помощь.
– Всё, что в моих силах, – ответила женщина.
Наполеонов достал несколько фотографий, среди которых была и фотография Киры Ковровой.
– Вы видели кого-нибудь из этих девушек?
– Да, – не задумываясь, ответила Зульфия и указала на фото Ковровой.
– Вы уверены?
– На зрительную память я не жалуюсь, – ответила женщина.
– Где вы её видели? В подъезде? – подскочил со своего места следователь.
– Нет, я видела её на углу.
– На каком таком углу? – недоумённо переспросил Наполеонов.
– На углу этого дома.
– Когда это было?
– Утром в тот самый день.
– Что она там делала?
– Стояла. А я шла в магазин за хлебом. Когда я возвращалась назад, она спряталась.
– От вас?
– Нет, от парня, который шёл к подъезду.
– А парня вы запомнили?
– Да, он и раньше сюда приходил.
– Это он? – спросила Мирослава, предъявляя фотографию Гречишникова.
– Точно! Он, – обрадовалась Зульфия.
– Значит, вы утверждаете, что видели, как этот человек входил в подъезд? – уточнил следователь.
– Я видела, как он шёл к подъезду. Потом я отвлеклась на свои дела и не следила за ним.
– А когда он выходил из подъезда, вы не видели?
– Нет, – покачала она головой.
– Вы не заметили, он приехал на машине или пришёл пешком?
– Не заметила, – вздохнула женщина. – Но чья-то машина стояла недалеко от подъезда.
– Не на стоянке?
– Нет.
– Вы не могли бы описать её?
– Большая, кофейного цвета.
– А марка?
– Я в марках машин не разбираюсь, – огорченно ответила Зульфия.
– Номер вы не запомнили?
– Нет, я и не смотрела на него.
– А ещё какие-нибудь машины в этот день находились вблизи подъезда?
– К первому подъезду подъезжало такси.
– До того, как этот человек, – Наполеонов кивнул на фото Гречишникова, – направился к подъезду?
Женщина подумала и кивнула:
– До.
– Что ж, большое вам спасибо, Зульфия Рахмоновна! – Наполеонов пожал женщине руку, чем привёл её в лёгкое смущение.
Мирослава улыбнулась и ласково попрощалась с Зульфиёй.
А та крикнула им вслед:
– Александр Романович обещал прийти ко мне на вишнёвый пирог! И вы, Мирослава, тоже приходите! Я вас приглашаю!
– Спасибо, Зульфия! На пирог мы всегда пожалуйста, – улыбнулась ей, обернувшись, детектив и помахала рукой.
– Умеешь ты понравиться человеку с первого взгляда, – недовольно пробурчал Наполеонов.
– По-моему, тебе грех жаловаться, – рассмеялась Мирослава.
– Это ещё почему?
– Потому что тебя первого на вишнёвый пирог пригласили, – сказала Мирослава и шлёпнула друга детства по животу.
– Не дерись!
– Я не дерусь, я массажирую.
– На всё у тебя ответ найдётся!
– На том и стоим.
– Предупреждал же меня Витёк, чтобы я палец тебе в рот не клал, без руки, говорил, останешься.
– Не ври, – беззлобно прикрикнула на него Мирослава, уверенная в том, что её двоюродный брат сказать такого просто не мог.
– Ну не говорил, – признался Шура, – однако ж намекал.
– Балабол ты, Шурка! Займись лучше работой.
– А я, по-твоему, чем сейчас занимаюсь?
– Короче, – сказала Мирослава, – дуй сейчас к Тимьянову.
– Я велю привести его к себе.
– Как хочешь, но расспроси его подробно о встреченной им в тот день девушке. А потом езжай на квартиру Ковровой.
– Ещё адрес её нужно узнать.
– Чего проще! У тебя есть её имя, отчество и фамилия! Год рождения!
– Года рождения нет. – Наполеонов почесал макушку.
– Как же нет?! Она однокурсница Гульковой, значит, скорее всего, они родились в один год.
– Может быть, год плюс-минус.
– Разберёшься! Не маленький.
– А ты куда?
– Домой!
– Я, может, тоже хочу домой! – вздохнул Наполеонов.
– К маменьке?
– К ней, родимой.
– Кстати, когда придёшь домой, передавай привет Софье Марковне.
– Если я вообще сегодня доползу до дома.
– Сегодня не доползёшь, завтра передашь, – ободрила друга детства Мирослава и, чмокнув его в щёку, направилась к своей машине.
– Вот всегда так, она домой, а Шура вкалывай как проклятый, – проворчал Наполеонов и поспешил к своей «Ладе Калине».
На следующий день после полудня на мобильник Мирославы позвонила Василиса Тимьянова и проговорила в трубку:
– Мирослава Игоревна, большое вам спасибо. Брата только что отпустили. – Василиса помолчала, потом продолжила: – Светлана к вам, наверное, одна приедет, чтобы полностью рассчитаться. Вы не обидитесь?
– На что? – удивилась Мирослава.
– Что я с ней не приеду.
– Ну что ты, Василиса, конечно, нет.
– Однако я очень надеюсь как-нибудь с вами в городе пересечься. Вы не будете возражать? – Голос Василисы прозвучал с несвойственной ей робостью.
– Конечно, нет! – заверила её Мирослава. – Буду только рада.
– Тогда до свидания! – радостно проговорила девушка. – И спасибо вам громадное!
– Это моя работа. К тому же работаю я не одна. Так что пожалуйста и до свидания.
Наполеонов, как и предполагал в предыдущие сутки, добрался до дома только ночью. Точнее, когда Софья Марковна Наполеонова открыла сыну дверь, на часах уже было полпервого ночи.
– Есть будешь? – спросила она.
– Только чаю попью – и спать. Язык на плече, ма.
– Вижу, Шурочка, – проговорила мать ласково, – иди умойся.
К Кире Ковровой следователь с опергруппой поехал после того, как нашли такси, подъезжавшее в день убийства к дому Гульковой, и обнаружили девушку на видеорегистраторе. После чего осмотрели видеорегистратор Максима Гречишникова. Тот был крайне изумлён, увидев на своём видеорегистраторе Киру. До этого он не удосужился просмотреть его. И беспрестанно спрашивал у следователя, что делала Кира возле дома Лены.
– Следила за вами! – не выдержал Наполеонов.
– Но зачем?!
«Надо же быть таким идиотом», – подумал следователь, но вслух ничего не сказал.
Во время обыска у Ковровой был найден мобильник Гульковой. Внятно объяснить, почему она от него не избавилась, девушка не могла. Наполеонов и сам догадался, она хотела знать, как часто и как настойчиво Гречишников будет звонить Елене. Но потом из предосторожности симку вынула.
Позднее было установлено, что одни из отпечатков пальцев на осколках кувшина принадлежал Кире Ковровой, была там и её кровь. Фрагменты её крови были обнаружены и на ключах, добытых Морисом у бездомного Михи. Сама Коврова не заметила, что она поранилась.
Наполеонов не спрашивал девушку, зачем она закрыла дверь, и так было ясно, что она хотела, чтобы убитую сокурсницу и соперницу не нашли как можно дольше. А ключи от дверей Гульковой находились в прихожей, о чём и сообщила полиции соседка Екатерина Григорьевна Еловецкая.
Кира какое-то время молчала на допросе. Потом расплакалась.
– Кира Марковна, – сказал ей следователь, – вы поймите, что отпираться бессмысленно. Вас зафиксировала камера наблюдения банка. Вы также есть на видеорегистраторах такси и вашего сокурсника Максима Гречишникова. Ваши следы на осколках и капелька крови на ключах. Зачем вы убили Гулькову?
– Я любила Максима! – не выдержала девушка. – А она! Она его только мучила!
– Значит, ему нравилось мучиться, – вздохнул следователь.
– Неправда!
– А
