и вижу, что она побледнела.
– Я просто подумала… – отвечает она, закрыв глаза.
Уставившись в пол, она снова начинает грызть ногти. Мне некогда ее выслушивать.
Открываю дверь и делаю шаг в палату. В приглушенном свете белые стены не кажутся такими яркими. Душа у меня уходит в пятки.
В центре палаты лицом к двери лежит моя сестра. Она в коме. По подушке рассыпаны светлые пряди ее волос.
Лежит неподвижно, будто никогда не очнется.
А у ее койки стоит тот, кто во всем виновен.
День, когда она упала
Мне осталось записать рассказ Эбби о том, что Сэм снабжал футбольную команду запрещенными препаратами. Жую жвачку, рот наполняется вкусом мяты. Продумываю каждое следующее слово.
Но Эбби неожиданно качает головой, ее рыжие локоны разлетаются во все стороны.
– Та записка о собрании, – выдает Эбби. – Она от Джейси, а не от мистера Дэвиса. Я не знала, что в ней написано, просто передала ее тебе. Джейси просила помочь ей, она хотела с тобой встретиться.
– Неужели?
Злость пронзает меня, словно копье. Джейси и не думает переставать врать.
Жуя жвачку, Эбби громко чавкает.
– Она говорила, что хочет встретиться с тобой и извиниться. Я ответила, что не собираюсь тебе врать, но, судя по всему, я поступила глупо, передав записку, даже ее не прочитав.
Джейси хочет извиниться? Моя жуткая злость, так резко накатившая, утихает.
– Как думаешь: она все еще там?
– Может, и там. Я тут подумала… – Эбби пожимает плечами. – Пайпер, не нужны тебе никакие таблетки. Тебе просто не хватает подруги. Да, она выбрала не лучший способ извиниться, все вышло супер неловко, но она все же попыталась.
Она попыталась.
Все мои мысли были только о статье, я уже продумала каждое слово, включила на телефоне диктофон.
Но вдруг – бац!
Речь зашла о Джейси. Нужно ее простить, оставить все в прошлом. Разве это не лучше, чем статья? Наконец кто-то будет на моей стороне. Кто-то, кто хорошо меня знает.
Алекс очень хороший друг, это правда. Но все же он не Джейси. Может, она поможет выбраться из этой неразберихи. Может, она меня выслушает и поймет.
Я смотрю на Эбби и в ее глазах вижу надежду. Чувствую странные угрызения совести за то, что хотела подловить единственного человека, что хоть как-то попытался успокоить меня после предательства Ноя и Джейси.
– Спасибо, что все мне рассказала.
Достав из заднего кармана ключи, бегу на другую сторону парковки, где стоит моя машина. При обычных обстоятельствах я бы прошлась до смотровой площадки пешком, но уже четыре часа. Джейси, не дождавшись меня, вполне могла уйти. Пристегиваю ремень безопасности, как хорошая девочка. Как девочка, которую не собираются исключить из школы.
В машине жарко, так что я опускаю стекло. Порыв ветра со свистом взлохмачивает мои волосы, кажется, будто кто-то меня зовет.
Мимо проехал незнакомый мне голубой грузовик. Из окна показалась голова Ноя. Он развернулся на сто восемьдесят градусов, заехал на парковку и встал рядом со мной.
Вылетев из грузовика, Ной идет ко мне.
– Что ты здесь делаешь?
– Симпатичная машина, – говорю я, пропуская его вопрос мимо ушей.
Он пожимает плечами.
– Это грузовик брата. Моя машина сломалась на выходных, а брат в школу не ходит. В этой колымаге нет кондиционера, ремень заедает и… Эй, давай поговорим?
– Сейчас не самое удачное время, – отвечаю я срывающимся голосом. У меня все еще течет из носа после того, как я вызвала эти ненастоящие (или настоящие?) слезы. – Я тороплюсь.
Я поворачиваю ключ в замке зажигания и тянусь к кнопке, чтобы поднять боковое стекло.
– Пайпер, пожалуйста. – Он кладет ладонь на опущенное стекло: если подниму его, то сломаю Ною пальцы. Думаю, как поступить. – Прости меня.
– Забудь. – Я тоже попробую забыть, что и Ной, и Джейси, зная, как я ими дорожу, все равно меня предали. – Мы просто вместе пошли на школьный вечер. Как друзья. Глупо было с моей стороны так расстраиваться. Я еду на Точку сказать Джейси то же самое.
– Правда?
Одна его рука так и лежит на стекле, вторую он запускает в свои пепельно-каштановые волосы. Сколько раз я мечтала об этих волосах, надеясь, что когда-нибудь смогу до них дотронуться. Даже когда Ной был тощим, неловким (это сейчас он так окреп), я хотела оказаться в его объятиях. Я думала, что и он ко мне неравнодушен.
– Только не знаю, может, она уехала уже.
– Можно с тобой?
Я усмехаюсь.
– Хочешь поехать вместе со мной, чтобы поговорить с Джейси? И как ты себе это представляешь?
– Не знаю, – качает головой он. – Я просто хочу тебя проводить. Хочу сказать то, что собирался сказать еще в субботу. Пожалуйста. Мы доедем до смотровой площадки, и я сразу уйду.
– А с чего ты решил, что я хочу слушать то, что ты собираешься сказать?
– Ты не хочешь. Я знаю, что не хочешь. Но ты мой друг, Пайпер, и мне важно, чтобы все у нас было хорошо, а не так, как сейчас. Ваши отношения с Джейси вроде стали налаживаться, а тут я взял и все испортил. Я просто хочу, чтобы между нами троими все стало как прежде.
Ох. «Между нами троими». Я чувствую острую боль в груди. Это совсем не те слова, что я ожидала. Это не: «Извини, что я поцеловал Джейси. Теперь я понял, что хочу быть с тобой, Пайпер». Это: «Давай вообще забудем все, что тогда случилось». Давай забудем мою руку на твоей талии, Пайпер. Давай забудем, как я шептал тебе на ухо, касаясь его губами, от чего по твоему телу пробегала дрожь. Давай забудем, как я сказал, что в том платье ты выглядела прекрасно, и забудем, как этим словам ты поверила.
Вот что я услышала. Боль в груди становится сильнее. Эта боль прорывается сквозь другую, которую я чувствую весь день.
У меня больше нет лучшей подруги.
У меня больше нет сестры.
У меня больше нет тех отношений, о которых я мечтала последние семь лет.
– Ну хотя бы, – говорит он с полуулыбкой на губах, – разреши мне защитить тебя от монстров, которые скрываются в лесу.
Вот оно. Маленький пузырик надежды ко мне вернулся.
– Вряд ли ты справишься со всеми там обитающими монстрами, – отвечаю я, вспоминая истории, что мы придумывали с Ноем и Джейси по пути на Точку. – Но все равно садись. Если что, отдам на съедение тебя, а сама убегу.
Его улыбка становится шире.
– Спасибо.
Обойдя машину
