- Один вопрос, господа, - сказал Мастерсон. - Вы пришли сюда, очевидно, за Сакеттом. Вы хотели окончить дело, начатое Тори?
- Ничего подобного! - Бэр Фетчен небрежно махнул рукой. - Просто там, в Теннесси, у нас возник спор, и мы...
- Тогда я предлагаю вам вернуться в Теннесси и все уладить там, - прервал его Эрп. - Мне не нужна пальба в Додже.
- Даю слово, начальник, - сказал я, - пока не начнут стрелять в меня, я не дотронусь до своего кольта.
- Это по-честному, Сакетт. Ну все, ребята, занимайтесь своими делами. А если еще возникнет какая-нибудь заваруха, я вас упрячу в тюрьму.
Когда они ушли, я сказал:
- Юдит, извини, что я тебя впутал в это дело.
- Ты стоял здесь со мной! - настаивала она. - Я же вышла из комнаты, как только услышала выстрелы.
Она была сообразительной. Только не учла, что бегущий человек может быстро покрыть приличное расстояние.
- Они врут, - добавила Юдит. - Тори не собирался уезжать из города. Он должен был обедать со мной и Джеймсом.
- Вроде поздновато для обеда?
- Джеймс сказал, что раньше он занят. Да и ресторан не будет таким переполненным.
- Лучше-ка я пойду, - сказал я и, сделав несколько шагов, остановился. Если передумаешь, ты всегда можешь вернуться и присоединиться к нам. Мы довезем тебя до Колорадо.
Она слегка улыбнулась.
- Нет, Флэган, я не передумаю. Я люблю Джеймса, и он любит меня.
Галлоуэй сидел в нижнем холле, читал газету. Увидев меня, он вопросительно взглянул.
- Слышал, на конюшне была стрельба, - сказал он.
- Судя по звукам, да, - согласился я и сел рядом с ним. Потом шепотом добавил: - Этот Тони устроил мне засаду, пока я возился с сеном. Он подошел так близко, что едва не снес мой скальп.
- Да, но сейчас тебе не мешало бы наконец вытащить занозы из лица. Здесь свет поярче, чем в холле наверху.
Действительно, вот уже несколько минут я чувствовал, как что-то жжет лицо, но был слишком возбужден, чтобы придать этому значение. Я медленно поднял руку и нащупал кончик сосновой щепки, торчавшей из кожи. Две или три выдернул сразу пальцами, другие не поддавались.
Мы прошлись по улице к "Павлину", просто, чтобы оценить ситуацию. Бэт был там. Он подошел к нам, взглянул на мое лицо и улыбнулся.
- Надеюсь, у тебя хватило времени переменить носки, - сказал он. - Если носить мокрые и грязные, можно простудиться.
Я едва выдавил улыбку.
- Вас не проведешь.
- Я видел, как ты входил на конюшню, а также, как Тори последовал за тобой. За сараем есть след твоего носка. Я забросал его соломой.
- Благодарю.
- Когда человек мне нравится, я стою за него. У меня есть все основания верить, что вы честные парни. Чего не скажешь о Фетченах.
И хотя дела шли неплохо, я волновался. Черный не из тех, кто оставит убийство Тори просто так. Что бы ни говорили, он отыграется не на мне, так на Галлоуэе. У меня и в мыслях не было убивать кого-либо, но что бы вы сделали на моем месте, когда приходят убить вас? Хуже всего, что он перехитрил меня. Все это время он знал о другом выходе с сеновала и рассчитал правильно - я найду и использую его. То, что он не попал в меня, чистая случайность. Мне помогла темнота, иначе бы он наверняка прикончил меня.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Накрапывал мелкий дождик, когда мы отправились завтракать в ресторан. Было рано и, как всегда в этот час, мало людей. Серые фасады магазинов потемнели от дождя, и пыль прибило по меньшей мере на пару часов. Всадник в промокшем плаще проскакал по улице к конюшне. Тихое утро в Додже.
Мы завтракали в ресторане, но, несмотря на голод, наше внимание больше занимала не еда, а ожидание Фетченов. Но они не пришли. Дождь перестал, хотя тучи не рассеялись и буря продолжалась. Вода с карнизов и вывесок капала на дощатый настил.
Мы смотрели в окно. Вошел мужчина и остановился в двери, чтобы стряхнуть воду с шляпы и плаща. Он прошел, и я услышал, как, не глядя на нас, сказал Бену Спрингеру:
- У них были похороны. Собрались человек девятнадцать. Крутые ребята.
- Девятнадцать? - прошептал Галлоуэй. - Похоже, они обзавелись подмогой.
Затем мы их увидели в окно - люди в черных плащах и черных шляпах переехали улицу, соскочили с лошадей и стали под выступом крыши напротив.
Двое повернулись и пошли по улице направо, и еще двое налево! Остальные застыли на месте. Похоже, они ждали нас.
- Я бы сказал, весьма лестно, - произнес Галлоуэй, взяв свою чашку кофе. - У них там целая армия.
- На нас хватит, - прокомментировал я. Затем, спустя минуту, добавил: Интересно, что случилось с Юдит?
- Пойди и посмотри. Я останусь здесь. Хотел бы знать, полезут ли они в драку. Если нет, то мы выйдем к ним.
Отодвинув стул, я встал и направился в гостиницу. Там поднялся по лестнице. Дойдя до двери Юдит, я постучал раз, другой.
Ответа не было.
Я постучал чуть погромче, никто не откликнулся, тогда я просто открыл дверь.
Комната была пуста. Кровать не застелена после сна, но Юдит не было, как не было и ее вещей.
Спускаясь по лестнице, я шел чертовски осторожно. Когда сталкиваешься с опасностью, не мешает двигаться осторожно, а я чувствовал, что это именно тот случай.
В холле - никого. Я пробрался в такое место, откуда через арку можно наблюдать за рестораном.
Галлоуэй сидел там же, где я его и оставил, только за столом напротив него сидели два Фетчена, а еще один стоял у входной двери. Все держали пистолеты.
Черный Фетчен был вместе с Бэром и еще одним ковбоем, которого я не знал, - человеком с копной волос соломенного цвета и шрамом на челюсти.
- Это ваши шутки, - говорил Черный, - твои и твоего братца. Вы увели священника из города. Ну что ж, это вам так не пройдет. Юдит едет с нами на Запад, мы найдем себе священника.
- Я не хочу, чтобы этой девушке был причинен вред, - спокойно ответил Галлоуэй. - Если ей будет причинен вред, эта страна очень обеднеет на Фетченов.
- У тебя не будет такого шанса. Ты из этой комнаты не выйдешь. Живым не выйдешь.
Именно в этот момент я услышал, как скрипнула доска позади меня. Очень тихо скрипнула, но я услышал. Не двигаясь, я сумел глянуть назад. Утренний солнечный свет, падающий через окно очерчивал легкую тень, и я заметил носок сапога.
Как только я увидел это, носок немного изогнулся, как в случае, если человек делает шаг вперед или вскидывает ружье, чтобы ударить кого- нибудь по голове. Так что я отскочил вправо и, сильно размахнувшись, нанес удар кулаком слева. Мой левый кулак попал ему в солнечное сплетение, как раз под третью пуговицу рубашки, и из него весь дух вышел, словно его бык боднул.
Все произошло быстро и тихо, так что я опять мог наблюдать за рестораном.
Галлоуэй сидел спокойно. Никто и никогда не мог заставить волноваться этого парня. Он говорил вежливо, но был таким крутым и колючим, что даже одежду изнашивал сначала изнутри.
Я вот что хочу сказать, Галлоуэй не тот парень, на которого следует лезть напролом, если не хочешь потерять свою шкуру.
- Я уйду из этой комнаты, Фетчен, - сказал Галлоуэй, - когда захочу. Если при этом придется пройти по Фетченам, я сделаю это. На вашем месте я бы развернулся и вышел бы отсюда, пока все идет хорошо. И помните, что я вам сказал: если хоть один волосок упадет с головы этой девушки, многие из вас будут болтаться на виселице.
Они не могли раскусить его. Никто не верил, что он может так спокойно разговаривать, не имея достаточного количества стволов за спиной. Он был один, но именно он диктовал условия, и это беспокоило их. Они думали, что у него наверняка есть какой-то козырь про запас.
Бэр оглянулся вокруг и увидел меня. Я стоял в двери, с их фланга, на расстоянии выстрела. Между нами было двадцать - двадцать пять футов, и никакой преграды. Они понимали, что с нами могут быть и другие, так как видели нас с ковбоями из стада с клеймом "X".
Черный поднялся, спокойно передвигаясь, и, надо отдать ему должное, он был изящен, как кот. Крупный мужчина, крупнее нас с Галлоуэем. Там, в горах, говорили, что в уличных драках он мог кулаком убить человека.
- Мы подождем, - сказал Черный. - У нас есть все время, какое только существует на этом свете. И первый же священник, которого мы встретим, обвенчает меня и Юдит.
Они вышли толпой так же, как и вошли, а я зашел вовнутрь. Галлоуэй взглянул на меня.
- Были проблемы?
- Да так, мелочи, - ответил я.
В деле с Тори Фетченом последнее слово еще не сказано. Это была незакрытая книга. Фетчены слишком благоразумны, чтобы вступать в противоречия с законом по поводу использования огнестрельного оружия, когда закон находился в руках таких парней, как Вайат Эрп, Бэт Мастерсон и других. К западу - просторные прерии и что там произойдет, не будет никого волновать, кроме нас и их, Фетченов.
- Давай выпьем кофе, - угрюмо предложил Галлоуэй. - Нам надо поразмышлять.
Не успели мы сесть, как зашел Эван Хоукс. Заметив нас, он подошел к столику.
- Какие планы, парни? Если ничего пока не решили, можете присоединиться к нам. Он придвинул стул и взгромоздился на нем.
