаться в местную лигу?
– Во что ты играешь? – спросил у него Фини.
– В бейсбол. Ничего нет лучше бейсбола. Даже получал стипендию в колледже как хороший игрок.
– А почему бросил? – поинтересовалась Ева.
– Хотел получить значок полицейского. Бейсбол для меня все-таки игра. Не работа. А мне нужна была работа.
Они поговорили о бейсболе, затем о работе. Мысленно Ева уговаривала себя встать и вернуться к гостям. В этот момент в дверях появился Рейнеке.
– Привет честной компании. У вас не возникает странного чувства, когда приходится наблюдать за тем, как Уитни отплясывает один танец за другим?
– Возникает! – ответили ему в унисон Ева и Сантьяго. Фини лишь покачал головой.
– Вам кажется, если парень на несколько лет вас постарше, то он уже ни на что не способен? Да мы с Джеком можем перепить и перетанцевать всех вас.
– Что-то я вас там не видел, – хмыкнул Рейнеке.
– Еще увидишь.
В комнату неспешно вошла Кармайкл. Ее короткое черное платье эффектно контрастировало с ярко-красным лаком на ногтях.
– Теперь мы тут собираемся всем отделом?
Пристроившись рядом с Сантьяго, она сделала пару глотков из его стакана.
– Ну и вечеринка, босс! Это нечто! Я только что видела, как Беренски, сексуально извиваясь, танцевал с доктором Де-Винтер. Мне пришлось сбежать, чтобы пощадить свои нервы. Она-то очень привлекательна. Интересуй меня женщины, непременно запала бы на нее. Но Беренски просто ужасает.
– Господи. Пожалуй, мне и правда пора вернуться к гостям.
– Хотите станцевать в паре с нашим красавчиком?
Остановившись у дверей, Ева выразительно похлопала себя по татуировке на пояснице.
– Что это такое? – поинтересовался Рейнеке.
– Этот рисунок означает «поцелуй меня в задницу». – Сказав это, Ева гордо удалилась под хохот коллег.
Некоторое время она покружила по дому, после чего выбралась на террасу, примыкавшую к бальной зале. И первым, кого она встретила здесь, был Бакстер.
– Эй, Даллас, хочешь потанцевать?
– Еще чего. Ты что, пришел без подружки?
– С подружкой на такие вечеринки не ходят. А вдруг решит, что у нас это серьезно? Вдобавок я не смогу отвешивать комплименты одиноким дамам. Между прочим, лейтенант, ваша тату над задницей выглядит очень стильно.
– А с какой радости вы пялитесь на мою задницу, детектив?
– Поскольку она существует, – ответил Бакстер без тени смущения, – завернутая в золотистую ткань. Вдобавок, пялиться на нее совершенно безопасно, поскольку принадлежит она замужней особе.
