тут же вопросительно глянул на мать. — А правда, ма, где он?
И в вопросе была тревога. И ей от этого внезапно запеть захотелось. Что-то громкое и веселое!
Мальчишки его приняли! С радостью, с уважением. Неужели? Неужели, Господи, и ее час пробил? И дождалась она наконец женского счастья?
— К Вадику на квартиру поехал. Отопление проверить. Там батарея в кухне совсем старая с ржавчиной. Мы сейчас все вместе ужин приготовим, дождемся его и тогда за стол сядем. Дождемся его?
— Да! — веселым хором ответили ей сыновья…
Пока она разделывала курицу, мариновала ее, Дениска начистил картошки. Вадик нарезал хлеба и огурцов на салат. Потом она отправила их заниматься уроками, а сама уже все доделывала. И картошку сварила, и салат сделала, и курицу пожарила. Петрович зашел в квартиру, когда она уже тарелки на стол ставила.
Расселись: непривычно чинно, как в праздник. Ели, говорили, улыбались друг другу. Она уже и не помнила… Нет, она и не знала, каким оно может быть незамысловатым простое человеческое счастье. Тихая беседа за ужином, счастливые лица мальчишек, вкусная еда, глаза мужчины, что смотрит на нее с обожанием.
Она только хотела предложить всем вместе съездить летом к морю, как Петрович сказал:
— Ох и непутевая женщина — соседка твоего покойного брата!
— Что такое? — немного нервно отреагировала Лада.
Ей вдруг пригрезилось, что та могла заигрывать с Петровичем, даже навязываться ему и стараться затащить в койку. А та могла! Она такая! И Ладе это неожиданно было неприятно.
— Приставала? — с деланым весельем продолжила она спрашивать.
— Да нет. Чего ко мне приставать? Я человек женатый. — Он улыбнулся широко и искренне. — Пьяная перехватила меня у двери, давай шептать. Я, говорит, не только девку видела перед тем, как Вадик помер. Еще, говорит, и мужик приходил к нему. Спрашиваю, какой мужик? Просто так спросил, из вежливости. А она как погнала! Деньги, говорит, давай. Так не скажу. А зачем нам платить за какого-то мужика. Как считаешь, Ладушка?
Она подумала и согласно кивнула.
— У Вадика много друзей-собутыльников было. Мог кто угодно к нему заходить. — Она подмигнула своей семье и беззаботно рассмеялась. — Неинтересно!
— Я так ей и сказал. Просто из слова в слово. А она знаешь что ответила? Что жаль, говорит. В полиции-то денег не предложат. И ушла, шатаясь. Как это мерзко, когда женщина пьет! — Петрович поморщился. И тут же посмотрел на ее сыновей и добавил: — И пьющий мужчина — тоже не человек. Запомните это, мальчишки.
Потом они все вместе убирали со стола. Петрович вызвался вымыть посуду. И через десять минут все расселись перед телевизором. Мальчишки на ковре на полу в обнимку со своими мягкими лохматыми подушками. Они с Петровичем на диване, только в обнимку друг с другом. В рекламную паузу Лада вспомнила про мороженое. Дениска побежал, Вадимка за ним. А она, пользуясь их отсутствием, поцеловала Петровича в губы и прошептала:
— Как же хорошо, милый!
— Хорошо, — подтвердил он, потерся о ее макушку щетинистой щекой и вдруг встрепенулся: — Ой, совсем забыл о находке, Ладушка. Я сейчас…
Он ушел в прихожую, быстро вернулся и положил ей в ладонь деревянный брусочек — вытершийся, треснувший по одному боку.
— Где ты это нашел?! — Она побледнела, рассматривая предмет и узнавая его.
— В кухне под батареей за плинтусом. Осматривал все. Там на второй и четвертой секции во какие ржавые «пупки» висят. — Петрович показал на ноготь своего большого пальца. — Я все осмотрел тщательно. Решил еще и сзади глянуть, на телефоне фонарик включил, потом видео и телефон сунул за батарею. Потом видео смотрю, а там торчит какой-то предмет за плинтусом. Нащупал, вытащил. А что это, милая? Знаешь?
— Флешка. Это флешка моего брата. Она у него уже года два. И ронял, и терял, но всегда находил. Она для него чем-то вроде талисмана стала, — ответила потухшим голосом Лада.
— А что на ней — знаешь?
— Догадываюсь. — Она резко захлопнула ладонь, зажимая деревянный брусочек. — На ней, милый, компромат на одного очень серьезного мужика. Я так думаю. Вадик хвастался мне перед смертью, что сможет вытащить из него столько денег, сколько понадобится. Эта флешка, если информация на ней цела, бомба! Очень дорогостоящая бомба, Сережа.
— Ты хочешь сказать, что на этом можно заработать? — Его губы дернулись в неуверенной улыбке.
— Уверена!
— Нет, погоди, погоди, Лада. Так ведь нельзя!
— Нельзя, но если очень хочется, то можно, — усмехнулась она.
— Шантажисты очень плохо заканчивают, как правило. Где теперь Вадик? — ахнул Петрович и даже за сердце схватился. — Думаешь, он прибегнул к шантажу?
— Я не думаю, я знаю! Он получил деньги. Много!
— Но их не нашли. Значит, этот дядька, о котором говорила пьяная соседка Вадика, пришел и их забрал.
— Нет. Он их не забрал.
— Почему ты так думаешь? — уже шепотом заговорил Петрович, потому что закончилась реклама и пацаны пришли с мороженым к телевизору.
— Потому что их забрала я, Сережа. Вадик отдал мне их на хранение. А потом он умер. И деньги остались у меня. И эта кудрявая девица, которая напала на меня, она искала в квартире деньги.
— И… и нашла?! — Он судорожно сглатывал, глядя на нее так, словно видел впервые.
— Нет, она их не нашла. Я их спрятала в надежном месте. И почти не трачу. Потому что не дура. Понимаю, что сразу бросится в глаза, если начну шиковать. Но теперь, когда мы вдвоем, ни у кого не возникнет вопросов о моих доходах. И мы можем их с тобой…
Она запнулась, заметив растерянность Петровича. Он был в шоке от ее рассказа. И теперь медленно вникал и оценивал всю серьезность ситуации. И всю ее заманчивость.
— Там… Того, что ты надежно спрятала, много? — заговорил он горячим шепотом ей на ухо.
— Достаточно.
— И никто не догадывается?
— Думаю, нет. Девица просто рассматривала меня как вариант. Но убедилась, что я не в теме. И отстала. И никто, ни одна живая душа. Только я и теперь вот ты.
— Я понял… — Петрович потер обросший за день подбородок, осмотрел макушки мальчишек и притянул ее к себе ближе. И так же шепотом проговорил: — Тогда эту флешку, если на ней что-то есть, мы отнесем в полицию.
— Уверен? — почти не удивилась Лада его решению.
— Сто процентов уверен! То, что ты спрятала, к тебе никакого отношения не имеет. Это был преступный умысел твоего брата. А вот если решиться на что-то подобное теперь… Нет, только в полицию. Согласна? — Он с тревогой вглядывался в ее лицо. — Согласна?
— Да. Я никакого
