- По объявлению, появившемуся в одной амстердамской газете.
- В то время мадам Наур уже была замужем?
-Да.
- Сколько времени?
- Не знаю.
Мегрэ с большим трудом удавалось сохранять хладнокровие, так как все эти "да" и "нет", а вернее, "йес" и "ноу" угрожали затянуться надолго.
- Скажи ей, что мне не нравится, когда меня принимают за дурака.
Смущенный Лапуэнт перевел, и девушка посмотрела на комиссара с легким удивлением, но затем ее лицо вновь приняло выражение полного безразличия.
Две автомашины остановились у края тротуара, и Мегрэ пробурчал:
- Прокуратура прибыла... Оставайся здесь с ней... Постарайся извлечь из допроса максимум возможного...
* * *
Заместитель генерального прокурора Нуара, немолодой, с седой старомодной бородкой, успел поработать почти во всех провинциальных судах до того, как был наконец назначен на должность в Париже и ожидал выхода на пенсию, старательно избегая всяческих неприятных историй.
Судебно-медицинский эксперт, некий Колинэ, склонился над трупом, сейчас он замещал доктора Поля, с которым Мегрэ проработал столько лет. Со временем исчезли и другие - такие, как судебный следователь Камельо, которого комиссар мог бы назвать своим задушевным врагом и об уходе которого ему все-таки случалось сожалеть.
Что касалось следователя Кайота, то он принципиально давал полиции возможность трудиться несколько дней, прежде чем сам вмешивался в расследование.
Врач дважды поменял положение тела убитого, его руки были липкими от загустевшей крови. Он посмотрел на Мегрэ.
- Разумеется, я не могу ничего окончательно утверждать до вскрытия. Входное отверстие пули дает основание полагать, что речь идет об оружии среднего, если не крупного калибра, выстрел был произведен с расстояния более двух метров. Учитывая, что нет выходного отверстия, можно считать, что пуля осталась в теле. Маловероятно, что она задержалась в горле, где не могла встретить достаточного сопротивления, и я думаю, что выстрел скорее всего произведен снизу вверх, и пуля застряла в черепной коробке...
- Вы хотите сказать, что жертва стояла, в то время как убийца сидел, например, по другую сторону письменного стола?
- Не обязательно сидел, он мог выстрелить, не поднимая руки или приложив ее к бедру...
И только когда люди из похоронного бюро подняли тело, чтобы положить его на носилки, присутствовавшие заметили на ковре пистолет с рукояткой, инкрустированной перламутром, калибра 6,35.
Заместитель генерального прокурора и следователь вопросительно взглянули на Мегрэ, словно желая знать, что он думает по поводу этой находки.
- Как я полагаю, - обратился комиссар к судебно-медицинскому эксперту, - выстрел вряд ли был сделан из этого пистолета?
- Думаю, да, хотя пока нет достаточных данных.
- Моэрс, вы не хотите посмотреть оружие? Моэрс достал салфетку, взял оружие в руки, и вынул обойму.
- Здесь не хватает одного патрона, шеф...
Как только унесли тело, специалисты из лаборатории приступили к работе, фотограф тем временем делал заключительные снимки. Убитого он уже сфотографировал. Теперь все разделились на группы и сновали по квартире. Заместитель генерального прокурора Нуара тронул комиссара за рукав:
- Какой национальности, вы полагаете, был убитый?
- Ливанец...
- Не считаете ли вы, что речь идет о политическом преступлении?
Эта перспектива страшила его, он помнил несколько дел подобного рода - они закончились плачевно для тех, кто ими занимался.
- Думаю, вскоре я смогу вам ответить...
- Вы допросили прислугу?
- Я беседовал со служанкой, но она не была слишком разговорчивой. Задал несколько вопросов горничной, которая рассказала еще меньше. Правда, она, кажется, не знает ни слова по-французски, и ее допрашивает сейчас на английском языке Лапуэнт, там, наверху...
- Я прошу вас информировать меня обо всем, что будет нового...
Он искал следователя, чтобы уехать с ним, так как этот визит представителя прокуратуры был всего лишь формальностью.
- Вам еще нужны я и мои люди?
- Нет, старина, но я попросил бы оставить мне в помощь ваших инспекторов еще на некоторое время, а заодно полицейского сержанта, который охраняет вход...
- Они в вашем распоряжении...
Комната понемногу опустела, и Мегрэ остался один перед книжным шкафом - сотни три книг или больше. Он удивился, увидев, что почти все они были научного содержания, причем большинство относилось к математике, а целый ряд полок занимали труды по теории вероятностей.
Открыв ящики, расположенные под полками, Мегрэ обнаружил множество листочков, заполненных колонками цифр. Часть из них была отпечатана на ротаторе.
- Моэрс, не уходи, мы с тобой еще раз поговорим о деле... Оружие отправь на экспертизу к Гастин-Ренетту... Да, и приложи к пистолету вот эту пулю...
Он вынул из кармана завернутую в кусочек ткани пулю, которую ему передал Пардон.
- Где вы это взяли?
- Расскажу об этом потом... Хотелось бы побыстрее узнать, была ли она выпущена из этого пистолета...
Закуривая трубку, он начал подниматься по лестнице, затем заглянул в комнату, где друг против друга сидели Лапуэнт и молодая голландка, и увидел, что инспектор записывает что-то в блокноте, положив его на туалетный столик.
- Где секретарь? - спросил он скучающего в коридоре полицейского инспектора.
- Вон его дверь, в конце коридора.
- Он не скандалил?
- Время от времени он приоткрывает дверь и прислушивается. Ему кто-то звонил по телефону...
- Что ему сообщил комиссар сегодня утром?
- Сказал, что его хозяин убит и что его просят не покидать своей комнаты до особого распоряжения...
- Вы присутствовали при этом разговоре?
- Да.
- Он не казался удивленным?
- Он не из тех людей, что открыто проявляют чувства. Да вы и сами увидите.
Мегрэ постучал, одновременно нажимая на ручку, чтобы открыть дверь. В комнате был полный порядок, и кровать, даже если на ней ночью спали, была тщательно застелена. Перед окном стоял небольшой письменный стол, возле него находилось кресло из рыжеватой кожи, а в нем сидел мужчина, который смотрел на вошедшего комиссара.
Его возраст определить было трудно. Он обладал типичной внешностью араба - темное морщинистое лицо могло принадлежать человеку как сорока, так и шестидесяти лет. В его густых пышных волосах черно-чернильного цвета не было ни одного седого волоса.
Он даже не пошевелился, чтобы встретить посетителя, и лишь смотрел на него жгучими глазами. Его лицо, казалось, не выражало никаких чувств.
- Надеюсь, вы говорите по-французски? Он утвердительно кивнул.
- Комиссар Мегрэ, начальник бригады уголовной полиции. Вы и есть секретарь господина Наура? Вновь утвердительный кивок.
- Не назовете ли вы мне свое точное имя?
- Фуад Уэни.
Голос у него был глухим, как будто он страдал хроническим ларингитом.
- Вам известно, что здесь произошло этой ночью?
- Нет.
- Но вам уже сообщили, что господин Наур убит?
- Да, только это.
- Где вы находились?
Ни один мускул на его лице не дрогнул. Мегрэ редко приходилось встречать таких людей, как в этом доме, людей, которые так упорно отказывались от сотрудничества с ним. Служанка отвечала на вопросы уклончиво, с явной враждебностью в голосе. Горничная-голландка довольствовалась лишь односложными ответами.
Что касается этого Фуада Уэни, одетого в строгий черный костюм, белую рубашку и темно-серый галстук, то он смотрел на собеседника и слушал его с полным безразличием, если не с презрением.
- Вы провели ночь в этой комнате?
- Начиная с половины второго.
- Вы хотите сказать, что возвратились в половине второго ночи?
- Я думал, что вы это поняли из моего ответа.
- Где вы были до этого времени?
- В клубе на бульваре Сен-Мишель.
- В игорном клубе?
Тот ограничился лишь пожатием плеч.
- Где он точно находится?
- Над баром "Липы".
- Вы участвовали в игре?
- Нет.
- Что вы делали?
- Я записывал выигравшие номера.
Не ирония ли придавала ему вид человека, довольного самим собой? Мегрэ сел на стул и продолжал задавать вопросы.
- Когда вы возвратились, вы заметили свет в гостиной?
- Я не знаю, горел ли там свет.
- Шторы были задернуты?
- Полагаю, что да. Они всегда закрыты по вечерам.
- Вы не видели, просачивался ли свет из-под двери?
- Никакого света из-под двери не было.
- Господин Наур в такое время обычно спал?
- Когда как.
- Он часто уходил по вечерам?
- Когда у него было желание.
- Куда он уходил?
- Куда хотел.
- Один?
- Он уезжал из дома один.
- На машине?
- Вызывал такси.
- Он не водил машину?
- Ему не нравилось водить машину. Днем я служил ему шофером.
- Какой марки его машина?
- "Бентли".
- Она в гараже?
- Я не проверял. Мне запретили выходить из своей комнаты.
