мы будем помогать друг другу.
– А мне кажется, что весь этот детский лепет вас до добра не доведет, – заявила «Номер два». – Можете продолжать свой пикник, но время идет, и я не собираюсь торчать здесь с кучкой лузеров.
mags13: ЛОЛ, писательница из меня не выйдет, я больше люблю читать, хотя, признаюсь, иногда фантазирую и представляю, как повела бы себя, если бы попала в такую антиутопию и пришлось бы играть в игру на выживание
apocalypseya: наверное, каждая из нас уверена в том, что у нее получилось бы лучше, чем у Китнисс
mags13: вообще-то, она отвлекалась на того горячего парня. Со мной такого не будет. Я слишком старая, чтобы отвлекаться на мужчин и их дурь, горячие они или нет
battleroyale: и не говори, сестра
«Номер два» кивнула на часы, висевшие на стене.
– Я собираюсь выйти отсюда, а вы можете делать что хотите, – сказала она, допила воду и бросила бутылку на землю. Потом презрительно посмотрела на кучки еды, разложенные на столе. – Развлекайтесь.
И «Номер два» трусцой побежала по коридору, ведущему налево. Мэгги смотрела ей вслед. Ага, тот самый тип. Этот эпизод избавил ее от угрызений совести из-за поспешных суждений.
– Поскольку мы не знаем, попадется ли еще вода, мне кажется, стоит сначала отпивать понемногу из одной бутылки и поберечь другую, – предложила Сания.
– Хорошая мысль, – согласилась «Номер пять».
– Но мне так пить хочется, – заныла «Номер семь».
– Нам всем хочется пить, – сказала Мэгги, пытаясь не выдавать охватившего ее раздражения. «Номер семь» говорила каким-то капризным тоном; она вела себя не настолько высокомерно, как «Номер два», но в ней определенно было что-то от Карен [24]. – Но давайте по возможности думать не только о настоящем моменте.
«Номер четыре», «Номер девять» и «Номер десять» быстро доели батончики и крекеры, но Мэгги заметила, что «Номер десять» выпила только половину доставшейся ей воды.
Потом они втроем поспешили за «Номером два».
– Откуда они знают, что идти надо именно туда? – пробормотала «Номер один».
– Ничего они не знают, – сказала Мэгги. – Это же лабиринт, а значит, ты должен делать выбор. Иногда он оказывается неверным.
– Как ты думаешь, он очень большой? – спросила «Номер пять», жуя крекер. Это была невысокая азиатка с модной стрижкой пикси; кончики волос были окрашены в цвет электрик. Мэгги сама бы так подстриглась, но у нее было для этого слишком широкое лицо. – Кстати, я Натали.
Каждая из женщин назвала свое имя. «Номер один» звали Элизабет («но можете называть меня просто Бет»), а «Номер семь» представилась как Рони.
– Так что ты думаешь? Насчет размеров этого лабиринта, я имею в виду, – повторила Натали.
Все посмотрели на Мэгги, и она поняла, что все-таки превратилась в лидера. Она занервничала. Не хотелось отвечать за всех этих женщин, за чужие жизни. Приобрести союзника – это, конечно, очень хорошо, но Мэгги знала, что не сможет жить в мире с собой, если одна из участниц погибнет в лабиринте из-за какого-то ее неверного решения.
– Та-а-ак, – медленно произнесла Мэгги, одновременно соображая, как быть дальше. Не хотелось сказать что-нибудь такое, что позднее могло бы быть использовано против нее. – Нам дали двенадцать часов на то, чтобы добраться до выхода из лабиринта. Либо он очень велик, либо остальные испытания гораздо серьезнее первого. А может быть, и то и другое.
Натали кивнула.
– Я тоже так думаю. И если лабиринт велик, ошибаться нельзя. Нельзя допустить, чтобы нам пришлось возвращаться обратно. Поэтому спешка совсем ни к чему.
– С другой стороны, надо передвигаться достаточно быстро, иначе не успеем пройти лабиринт за двенадцать часов, – заметила Сания. – Мы уже потратили полчаса.
– О боже, – простонала Рони. – Как нам отсюда выбраться? Как такое могло случиться со мной?
Мэгги трижды хлопнула в ладоши – она делала так в библиотеке, когда маленькие дети начинали отвлекаться.
– Послушай, нам всем нелегко. Если будем действовать сообща, то справимся. А сейчас надо поторапливаться.
«Не самая вдохновляющая речь за всю историю человечества, Мэгс, – подумала она, когда они побежали в сторону, противоположную той, которую выбрала другая группа. – Ты как нарочно выбрала самые распространенные клише».
Но в ее обязанности не входило произносить воодушевляющие речи перед остальными. В этот момент важнее всего было выйти из лабиринта и найти Пейдж.
Но ты же не хочешь, чтобы кто-то из твоих спутниц пострадал.
Мэгги едва слышно вздохнула. Нет, она не могла допустить, чтобы кто-то еще пострадал. Такой уж у нее характер: если в ее силах было помочь, она просто не могла остаться равнодушной.
Хотя я бы не возражала против того, чтобы «Номер два» свалилась в Яму Отчаяния или что-то типа того.
Они продвигались вперед около пятнадцати ми-нут. Натали, Сания и Мэгги совещались на каждой развилке, чтобы решить, куда свернуть. Бет соглашалась со всеми решениями, а Рони большую часть времени всхлипывала и жаловалась.
– Это невозможно. Невыносимо, – хныкала она.
В промежутках между жалобами Рони рассказывала всем о своей матери, которая жила вместе с ней и страдала от серьезного сердечного заболевания. Она также рассказала о работе в страховой компании, о мерзком бывшем муже, который после развода забрал себе их дом и большую часть денег и другого имущества, и вообще о своей несчастной жизни.
Мэгги старалась пропускать все это мимо ушей. Она думала только о Пейдж. Она должна была найти Пейдж.
Вскоре стало ясно, что только Мэгги, Сания и Натали способны передвигаться с более или менее приличной скоростью. Бет старалась не отставать, но постоянно задыхалась, а Рони даже не пыталась идти быстрее.
– Я не могу, – стонала она. – Я не успею. Я не могу так быстро бегать.
Пот стекал по вискам Рони, и взмокшая футболка облепила ее объемистую грудь.
– Придется, – сказала Натали. – Если сдашься сейчас, они убьют тебя и заложника.
– Мама, – всхлипывала Рони. – Они забрали мою маму. У нее больное сердце.
Мэгги переглянулась с Санией. Она знала, что та задает себе такой же вопрос: следует ли им помочь Рони или лучше просто бросить ее и идти дальше? Дорога была каждая секунда, и из-за Рони они все могли погибнуть.
Мэгги отрицательно покачала головой, и на лице Сании появилось унылое выражение. Нет, они не могли бросить Рони, даже если бы им захотелось этого. Они не могли допустить, чтобы несчастная больная женщина погибла из-за того, что ее дочь оказалась слаба физически и не смогла спасти их обеих.
Бет бежала позади, на некотором расстоянии от остальных, и Мэгги отстала, чтобы составить ей компанию. Она
